Кое-как растерев ступни, Макар с трудом слез на еще более холодный пол и принялся приседать, сгибаться и вертеться. Заставив кровь бежать быстрее, а тело – отвечать на команды адекватнее, он понял, что согреться этими действиями все равно не удастся. Надо выбираться из этого промозглого узилища и искать ответы на свои вопросы. А еще – одежду. Желательно теплую, шерстяную. А еще – горячую ванну, горячий чай и страстную… Впрочем, с последней можно и подождать.
18-е скарнаша
Былинный тракт, таверна «Три орка»
Дела в таверне «Три орка» всегда шли неплохо. Оживленный тракт, как важная артерия в организме, постоянно гнал путников с севера на юг, из Гамраша в Иостан и обратно. Были даже такие, кто отваживался пересечь Ворлоговы горы, чтобы сразу попасть в Гусуль – самое южное государство на этом континенте. Чтобы добраться до него в обход гор, потребовалась бы пара месяцев пути, уйма денег на пошлины трем государствам, территорию которых пришлось бы пересечь, и неизвестно сколько опасностей на дороге. А здесь всего одна трудность – Ворлоговы горы. Некоторые так и считали: «Тьфу, всего и делов – горы пересечь». Развилка между двумя дорогами как раз располагалась в полулиге по тракту за таверной. Этих смельчаков больше никто не видел.
Впрочем, кто находил опытного проводника, как правило, добирался живым и относительно здоровым на другую сторону. Но в следующий раз подгадывал так, чтобы обязательно пойти в обход. Сегодня был как раз такой случай. Маг искал опытного проводника.
То, что это маг, Хрипой определил сразу. Морщина, как про себя назвал мага хозяин таверны, невольно угадав прозвище того в стенах возглавляемой гильдии, едва ввалившись в заведение, сразу же деактивировал «адекватный отпор», но все в обеденной зале успели заметить наличие заклинания и сделать собственные выводы. Тощий парнишка с незапоминающимся лицом, обосновавшийся в самом дальнем и темном углу, сразу вычеркнул вошедшего из списка предполагаемых жертв. Нет уж, он не дурак лезть в кошелек к магу. Заводила шумной, но мирной компании, прожигающей свои деньги уже вторые сутки, на миг перестал хохотать и что-то шепнул сидящему справа дружку с накинутым на голову капюшоном. За все время их пребывания в таверне Хрипому так и не удалось заглянуть под эту завесу секретности. Лицо незнакомца постоянно оставалось в тени. Это хозяину таверны не нравилось.
Полжизни проработав городским стражником, затем разводящим, а под конец дослужившись и до начальника караула, Хрипой заработал множество шрамов, немного деньжат, а также бесценный опыт. Именно опыт позволял ему безошибочно по лицам определять, с кем стоит вести дела, а с кем нет, кого можно припугнуть, а кому лучше уступить. В конце концов – кто сможет заплатить за обед, а кто гол, как нищенка, подъедающая объедки за его гостями. Хрипой вздохнул и понес магу, расположившемуся у самой двери, заказанный ужин. Пусть катится этот «капюшон» ко всем жербам. Дружки его лиц не скрывают, и ладно. «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты… – Хрипой хмыкнул своим невеселым думам. – Как бы не так!»
Дастина, хозяина таверны «Три орка», могли прозвать и Кривым, и Шрамом – за вертикально пересекавший левую часть лица грубый бордовый рубец, но почему-то остановились на Хрипом. Возможно, оттого, что хрипящий, сорванный в частых атаках минувших войн голос появился у паренька гораздо раньше, чем заработанная им отметина.
– Так что, любезный, ты нашел мне проводника?
Изъеденное глубокими морщинами лицо мага оказалось прочесть ничуть не легче, чем незнакомца под капюшоном. Оно было словно бесхозный меч, скрывающий за ржавчиной клеймо кузнеца или древние руны. А может, за ней и вовсе ничего нет? Хотя последний вариант лучше сразу исключить. Маг всегда имеет какой-то вес в нынешнем обществе.
Хрипой махнул помощнику, чтобы подменил его на время за стойкой. Легко присел напротив мага и сочувственно вздохнул, смахивая ладонью с грубо отесанных досок несуществующие крошки. Отказывать магу не хотелось.
– Господин… э… – Трактирщик сделал паузу, и маг понял ее правильно:
– Кар Гроген ан-Атлум. Так что там с моим проводником?
Дастин открыл было рот, чтобы выдать заготовленный отказ, и только тогда понял, что сказал его собеседник. Точнее – как назвался. Воздух с шумом вышел из легких.
– Ваша милость, я не знал! – Хозяин таверны выкатил глаза и вскочил, попытавшись придать лицу виноватое выражение. Дубленная долгой и опасной профессией стражника кожа подвела, и скорченная рожа могла означать что угодно. – Простите!
Он действительно не мог даже предположить такого исхода. Чтобы колдун имел титул барона? Дастин слышал о подобном, но никогда не сталкивался с магами-баронами. А магов он за свою жизнь повидал немало. Но этот Кар четко проговорил приставку «ан». Мысли лихорадочно скакали с одной на другую. Не к месту вспомнилось, что маги из каких-то своих суеверий не жалуют титул барона и предпочитают графство, хоть оно и ниже по сословию. Вспомнились страшилки, коими любили пугать друг друга солдаты, – о жестоких мучениях, которым маги подвергали неугодных.
– Сядь. Как тебя звать?
– Дастин. – Трактирщик аккуратно, словно перышко, примостился на самый край лавки. – Знакомые кличут Хрипым.
– Так вот, Дастин, – было видно, что маг жалеет о том, что назвался полным именем, – забудь о титуле и можешь называть меня просто Кар.
Хрипой кивнул, но про себя подумал, что ни за что этого не сделает. Это сейчас барон такой добрый. А завтра ему что-то не понравится, и он все припомнит, даже опущение приставки «ан». Прощай тогда его таверна, денежки, вольная жизнь, а возможно – и просто жизнь. Тем более что Кару Грогену это «что-то» не понравится не завтра, а уже сейчас.
Ох, фирт бы побрал эту шумную компанию, что приперлась двое суток назад! Им тоже нужен был проводник. Естественно, самый лучший. И естественно, Дастин назвал им самого лучшего. Тот как раз должен был прийти с минуты на минуту. Но кто же знал, что так выйдет? Все словно специально катилось к этому моменту. Вот и Поглут помер всего-то четыре седмицы назад. А ведь он тоже был лучшим! Было ведь два замечательных проводника. А что теперь?
Хрипой вздохнул и решил придерживаться правды. А там будь что будет.
20-е скарнаша
Государство Гусуль. Где-то на склонах Ворлоговых гор
Дверь на огромных ржавых петлях заскрипела и тяжело открылась, явив взору белоснежные шапки снега. Макар зажмурился, но солнце, отражаясь от снега, проникало даже сквозь веки. Пришлось переждать несколько минут, пока успокоятся яркие всполохи, выбивающие слезы, прежде чем вновь предпринять попытку обозреть мир.
Когда глаза привыкли к свету, выяснилось, что обозревать практически нечего. Унылые серые склоны гор, серые же деревья с облетевшей листвой и белоснежные вершины, на которые лучше было вообще не смотреть. Странный деревянный сарай выглядел на фоне унылого пейзажа совершенно неестественно.
Макар обошел его кругом, надеясь, что с другой стороны откроются более обжитые места, но тщетно. Он даже залез на крышу, осторожно ступая по ненадежной кровле. Ничего нового, лишь появился непонятный, едва уловимый гул.
На улице, под полуденным солнцем, оказалось немного теплее, чем в сарае, но не настолько, чтобы сесть на завалинке и наслаждаться пейзажами. Нужно было срочно искать людей. Где люди, там кров, еда и, возможно, ответы на вопросы.
Но как? Как искать людей, если ноги босы? Даже сейчас уже подошвы горели от острой горной породы, а что будет дальше? Макар вернулся в сарай, состоящий из двух отсеков, и принялся проводить ревизию. Спустя десять минут он продрог и вновь выбрался на солнышко, захватив с собой весь обнаруженный скарб.
Длинная кривая жердь, найденная под полкой, на которой он очнулся, заканчивалась металлическим набалдашником. Кто-то постарался придать ему форму шара, но получился скорее неправильный многогранник. У самого выхода в углу обнаружилась холщовая сумка, но и там улов оказался невелик. Моток крепкой бечевки да десяток гладких дощечек с какими-то японскими иероглифами. Возле каждого иероглифа находился небольшой рисунок, отчего дощечки напоминали азбуку для подрастающих японцев. Вот и все. Макар почесал небритый подбородок, вздохнул и принялся за дело.
