– Господин не будет возражать? – стрельнула глазками девица в сторону Таанара, заставив усомниться в том, что пройдёт проверку на девственность.

– Он мне полностью доверяет, вы же слышали, – Вин гле Дуаз, наконец, оторвался от сочных прелестей моей соседки и переключился на меня.

Я непроизвольно попятилась от неприязни. Визирь окинул меня едва пренебрежительным взглядом – определённо, в любимицы я не попала, и слава богине. И вообще, я согласилась побыть невестой Властелина, поучаствовать в отборе, сделать вид, что борюсь за несравненную честь – но никак не позволять себя лапать всяким озабоченным визирям!

Нет, прямо скажем, он высокий, статный, моложавый, бывалый и вполне возможно, во вкусе некоторых любительниц мужчин постарше, но уж никак не в моём!

Едва гле Дуаз приподнял руку, намереваясь просунуть её в моё, так сказать, декольте, моя собственная рука неожиданно взвилась, отвесив ему звонкую пощёчину. Всё произошло быстрее, чем я успела сообразить, звук удара ещё звенел в воздухе, лицо визиря наливалось гневом, когда Таанар неожиданно поднялся:

– Реакция, достойная жены Властелина Мира, – произнёс, одарив меня заинтересованным взглядом.

Ну, допустим, не мира, а всего лишь бывшего королевства, а теперь – властительства, что ли? Аншерии, если короче. Не знаю и знать не хочу, чем его статус короля не устроил.

– Ваше Превосходство, – обернулся к нему визирь, в голосе которого явственно слышалась почти неприкрытая ярость. Но вынужден был посторониться, так как Властелин приближался, глядя исключительно мне в глаза.

Я ощутила на себе целый ливень взглядов, от злобных до завистливых – кто-то возмущался, почему некоторым выскочкам всё сходит с рук, кто-то сожалел, что сам не решился, кто-то и вовсе был раздосадован, что внимание обратили не на пышную грудь, а на пигалицу-недотрогу.

Сама пигалица, мысленно огрызнулась я соседке слева, ибо недостатком роста никогда не страдала и даже нашему Властелину доставала почти до уха, в отличие от большинства невест, дотягивавших едва ли до плеча.

– А мне позволите? – приподнял ладонь Таанар.

Поскольку голова уже включилась в управление руками, бить по лицу Властелина я не рискнула, но непреклонно сделала шаг назад:

– Я пока не ваша супруга, милорд, – присела в лёгком поклоне.

– Если вас интересует моё мнение, – свирепо прошипел сзади визирь, – этой невесте не место на отборе.

– Я приму к сведению ваше мнение, – отозвался всеобщий жених, не сводя с меня внимательного взгляда.

Визирь переключился на последнюю участницу – девочка справа скрестила руки впереди, закрывая грудь и, похоже, воодушевлённая моим примером, сдаваться не собиралась.

– Оставьте, мы уже всё увидели, – взмахнул рукой Властелин, снова возвращаясь в кресло и к своему скучающему виду. Казалось, иногда я ловила на себе его взгляды – впрочем, перехватить ни одного из них так и не удалось.

Гле Дуаз на несколько мгновений вперился в последнюю участницу. После, развернувшись, направился к середине шеренги.

– Что же, дамы, – произнёс, снова оглядев выстроившихся перед ним невест. – Последнее на сегодня, но самое важное испытание.

Он хлопнул в ладоши, и в дверь справа юркнула служанка. На синей подушечке она несла небольшой ларец, извитый какой-то смутно знакомой вязью.

Соседка справа сдавленно вскрикнула, удостоившись ещё одного пристального взгляда визиря.

– Артефакт, заряженный самой богиней любви. Редкая и бесконечно ценная вещь, – мужчина провёл ладонью по крышке ларца, мягко открыл и извлёк небольшой прозрачный шарик.

Девушки зароптали. С артефактами древних богов не шутят.

– Итак, спрашиваю последний раз, есть ли среди вас не девственницы? Чистосердечное признание не продлит ваших дней на отборе и не приблизит к компенсации, но вы покинете нас, сохранив свою тайну.

Хм, как можно сохранить тайну, которую будут знать девятнадцать человек, включая шестнадцать ревнивых соперниц? Но одна из девушек, стоявшая четвёртой или пятой, всё же вышла, потупив взор.

– Отлично, – глаза визиря как-то подозрительно заблестели. Я тайком покосилась на соседку слева, но та величаво… ну, не возвышалась, а, скорее, ширилась рядом, гордо выпячивая собственные объёмы, и отступать не собиралась.

– Каждая из вас по очереди будет ложиться на диван, – махнул рукой в конец зала гле Дуаз. – Артефакт богини открывает интимные вещи, потому и использоваться будет интимно.

Я мельком скользнула взглядом по Властелину. Если визирю было в удовольствие распоряжаться происходящим, то сам Превосходство будто оставался зрителем, а не участником, прямо заинтересованным.

И только когда первая из девушек легла на диван, а гле Дуаз вложил шарик туда, куда приличные дамы никого до свадьбы не пускают, до меня дошёл смысл проверки.

– Девушка! – изрёк визирь, высоко подняв засиявший синим шарик. – Следующая!

Ещё она девица, словно решившись прыгнуть с горы в омут, двинулась к дивану, в то время, пока остальные жались поближе к противоположной стене.

Гле Дуаз омыл шарик в стоящей рядом на столе чаше и развернулся к лежащей, скользя глазами по мало что прикрывавшему пеньюару.

– Согните и чуть разведите ноги, ли, – для визиря тут явно не было «госпожей». Девушка повиновалась, и гле Дуаз, с удовольствием оглядывая открывшуюся картину, медленно подвёл к ней дар богини.

Этак когда очередь дойдёт до предпоследней меня, шарик уже побывает во всех претендентках! Я ощутила прилив брезгливости.

– Обманывать нехорошо, мадам, – сурово изрёк визирь, извлекая покрасневший артефакт.

– Но… я… это у вас артефакт обманывает! – возмутилась лежащая, мигом подскакивая с дивана.

– Будьте любезны, отойдите туда, – он показал рукой в ту сторону, где уже стояла признавшаяся. – Мы с вами потом обсудим этот вопрос.

– А нет ли какого-то более… приличного способа? – вышла вперёд я.

– Вас что-то не устраивает в воле богини?

Древние боги, конечно, те ещё стервы и шутники, но…

– Всё-таки это артефакт богини любви, а не богини разврата!

На мне скрестились взгляды визиря и его господина, и на миг даже показалось, что всё вокруг замолкло и потемнело.

– Достаточно просто подержать в руках, – внезапно произнёс Властелин, вставая.

Визирь бросил на него странный взгляд – вроде того, что «мы же договаривались развлечься по полной!». Но всеобщий жених явно пребывал не в духе.

– Испытание должно быть равным для всех! – воскликнула самая первая побывавшая на диване девушка, ощущая себя несправедливо обиженной. Однако Властелин приподнял бровь:

– Вы хотите оспорить моё решение, миледи?

– Нет, ваше Превосходство, – потупившись, сделала реверанс невеста.

Верный пёс тоже оспаривать не стал, и дальше дело пошло скорее. Шарик передавали по шеренге, он покраснел ещё трижды, все остальные разы синел, даже у моей соседки слева, к моему удивлению. У неё были глаза давно уже всё повидавшей и точно знавшей, чего хочет… пусть будет женщины.

Но кто я такая, чтобы спорить с волей богини? Поэтому лишь сжала шарик, сожалея, что после рук его не омывают, и ждала.

Волноваться было не за что, уж я-то охраняла свою честь смолоду и не собиралась отдавать никому, кроме того, кого полюблю и кто полюбит меня. Однако ставший прозрачным шарик не спешил менять цвет, от чего я неожиданно занервничала. А вдруг это не настоящий артефакт, а какая-то подделка, которая слушается мысленных пожеланий гле Дуаза? И вдруг девушки, – я едва сдержала порыв оглянуться в тот угол, где толпились «красные» с пылающими щеками, – тоже девственны, но теперь никак этого не докажут… ну кроме самого основного способа, после которого они в любом случае девственными быть перестанут?

Визирь приблизился, глядя стервятником, почуявшим добычу. Даже Властелин соизволил поднять свой Превосходный зад, с любопытством наблюдая за волей богини.

Словно издеваясь, шарик сначала потемнел, потом посветлел, и под конец принял какой-то странный, с фиолетовым отливом цвет.