Пролог

За три месяца до всех событий (Май 2012 года)

– Ужас. Меня сейчас вырвет от этой “мимишности”, – пробубнила себе под нос, окидывая взглядом парочку, стоящую возле свадебной арки.

– Понимаю, – раздался незнакомый мужской голос, заставляя меня покраснеть до кончиков ушей. – У самого похожие ощущения.

– Серьезно? – Сосед с правого бока заметно кивнул головой, а затем наклонил корпус в мою сторону.

– Он же для неё старый, – заговорщицки подмигнул. – Не правда?

– Можно подумать, она новая?!? Там же “пробу” негде ставить – вот в чем дело, – незнакомец широко улыбнулся, глотая тихий смешок.

Тем временем молодожены обменивались кольцами, сияя от радости, подобно яркой гирлянды на новогодней ёлке. Только радость была неискренний, как бы невеста не пыталась играть на публику роль влюбленной дурочки. Толстый кошелек жениха – вот, пожалуй, и всё, что видела перед собой Мая (новобрачная).

– Объявляю вас мужем и женой. А теперь, господин Зверев, можете поцеловать молодую супругу, – объявила в микрофон ведущая, а я так и не смогла сдержать громкого смеха. Ну, надо же! Даже ведущая не постеснялась в своих выражениях.

Когда торжественная церемония бракосочетания закончилась, все гости переместились в огромный зал для банкета. Я ещё долго не торопилась зайти в ресторан. Сидела на том же стуле, где проходила выездная церемония росписи, будто приклеенная.

– Шампанского? – Одиночество нарушил незнакомый голос. Обернулась, окидывая взглядом мужчину с ног до головы.

– Можно. Спасибо, – пригубила бокал, наблюдая за незнакомцем, который, не спрашивая разрешения, уселся рядом на соседний стул.

– Олег, – мужчина протянул руку перед собой, и я не колеблясь пожала ее.

– Мария.

– Императрица Всероссийская Мария Федоровна или святая Дева Мария? –Ухмыльнулся Олег, хитро сощурив глаза.

– Нет, – отрицательно закивала головой. – Скорее, Мария Тарновская.

– Вот, значит, как. – Протянул Олег, криво улыбаясь. – Коварная злодейка?

– Еще какая.

– А так сразу и не скажешь, Мария. Пока что мне улыбается ангел, – Олег поднес бокал с шампанским, чтобы чокнуться.

– Разве, черный ангел, – ответила я, залпом допивая оставшийся алкоголь, а затем поднялась на ноги. Причем сделала это настолько резко, что покачнулась на месте, едва не падая. Олег тут же спохватился и приобнял меня за талию, не давая возможности поравняться с асфальтом.

От неожиданности у меня сперло дыхание, а в грудной клетке стало слишком тесно для быстро бьющегося сердца. Мы встретились взглядом и просто замерли на месте. В зеленых глазах появился некий блеск. Мужчина попытался широко улыбнуться, чтобы разрядить обстановку, а я лишь смогла проглотить ком в горле.

– Спасибо, – произнесла странным охрипшим голосом.

– Всегда к твоим услугам, Маша, – на моём имени мужчина сделал какой-то особый акцент, будто смакую каждую букву. – Думаю, нам пора вернуться к гостям.

В ответ я согласно кивнула головой. Олег разжал объятия и отошел в сторону на несколько шагов, пропуская меня вперед. Расправив плечи, я прошла мимо темно-русого мужчины, одетого в строгий костюм черного цвета классического покроя. За спиной послышались шаги. Он определенно шел за мной след в след.

Перед самым входом в ресторан Олег окликнул меня, заставляя обернуться:

– Сумочка, – я криво ухмыльнулась, глотая смешок. Сумочка, а я-то думала, он решил попросить мой номер телефона.

Щеки багровыми стали, когда я поравнялась с мужчиной. Минутная тишина зависла между нами. Он молчал, молчала я. Смотрели друг на друга, изучали. Что-то показалось знакомым в этом человеке, будто встречались раньше. Хотя, нет. Такого мужчину, как Олег, не забудешь, даже, если очень захотеть. Высокий, стройный, деловой костюм сидит на нем, как влитой, словно родился прямо в этом дорогом Armani. Короткая стрижка «полубокс» идеально подходит под овал лица, которое, к слову, покрыто легкой щетиной, как у настоящего испанского мачо (правда мачо слегка староват).

Битва взглядов подошла к концу, я забрала свою сумочку и, не говоря ни слова, круто развернулась, чтобы уйти. И ушла, хотя до последнего считала секунды, надеясь, что он остановит или побежит за мной. По крайней мере, так всегда происходило в романтических фильмах, когда между мужчиной и женщиной проскакивала искра. Один. Отошла на целый метр. Два. Заправила за ухо выбившуюся прядь. Три. Начала сомневаться в правдивости романтических фильмов. Четыре, пять, шесть. Ни хрена это и не правда. В реальной жизни никто ни за кем не бегает. Размечталась, Машенька!

Только успела пройти в ресторан, как ведущая сразу схватила меня за руку со словами:

– А вот и первые опоздавшие гости. Прошу Вас подойти к свадебной арке, чтобы поздравить «молодых» и сделать памятную фотографию. – Меня слегка подтолкнули вперед, заставляя пройти к упомянутой арке.

Тем временем, молодожены поднялись из-за стола и направились в мою сторону. Я натянула на лицо самую широкую улыбку, на которую был только способен мой рот и слишком слащавым голосом принялась поздравлять новую ячейку общества – семью Зверевых.

– Мамочка, как тебе идет это платье. Ты просто восхитительная, дорогая, – произнесла громко вслух, чтобы услышал жених. Но жених только брови нахмурил, посылая мне предупреждающий взгляд.

– Спасибо, – ответила невеста, обиженно поджимая свои губы, накаченные ботоксом.

– А так сразу и не скажешь, что буквально вчера была шалавой местного разлива, – это я уже прошептала на ухо той самой шалаве, то есть, новой мачехе.

– Костя, Костя. Уйми свою дочь, – затараторила невеста, покрываясь багровыми пятнами от очевидной злости.

Отец ринулся в мою сторону. Обнял, якобы по-дружески, а по факту – за плечи схватил, что есть силы и трухнул разочек. Да так, что из глаз искры едва не посыпались.

– Маша, последнее китайское предупреждение. Проглоти свой язык, иначе, – а, что там мне обещали «иначе», я даже слушать не стала. Вырвалась из отеческих объятий и упорхнула с довольной ухмылкой на лице.

– Костя, она же издевается надо мной, она ненавидит меня, – возмущалась за моей спиной Мая, когда я отдалялась все больше и больше.

Застолье было в самом разгаре. Я успела попробовать все блюда на праздничном столе и изрядно охмелеть от шампанского. Когда стало скучно, решила принять участие во всех конкурсах, которые проводила ведущая. Отец, замечая подобную активность, только кулаки сжимал, сидя в другом конце зала. Не нравилось великому бизнесмену поведение восемнадцатилетней дочери. А мне – наоборот. Нравилось все! Нравилось танцевать на публику, как опытная куртизанка перед матросами. Нравилось заигрывать с официантами, когда те проходили мимо, неся в руках поднос с шампанским. Нравилось, что заставляла желваки на шеи отца ходить табуном.

В какой-то момент терпению отца пришел конец. Он вскочил со стула и, развязав галстук, подошел ко мне. Схватил больно за локоть, уводя в сторону от посторонних глаз. В углу едва не зажал, нависая надо мной своей мощной фигурой:

– Маша, прекрати меня позорить. Что за спектакль ты тут показываешь?

– Папочка, расслабься и получай удовольствие. Хотя, подожди. Не папочка, а Константин Владимирович, мне ведь так сегодня приказано тебя называть? – Я лукаво подмигнула отцу, а затем, встав на цыпочки, поцеловала его прямо в ухо, наблюдая за выражением лиц гостей. Те, наверняка, считали, что жених пытался утихомирить бывшую любовницу, а не образумить непутёвую дочь.