Услышав это, Саша замер, тяжело дыша и уставившись на Этьена.
– Что ты сейчас сказал? – спросил он, переведя дух.
– Я.. я сказал, что видел, как погибла Женя, – ответил Этьен, механически утирая кровь с разбитой губы. – Она отвезла тебя в лазарет, потом вернулась на поле боя и.… – он не смог договорить, а из глаз потекли слезы, хотя ему казалось, что он все выплакал.
Саша вывернулся из рук официанта и подошел к Этьену, только теперь понимая, что произошло.
– И что? – спросил он. – Что ты увидел?
– Как турок занес над ней саблю, я пытался отвести удар, но не успел, – Этьен принялся торопливо утирать слезы тыльной стороной ладони. – А потом кто-то ударил меня. И все. Я очнулся во французском госпитале.
– Мы думали, умер ты, – ответил Саша. – Женя жива. Ей здорово досталось, но больше она болеет от того, что ты умер. Она в трауре с конца войны. Почему ты никому не дал знать, что ты жив? Почему?
Этьен слышал и.… не понимал, что слышит. У него просто в голове не укладывалось, то, что сказал Саша.
– Жива? Женя… жива? – прошептал, повторил он и тяжело рухнул на стул. – Бог мой.... Саша… – он спрятал лицо за ладонями и расплакался, как мальчишка.
Саша обнял его, ощущая, словно его шарахнули по голове чем-то тяжелым.
– Живая твоя Женя. Живая. Ох, Боже, кто бы мог подумать. В шрамах правда, но живая.
– Я должен… боже, Саша, я должен ехать к ней, – просипел в его плечо Этьен. – Но как же… Постой, – он встрепенулся, снова вытирая щеки. – Я ведь отправил коньяк Василию за услугу, которую он мне оказал. Посылка не пришла?
– Не было посылки, пока я был там, – покачал он головой. – Я уезжаю завтра, едем со мной. Миша женится, свадьба будет, такие новости как раз к празднику.
– Мне надо вещи собрать, – Этьен встрепенулся, подрываясь с места. – Женя жива… Боже, моя Женя жива, – пробормотал он и замотал головой. – Ты где остановился? Поехали ко мне, я познакомлю тебя с семьей.
Саша опешил от того, как Этьен возбужденно заметался.
– Я в гостинице…– пробормотал он, а потом оглянуться не успел, как уже был в экипаже.
Всю дорогу до дома, впрочем, очень короткую, Этьен выпытывал у Саши подробности жизни Жени в последнее время, а когда они доехали, наконец, немного торопливо познакомил его с родителями и, успев сказать, что едет в Россию, рванул собирать вещи.
Саша остался наедине с ошалелой семьей Этьена, глупо хлопая одним глазом.
– Служили вместе, – пробормотал он. – Я друг Жени. Если вы знаете кто это. – сказал Саша.
– Ох, Жени? – отец Этьена понимающе вздохнул. – Примите мои соболезнования. Думаю, и для вас это потеря.
– Женя жива, – ответил Саша, подавив истерический смешок и рухнул на диван. – Мы думали, Этьен погиб. Можно мне чего-нибудь крепкого?
Услышав это, Шарль несколько секунд только открывал и закрывал рот, как рыба, потом налил ему коньяка собственного производства, а заодно себе и супруге, которая полагала Женю другом сына, пусть и очень близким. Детали знал только Шарль.
– Как жива? – изумленно спросил он.
– Почему погибшим? – поддержала его София.
– Потому что Этьен думал, что видел, как Женю убили. А Этьен был в списках погибших с российской стороны. Мы полагали, что его похоронили в одной из братских могил, – ответил Саша, опрокинув в рот весь коньяк за раз и закусив его по излюбленной привычке императора лимоном.
– С ума сойти, – Шарль замотал головой, пытаясь осознать услышанное.
Но он был счастлив, что сын увидит дорогого ему человека. Он кликнул прислугу и сказал готовить праздничный ужин.
– Думаете, Этьен сейчас в состоянии есть что-либо? – с долей сомнения спросил Саша.
– Он все равно должен кушать, – вздохнула София, которой тоже нелегко давались переживания за сына.
Все согласились с ней и стали дожидаться Этьена к ужину.
А тот, пребывая в крайнем нервном возбуждении, пытался собрать вещи и хватался то за одно, то за другое. К счастью, часа через два ему это удалось, и он спустился в гостиную, только тогда осознав, что бросил Сашу.
– Ох, прости! Я забыл обо всем на свете.
– Тебя все ждут к ужину, – ответил Саша. – Тебе надо поесть, – он повел его в столовую где все собрались.
– Жаль, что нельзя уехать прямо сейчас, – с сожалением вздохнул Этьен, у которого нервное возбуждение сменилось мандражем, что что-то не получится. Но он все же сел за стол.
– Сынок, мы уже заказали для тебя билет на поезд, – сказал Шарль, пока подавали блюда. – Уедете утром.
– Спасибо, – Этьен благодарно улыбнулся отцу, который смотрел на него с пониманием, да и София не могла не думать о том, что эта Женя была для сына кем-то большим, чем друг.
Но подобные тонкости за ужином не выясняли, и все сосредоточились на еде и болтовне о всякой ерунде, а потом уже поздно вечером Саша откланялся – ему еще нужно было собрать вещи.
– Завтра утром встретимся на вокзале, – сказал Этьен, провожая Сашу до экипажа. – Спасибо тебе, Саша! – не удержавшись, он кинулся его обнимать. – Спасибо тебе огромное. Ты даже представить не можешь, что сделал для меня.
– Ты извини, ну за лицо, – сказал Саша, обнимая его. – Я тоже все никак поверить не могу.
– Ничего, я заслужил… Я ведь обещал, что уберегу ее, а от ранения не уберег, – вздохнул Этьен, размыкая объятья. – Как думаешь, она будет рада меня видеть? – негромко спросил он.
– Думаю, для начала она упадет в обморок, – улыбнулся Саша. – А потом будет уже рада.
– Ох, надеюсь… – Этьен вздохнул и отпустил его в гостиницу.
Всю ночь ему не спалось, он думал, как пройдет встреча, а утром, поскольку собрался рано, поехал в гостиницу к Саше и ждал его в холле. На вокзал они прибыли вовремя и заняли свое купе в первом классе. Саша и сам подпрыгивал от нетерпения, что уж говорить об Этьене.
Поскольку еще два года назад Этьен приезжал в Россию именно для налаживания деловых связей, сейчас у них нашлись общие темы для разговора, а к концу путешествия и обозначились договоренности.
– Мне, наверное, лучше сначала в гостиницу? – неуверенно предложил Этьен, ступив на перрон в Москве, хотя сердце его рвалось к Жене.
Саша прищурил свой глаз.
– В какую еще гостиницу? К Жене немедленно! И без разговоров, – ответил он, свистом подзывая извозчика.
– Хорошо, – Этьен послушно согласился и, когда их вещи погрузили, запрыгнул на бричку. – Далеко ехать? – спросил он, снедаемый самыми противоречивыми чувствами.
– Нет, не долго. Скоро ты ее увидишь. Застанем до того, как уедет в госпиталь. Гони! – велел Саша извозчику, и они помчались.
Этьен кивнул и постарался набраться терпения. Он уже знал, что Женя вернулась к работе, и сейчас ему оставалось только надеяться, что Саша не ошибся с расчетами.
Женя всю ночь плохо спала. Ее мучило какое-то предчувствие, но хорошее или плохое – она не могла понять. Поднялась она рано, умылась и привела себя в порядок, и спустилась к завтраку одновременно с отцом-ранней пташкой.
– Повозка подъехала, – встрепенулся Евгений Дмитриевич. В утренней тишине звуки с улицы были хорошо слышны.
– Барин, Александр Петрович прибыли, с другом, – через пару минут доложил дворецкий, впустивший гостей в дом.
Женя поднялась, чтобы поприветствовать Сашу, хоть и была удивлена, что тот приехал так рано. Обернулась и замерла, вцепившись пальцами в спинку стула. Сердце ухнуло куда-то в живот и там замерло, она забыла, как дышать, а колени ослабли. Трость выпала из руки, и она осела на пол, во все глаза глядя на призрака.
– Женя… – только сейчас, увидев возлюбленную, Этьен понял, что до этого самого момента боялся ошибиться, боялся, что ошибся Саша, или что-то вообще пойдет не так.
И сейчас, когда он видел перед собой Женю, которая почти не изменилась – все та же строгая мужская одежда, остриженные кудри, и даже шрам ее ничуть не портил – он чувствовал, как рвется сердце из груди.
– Женя, – задушенным шепотом повторил он, падая перед любимой на колени.
