Значит, завтра она будет его рабыней на рынке.

Очень хорошо. Она могла это сделать. В воскресенье, закрыв галерею, она отправилась в свою квартиру вздремнуть, принять душ и побриться. Она постаралась уложить волосы так, чтобы они соответствовали образу девушки с картины Жерома. Она разделила их по середине и завязала фиолетовой лентой на затылке. Надев любимый фиолетовый сарафан и сандалии, она вернулась в галерею. На этот раз она упаковала пустые стаканы, которые можно было наполнить водой в галерее из-под крана в ванной. Она не хотела подкидывать Малкольму еще идей.

Хотя, у него было предостаточно своих собственных.

Было уже около полуночи, когда она вернулась в галерею. Ей не терпелось снова увидеть Малкольма, а еще больше - увидеть, какие произведения искусства она получит из его коллекции. По крайней мере, сказала она себе, все, о чем она переживала, это об искусстве, заработать деньги для «Красной». А то, что ей нравилось зарабатывать деньги, не имело никакого значения. И все же ее шаги были быстрыми, и она провела полдня, сверяясь с часами.

Время пришло.

Она подошла к красной двери, которая вела к подсобке, сделала глубокой вдох и открыла ее. Тут же ее схватили грубые мужские руки и потащили в комнату. Дверь за ней захлопнулась, и ее толкнули к ней спиной. Она попыталась закричать, но чья-то рука закрыла ей рот.

- Тихо, девочка.

Слова были Малкольма, хотя он выглядел не так, когда она видела его в последний раз. Он отрастил короткую бороду и усы, из-за чего он казался старше, даже немного зловещим. В одной руке он держал веревку. Значит, это ролевая игра? Очень хорошо. Она дала ему карт бланш. Что угодно – значит, что угодно. Она не должна быть шокирована или испугана. Но она боялась. Боялась.

Они были не одни.

С рукой Малкольма, прижатой к ее рту, она в панике огляделась по сторонам. Четверо мужчин в костюмах стояли в ожидании возле деревянного ящика в центре комнаты. Все четверо были в маскарадных масках, один в черной, один в серой, один в красной, один в золотой. Они были скрыты под масками, анонимы. Только Малкольм был без маски.

- У тебя какие-то проблемы с этой девчонкой? - крикнул один из мужчин, тот, что в красной маске. Его голос был властным.

- Никаких, - ответил Малкольм. - Она у меня в руках.

- Тогда давайте посмотрим на нее, - сказал мужчина в черной маске. Он казался скучающим, нетерпеливым. - У нас мало времени.

Кто эти мужчины? Она не могла спросить, потому что Малкольм приказал ей молчать, и его рука все еще закрывала ей рот.

- Сейчас, - ответил Малкольм. - Вы не будете разочарованы.

Он развернул ее без предупреждения, повернул спиной к себе. Он прижался губами к ее уху и прошептал, - Не сопротивляйся мне, девочка. Устрой хорошее шоу. Я хочу получить за тебя высокую цену.

Хорошее шоу... Прошлый раз он сказал ей, что она существует, чтобы развлекать его. Так тому и быть. Она кивнула и ничего не ответила, хотя сердце все еще колотилось от ужаса. Неужели он позволит всем этим мужчинам трахать ее? Нет. Она знала, что он не посмеет.

Или посмеет?

Он взял ее за руку и оттащил от двери. Он шел позади нее, направляя ее к центру комнаты, где ждали четверо мужчин в масках. Она попыталась рассмотреть их лица, но горела только одна лампа, и все они были в тени. Лишь цвета их масок были различимы. Вместо этого она уставилась в пол.

- На короб, - приказал Малькольм, и она ступила на низкую деревянную платформу. Малкольм наклонился и снял ее сандалии, отбросив их в тень. Он встал и взобрался на платформу позади нее.

- Давайте посмотрим, - сказал мужчина в золотой маске, и остальные кивнули, соглашаясь.

Малкольм спустил бретельки ее фиолетового летнего платья вниз по рукам. На ней не было лифчика, и ей пришлось побороть себя, чтобы не сопротивляться ему, пока он снимал ее платье, позволяя тому растечься лужицей у ее ног. В мгновение ока он достал небольшой острый нож и разрезал ее трусики на бедрах, и отправил их в тень к сандалиям.

Она была совершенно обнажена и стояла перед четырьмя незнакомыми мужчинами. Малкольм достал веревку из кармана жакета и связал ее руки спереди. Затем он потянулся вверх, и она подняла голову. Он подвесил металлический крюк на потолочную балку. Быстрым и легким движением, которое показывало, что он проделывал подобные вещи уже тысячу раз, Малкольм поднял ее руки над головой и привязал веревки на ее запястьях к крюку.

Не было возможности убежать.

Мона подергала руками и мужчины усмехнулись видя, как она сопротивляется.

- Пожалуйста, джентльмены, - сказал Малкольм. - Сегодняшний лучший лот. Не торопитесь. Ставка высока. Она того стоит.

- Я сам буду судить об этом, - сказал мужчина в красной маске и поднялся на деревянный помост. Малкольм стоял позади нее, держал ее за волосы. Мона глубоко дышала от страха и предвкушения. Мужчина в красной маске положил руку на ее дрожащий живот и погладил по боку и бедрам.

- Очень гладкая кожа, - сказал он.

- Самая гладкая, какую только можно найти на рынке, - ответил Малкольм.

Мужчина в красной маске крепко схватил ее за бедро и сильно шлепнул по нему. Наблюдавшие за ними мужчины снова рассмеялись.

- Грудь исключительно хороша, - сказал Малкольм. - Как видите.

- Вижу, - ответил мужчина в красной маске.

- А я нет, - ответил другой мужчина.

- Тогда подойдите и убедитесь, - приказал Малкольм.

Мужчина в красной маске сошел с помоста, а мужчина в золотой маске ступил на него. Без промедления он обхватил ее правую грудь своей большой сильной ладонью. Мона вскрикнула скорее от шока, чем от боли. С руками, связанными так высоко, ее грудь была обнажена, и она никак не могла прикрыться. Это было ошеломляюще, как незнакомый человек так интимно прикасался. Он приподнял грудь, словно взвешивал ее на ладони, затем оттянул сосок, немного скрутил, дразнил и проверял его.

- Очень мило, - кивнул мужчина в золотой маске. Он переместился в сторону и проделал то же самое с левой грудью. Он обхватил ее крепко, сжал ее, приподнял и оценил, затем снова ущипнул сосок, потянул и отпустил его. – А как дела обстоят с задницей?

- Проверьте сами. - Малкольм развернул ее так, что она оказалась спиной к мужчине в золотой маске. Она почувствовала, как чья-то рука легла ей на спину, лаская ее от бедра до верхней части бедра.

- Полная задница, - удовлетворенно ответил мужчина, продолжая поглаживать. - Мягкая, но не слишком. - Он шлепнул один раз и Мона ахнула, ахнула снова, когда он обхватил ее обеими руками и сжал, затем ущипнул. - Молодая упругая плоть. Моя любимая.

- Я же говорил, что она стоит этих денег, - сказал Малкольм.

Это было невыносимо, когда с ней так обращались, как с вещью. Она сгорала от стыда и унижения. Слезы жгли глаза. Ее дыхание было поверхностным и руки болели. Ей так сильно хотелось прикрыться.

- Сначала мы должны увидеть ее киску, - сказал другой мужчина. - Вы в курсе.

- Безусловно, - со смехом ответил Малкольм. - Безусловно вы должны увидеть киску.

- Тогда давайте взглянем.

Мона зарычала, когда Малкольм снова развернул ее лицом к четырем мужчинам. Двое из них ступили на платформу - мужчина в черной маске и мужчина в красной маске. Каждый взял ее за ногу и поднял ее. Они широко развели ее бедра, ступни беспомощно болтались в воздухе, ее лоно было открыто и выставлено напоказ. Мужчина в серой маске шагнул вперед. Он не поднялся на платформу. Его глаза были на уровне с ее лоном.

Она вздрогнула и застонала, когда мужчина в серой маске протянул руку и слегка прикоснулся к ее лепесткам.

- Восхитительно, - сказал он. - Хорошо сформированная.

- И тугая, - добавил Малкольм. - Но она может принять все, что вы ей дадите.

Она заметила намек на улыбку на губах серой маски. Большим пальцем и указательным, он раскрыл складочки ее киски, обнажая вход в ее тело. И проник одним пальцем внутрь.

- И влажная. Очень влажная, - сказал мужчина в серой маске. Это была чистая правда. Унизительно, но это правда. Ко всему ее стыду и страху, она, несомненно, была возбуждена. Мужчина ввел в нее второй палец и развел оба пальца в форме буквы V. Она почувствовала, что открывается. Это было нарушение неприкосновенности ее тела. И почему ей это так нравится?