– Похороны – это не проблема, – отозвалась ошеломленная новостями Дарья Викторовна, – я этим займусь. Как я поняла, тело Геннадия пока останется в морге?
– Да, – подтвердил Андрей, – осмотры, заключения от криминалистов. Объяснения от должностных лиц. Это не несколько дней, а пару недель. Это время тело его бывшей жены может тоже полежать в морге. Два тела хоронить в один день морально легче и материально выгоднее, чем каждым заниматься персонально. В организации похорон я Вам помогу. Начальник городского отдела милиции после гибели Геннадия принял решение похороны организовать силами, и за счет, милиции. Правда, в этом случае у нас возникнут дополнительные проблемы с отчетами по результатам деятельности. Получится, что это мы довели подозреваемого до суицида, а потом пытались загладить свою вину. Вот я и внес предложение: похоронить Анну вместе с Геннадием силами, и по инициативе, соседей. Ну, а в процессе – мы вам поможем.
– Правильное решение, Андрюша, – сказала Дарья Викторовна, – передай своему начальнику: пусть не волнуется. Никто Геннадия не доводил до суицида. Он сам принял такое решение. И я думаю, что это решение не спонтанное – Геннадий в могилу унес какую-то тайну, которую приобрел в последние годы жизни. Не на пустом же месте он упорно твердил о каком-то смертном приговоре и женщинах, которые были в свидетелях. Ты успел до суицида Геннадия передать просьбу следственной группе о дополнительном допросе Геннадия по поводу внешности этих женщин? Об этом я тебя просила. Не забыл?
– Ну, что Вы, Дарья Викторовна, разве мог я забыть Вашу просьбу? – удивился старший лейтенант, – Конечно, я все передал. Правда, результат мне пока неизвестен. Буду в отделении, обязательно уточню.
– Я тут, Андрюша, решила Лизу на какое-то время вывезти из города, – сообщила Дарья Викторовна, – ты запиши адрес ее будущего места пребывания, а квартиру, пожалуйста, опечатай. Хочу Лизу оградить от стрессов. Наш город маленький, слух о суициде ее отца скоро дойдет до школы, и, несомненно, до Лизы. Отца девочка любила, поэтому эта новость может стать для ребенка большим ударом по психике. Да и с Димой может все закончиться большой трагедией. Я почти уверена, что с Димой случилась беда. Когда-то милиция его найдет. Вполне вероятно, весной. Когда сойдет снег с земли и лед с реки. Вот такое у меня предчувствие. Меня дома дня три не будет, так ты и за моей квартирой присматривай. Вернусь – сразу тебе позвоню, а потом и похоронами займусь. Закажу все ритуальные принадлежности, заключу договор с похоронной фирмой, пусть похоронят родителей Лизы с соблюдением всех католических и православных традиций. Геннадий был католиком, а Анна – православная. Поэтому нужно пригласить ксендза и батюшку. Правда, есть одно препятствие – Геннадий совершил суицид. Ну, да разберемся. Все это потом, а сейчас забираю Лизу, тем более, что у нее зимние каникулы и сегодня же в путь. У меня какие-то дурные предчувствия, поэтому, Андрюша, внимательно присматривай не только за квартирами, но и за домом.
– В чем предчувствия? Может, Вы со мной поделитесь, а я чем смогу, тем и помогу? – спросил Андрей.
– Обязательно поделюсь. Но сначала устрою Лизу. Вернусь, вот тогда и поговорим.
Дарья Викторовна уезжала к своей младшей сестре Наташе Мазуровой, которая жила в восточной части страны. В настоящее время Наташа Мазурова не работала. Она, как шутили в ее семье, находилась «в декретном отпуске» по уходу за долгожданным внуком, годовалым Коленькой. Филолог по образование с многолетним учительским стажем, Наташа с удовольствием присмотрит и Лизаньку. На этот счет между сестрами уже были достигнуты определенные договоренности.
Когда-то у Дарьи и Натальи был старший брат Иван и дружные родители-фронтовики. Поселились родители в древнем городе Марьин Лог в пятидесятые годы прошлого столетия, тяжелые послевоенные годы восстановления разрушенной страны. Небольшой, до основания уничтоженный фашистами городок в западной части СССР приютил фронтовиков, дал работу и сначала временный, а потом и роскошный по тем временам кров в новом кирпичном доме. Дом строил бюджет города и предназначался он для расселения приглашенных молодых специалистов на восстановленную промышленность города. Дом построили в центре города, разместили в нем четыре квартиры, обустроили доступными в то время постройками роскоши – забор из металлической сетки, за ним приличный кусок земли под огороды, ряд кирпичных сараев. В противоположном углу двора, вдоль глухого забора – полуподземные подвалы и наружная туалетная постройка. В каждой квартире сияли кафельными боками печи. Старались власти города привязать специалистов не только к возрожденному предприятию, но и к благоустроенному быту.
Но дому было не суждено стать элитным жильем для молодых специалистов. Все молодые специалисты добровольно разместились на съемное жилье в старых домах у бабушек-старушек, а выделенные им квартиры уступили фронтовикам, пусть отдыхают от ужасов войны. Так Сергеевы получили квартиру в центре древнего городка на западной окраине СССР. Нарожали троих детей и дружно жили на своих квадратных метрах, при собственном огороде и подвале для хранения овощей.
Где же черпали силы и деньги советские граждане, чтобы возродиться и в буквальном смысле восстать из пепла? Огромная Россия после революции рассыпалась на ряд независимых республик. У каждой республики был свой бюджет и самостоятельная хозяйственная деятельность. Но в этот вопрос война внесла свои коррективы – горе общее, поэтому и бюджеты общие. Восстановление растерзанных немецкой оккупацией городов и сел стало первоочередной задачей всех советских людей. Марьин Лог тоже пережил несколько лет фашисткой неволи, был разрушен и разграблен. Потому и восстанавливали его всем миром. В первые послевоенные годы для временного жилья в городе появились бараки, а вслед за ними строились добротные, кирпичные дома.
Кирпичный дом на улице Ленина был заселен фронтовиками, а эти люди далеко не долгожители. Поэтому состав жильцов там уже неоднократно сменился и появились новые владельцы квартир. Фронтовики ушли из жизни, их жилплощадь получили наследники, а сам дом заметно обветшал. Теперь дом не был украшением и главным объектом центральной улицы города, а наоборот выглядел убогим и одиноким старичком, которому давно пора освободить престижное место для какой-нибудь шикарной застройки.
В отличие от дома на улице Ленина, западный городок, Марьин Лог, как и прежде, жил своей толерантной жизнью. В мире и добрососедстве здесь прекрасно себя чувствовали люди разных национальностей и вероисповеданий. С одинаковой любовью и заботой жители города относились к старинным постройкам, старались содержать их в чистоте и не допускать вандализма. Невзирая на возраст в несколько веков, православная церковь сияла чистотой и порядком не только снаружи, но и внутри. Таким же ухоженным выглядел древний старец католический костел.
На улице Ленина была еще одна историческая ценность – кошары, в которых до 1939 года размещались части войска Польского, затем в эти же казармы заселились красноармейцы. После войны кошары опустели, одноэтажные, деревянные здания имели вид ветхих строений. Но и тогда горожане не позволяли ни себе, ни пришлым людям разворовывать окна, двери и полы на доски из казарменных сооружений. Правда, пустошь внутри закрытого двора, в послевоенные годы все-таки разделали под огороды. Это никто не запрещал – время было такое, голодное. Затем власти города нашли какие-то средства на ремонт зданий исторического значения, одновременно и огороды ликвидировали. Будки, предназначенные для «удобства на улице» снесли. Вокруг обновленных казарм посадили сирень, жасмин и виноград, на пустующей земле разбили клумбы и цветники. Четыре реставрированные казармы сдали в аренду предпринимателям. Вскоре там открыли множество торговых лавок и маленьких кафе. Невостребованными остались две дальние казармы. Там неоднократно пытались открыть центры по услугам населению, но услуги от частного лица жителями города не воспринимались всерьез. От частных услуг из-за не востребованности пришлось отказаться. Кому в маленьком городке с законопослушным населением нужна риэлтерская или адвокатская контора? Люди привыкли решать свои проблемы в государственном предприятии, кстати, там и стоимость услуг гораздо дешевле, чем в частной конторе. Так освободились и стали пустовать две казармы. Городские власти установили там решетки на окна, навесили на двери замки, и с ситуацией смирились. Пустые, так пустые, главное, чтобы не добрались до них воры и не растащили все, что можно было снять. Казармы эти тоже относились к зданиям исторической ценности, их следовало беречь.
