Вернувшись, я проверил пульс. Слабый, прерывистый, как и дыхание. Девушка, имя которой я так и не узнал, едва дрожала, а значит у меня есть пара минут максимум. Сделать инфузию, вызвать скорую, открыть входную дверь и успеть убить себя.
Руки кстати не дрожали, смирившись с неизбежным, сознание работало как сверхточный хронометр выверяя все движения.
Наверное так можно было описать состояние нирваны или сатори, что упоминается в восточной философии.
Ну вот. Ползунок регулятора сдвинут максимально вверх и живительная влага будет поступать в сосуды этой девушки, продлевая ей жизнь. У меня всего одна бутылка с физ.раствором и еще одна с раствором 5% глюкозы. Литр жидкости которого хватит минуты на четыре. Если поиграться с регидроном и раствором Рингера можно сварганить еще литр-полтора, что все равно ничем ей не поможет.
Сознание равнодушно отметило, что теперь от меня практически ничего не зависит, но педантично уточнило, что смартфон у меня с вчерашнего вечера не работает.
Идти звать соседей я не успел. Безымянная снова мелко задрожала и затихла выдохнув. Пульс пропал.
Чисто механически я начал СЛР. Механически, потому что слезы текли из моих глаз. Говорят доктора не плачут. Чушь это — плачут. Просто стесняются это делать, да и повод очень редко находится.
У меня же было как первое, так и второе.
Тридцать нажатий и выдох через рот. Повторить.
На третьем цикле молодой организм сердце все же запустил. Я его понимаю, жить ведь всем хочется.
Убедившись, что девушка стабильно-тяжелая, я поднялся на ноги, мазнув взглядом по ране.
Потом что-то щелкнуло в голове и я резко рухнул обратно на пол осматривать поврежденное место.
Это невозможно, невероятно и немыслимо. Впрочем, как и то, что китайским шокером можно оставить ожог четвертой степени.
Но черт возьми, рана затягивалась и ее края блестели розовой кожицей!
Мысли роились в голове ульем неправильных пчёл, пока одна из самых сообразительных не ужалила тупой мозг – Глюкоза! Ей нужна энергия для восстановления! С этой мыслью мозг согласился, отметив, что ввалившиеся щеки и застывшее лицо может быть так же следствием истощения жировой ткани, а не только отступившей на время смерти.
Ломанувшись на кухню, попутно отбив себе плечо об косяк двери, я начал переворачивать с ног на голову все, выгребая запасы сахара, меда и даже варенья. Если я прав, значит…
Что это значит я не успел додумать, так как уже размешивал сахар в чашке возле девушки. Идеальным вариантом конечно была бы инфузия 20% глюкозы, но увы…
Приподняв голову девушки, расплескивая воду, я истово молился всем высшим силам мирозданья, лишь бы моя безумная мысль оказалась правдой.
Подавившись, она все же сделала глоток, потом второй, третий...
Сменив бутылёк с глюкозой на раствор Рингера, я продолжил отпаивать девушку сладкой водой.
Даже если мне показалось, даже если я выдал желаемое за действительное и тем самым убиваю её тратя время вместо того чтобы просто вызвать скорую, я продолжал это делать. Потому что ощущал правильность своих действий.
Спустя пятнадцать минут, что в субъективном ощущении растянулись на невероятно долгие часы, ресницы девушки затрепетали и застонав она открыла глаза.
А меня поймал откат. Привалившись спиной к дивану я одновременно рыдал и смеялся содрогаясь всем телом и размазывая сопли по лицу.
Колоссальное облегчение накрыло меня с головой, оставляя лишь пустоту в голове и тяжесть в мышцах.
Вокруг были разбросаны крупинки сахара, пол был мокрым от разлитой жидкости с помертвевшей кожей, которую я вымывал из раны, набрав остатки физ.раствора через шприц.
Выжила! Дааа! Она Выжила!!!
Не знаю сколько времени прошло, но я наконец-то смог найти силы подползти поближе к настороженно поглядывающей на меня девушке. К счастью она не пыталась выдернуть иглу или еще что-либо сделать, ограничившись лишь пассивным наблюдением.
Глупо улыбаясь и продолжая периодически хихикать, я спросил:
– Как ты, солнышко?
– А ты кто? – она сходу сумела удивить меня.
Неужели не помнит? Ладно вчера, но буквально пятнадцать минут назад, это…удивляет.
– Извини,– я растер лицо ладонями и практически успокоился и вернул адекватное восприятие мира, – меня зовут Сергей.
Я постарался кратко изложить истории наших встреч, особенно напирая на желание ей помочь.
– Что это? – кивнула в сторону капельницы.
Было видно, что движения даются ей с трудом, но она пыталась это не показывать.
– Лекарство. Я восстанавливал тебе ОЦК, после того как ты…хм, неправильно оценила мою помощь… Кстати как ты себя чувствуешь? Голова кружится? Тошнит?
Честно говоря, как же оказывается неловко говорить человеку, что ты почти его убил.
– Убери. – и увидев мой недоумевающий взгляд она добавила качнув подбородком в сторону капельницы. – Это. Пожалуйста.
– Хорошо, не вопрос. – Поспешил выполнить её просьбу и вытащил иглу из вены.
Наблюдая как она потихоньку пытается подняться на ноги я поспешил предложить помощь, но наткнулся на предостерегающий взгляд.
Подняв руки в успокаивающем жесте, я предложил:
– Прямо и направо ванная комната, ты можешь принять душ, а я тут немного уберусь и найду что-то тебе из одежды… – наблюдая как девушка пошатываясь, бредет на выход из комнаты, я не удержался и добавил: – Эй, скажи хоть как тебя зовут?
– Белла… – я услышал тихий шепот.
– Белла, не закрывай полностью двери в ванную, – девушка остановилась у косяка двери и искоса на меня посмотрела.
– Даю слово, что не буду тебя беспокоить, но если тебе станет плохо, мне нужно будет быстро помочь тебе, а закрытая дверь этому не поспособствует, – попытался я воззвать к банальной логике. Еще не хватало, чтобы из-за её стеснительности мне пришлось дверь выламывать, если она сознание потеряет.
– Хорошо…– мои слова были услышаны и приняты кивком.
Ладно. Теперь уборка. Если вы думаете, а что там собственно убирать? Капельницу выбросить и еще по мелочи, то я вас разочарую. В преагональном состоянии или непосредственно во время агонии, сфинктеры человека непроизвольно расслабляются, со всеми дурно пахнущими последствиями. Поэтому приговоренных к смерти практически любого вида медленной казни заставляют сходить в туалет и кормят по минимуму…
Наверное вы спросите: "А как же последний обед или ужин для заключенных?"
Верно. Но кормят непосредственно перед казнью, а значит еда максимум попадает из желудка в тонкий кишечник и казнь остается относительно чистенькой.
Но в сторону эти размышления, сейчас мне предстояло вытереть пол, проветрить комнату и поискать одежду для Беллы. Ну и самому одеться, а то негоже в одних трусах рассекать по дому.
***
Девушка приходила в себя долго. Я успел обработать и залепить пластырем рану над ключицей, убраться, приготовить для себя одежду и отнести свою футболку со спортивными штанами Белле.
Периодически аккуратно заглядывая в ванную, я видел лишь поникшую фигурку под дождем из душа.
Спустя добрых полчаса, когда я уже всерьез рассматривал вариант пойти и просто силком вытащить её из под воды, девушка все же вышла из ванной комнаты.
– Еда на столе,– сказал это и аккуратно подтолкнул её в сторону кухни, освобождая себе проход. – Садись и ешь, я быстро.
В максимальном темпе я привел себя в порядок и вернулся на кухню.
За столом, наверняка прилагая последние усилия чтобы банально не упасть, сидела моя гостья, вяло ковыряясь ложкой в тарелке с нетронутой на вид молочной кашей.
Я уже хотел подойти поближе и почти насильно покормить её, вот только проснувшаяся интуиция успела предостерегающее крякнуть.
Осторожно присев с краю стола я максимально мягко и проникновенно произнес:
– Послушай Белла. Я не враг тебе, не хотел и не хочу тебе навредить. Поешь. Я не знаю границ твоей особенности поэтому приготовил максимально легкое, но питательное блюдо.
