Я выглянула из-за двери, крепко сжимая край дерева.

Мужчина склонился над столом, разглядывая мои рисунки. Он стоял ко мне спиной. У меня перехватило дыхание, а сердце бешено заколотилось. Все, о чем я могла думать — это бегство, но мои ноги не двигались. Моя рука слишком крепко вцепилась в дерево.

И тут я увидела гаечный ключ, лежащий на полу рядом с моим роботом.

С криком я бросилась вперёд, схватила его с пола и взмахнула им над головой, как железнодорожный рабочий вбивает колья молотом.

Мужчина вскрикнул от ужаса и рухнул беспорядочной горой неуклюжих конечностей. Он упал на бок всего за несколько мгновений до того, как тяжёлая головка гаечного ключа проломила бы ему череп. Гаечный ключ врезался в стол, и я чуть не выронила его, когда боль от удара пронзила мои руки.

— Боже милостивый, Мег! Ты убить меня пытаешься? — Питер уставился на меня, и его круглое лицо побледнело от ужаса.

— Питер! О, мне так жаль, — я уронила гаечный ключ, который чуть не упал ему на ногу. Он попятился назад, но я протянула ему руку. — Я думала, что ты нападавший.

Поднявшись, он отряхнул пальто и недоверчиво посмотрел на меня.

— А ты уже немного параноик, не так ли?

— Боюсь, даже недостаточно параноик, — я чувствовала, как облегчение стучит у меня в ушах, подобно барабану. Слава богу, я не нанесла такой удар. И теперь я уже не одна. За это я буду в вечном долгу перед Питером. Мне не нужно бояться, пока он рядом. Я поправила вещи, которые опрокинула, ударившись о стол, включая музыкальную шкатулку Дэвида. К счастью, она не сломалась. — Что ты здесь делаешь?

— Прежде чем чудом избежать внезапной и мучительной смерти, я просмотрел твои записи и планы, — он поднял один лист с пола. Должно быть, он утащил его с собой, когда упал.

Я подняла ещё одну бумажку.

— Зачем?

— Потому что я хочу помочь тебе, дурашка. Помнишь? — он улыбнулся широкой улыбкой, которую я не видела уже целую вечность. Моё сердце забилось сильнее, и я взяла его руки в свои. — Если, конечно, ты не подозреваешь меня в саботаже до сих пор, — добавил он.

— Конечно, нет, и я очень рада, — Питер, возможно, и не был лучшим учеником в классе, но он всегда ценил мои идеи и помогал мне справляться с заданиями.

— Моя экономка попросила меня передать наилучшие пожелания, и моя кухарка завернула это для тебя, — он потянулся к углу стола и достал наспех завёрнутый свёрток. Я развернула газету и расплылась в самой широкой улыбке, которая когда-либо появлялась на моем лице. В моих руках лежал скандально известный пирог Агнес с патокой. В разгар безумия лорда Рэтфорда, когда мы с Агнес трудились на кухне, она вынуждена была готовить его каждую неделю, а мне поручалось выбрасывать его нетронутым на следующий день. Похоже, мне наконец-то разрешили съесть кусочек.

Я не знала, что сказать. Я почувствовала, как слезы выступили у меня на глазах, когда я начала смеяться.

— Не хочешь ли попробовать?

Питер тоже усмехнулся и покачал головой.

— Он слишком липкий и сладкий для меня.

— Эй, что это? Ты не сказал мне, что будет десерт, — Майкл шагнул в дверной проем, за ним следовали Ноа и Манодж. — Уже собираемся пить чай? Мы ещё не приступили к работе.

Я ошеломлённо уставилась на него. Я действительно не ожидала, что Питер придёт, но, по крайней мере, мы были друзьями. Я не была уверена, что другие подразумевали под этим визитом, и держалась осторожна.

— Ноа, — поздоровалась я, хотя на самом деле это прозвучало как вопрос.

К счастью, он ответил.

— После того, что случилось с роботом в подвалах, мы сочли правильным предложить тебе свою помощь.

Я не могла поверить своим ушам.

— Вы под впечатлением, не так ли? — сказал за меня Питер, похлопывая Маноджа по руке.

— Вообще-то да, — ответил Манодж.

— Ну, и Сэмюэл не хотел брать никого из нас, так что это или ничего, — признался Майкл. — Ты собираешься это съесть? — он указал на пирог. Я рассмеялась и протянула ему свёрток. Мои внутренности прыгали так, будто мой желудок переполнился обилием чрезмерно радостных лягушек, и я чувствовала себя немного нестабильно после того, как чуть не ударила Питера гаечным ключом.

— Спасибо, — сказала я, глядя Ноа в глаза, затем повернулась к Маноджу. Майкл был напоминал белку с надутыми щеками, полными пирога. — Каждому из вас.

Впервые я почувствовала себя частью чего-то.

И это было чудесно.

— Итак, над чем ты работала до сих пор? — спросил Манодж.

Я закатала рукава.

— Идите сюда. Я вам покажу.

***

Следующие три дня мы работали над роботом каждый день после обеда. Впервые с тех пор, как меня выбрали для этой задачи, я каждый день с нетерпением ждала, когда смогу приехать сюда. Хотя мы, казалось, не делали больших успехов, работа больше не казалась рутиной. Я наслаждалась.

Даже Ноа иногда умудрялся улыбнуться.

Остальные заметили музыкальную шкатулку, стоявшую на столе, и без конца дразнили меня по этому поводу. Я попыталась защищаться. В конце концов, нам в итоге понадобится музыка, под которую робот будет танцевать. Они только смеялись надо мной. По правде говоря, я не знала, что делать со шкатулкой, и поэтому она сидела и ждала своего часа.

В тот день, просмотрев свои записи, я обратила внимание на Маноджа. Он пытался спланировать определённую серию движений, которые должен был выполнить робот, и в результате исполнить танец. До сих пор нам удавалось заставить механическую женщину только спотыкаться о её собственные ноги.

— Возможно, ты не подходишь для этой задачи, — предположил Майкл, обращаясь к Маноджу.

Маноджу сердито посмотрел на него.

— На что именно ты намекаешь?

— Ты не умеешь танцевать, — Майкл пожал плечами. — Ну, во всяком случае, не так, как мы.

— А ты не думаешь, — пробормотал в ответ Манодж.

— Я это слышал, — Майкл повернулся к нам, в то время как Манодж попытался изобразить невинность.

— Не слушай его, Майкл. Это чепуха, — сказала я, изучая какие-то цифры, записанные Ноа. — Ты обладаешь поразительной способностью мыслить, — я улыбнулась ему и подумала, что, наверное, вот каково это — иметь братьев.

— Спасибо, Мег… — начал Майкл, но я оборвала его.

— Мыслить о еде, — уточнила я.

Манодж громко рассмеялся, а Майкл швырнул в меня тряпкой.

Питер покачал головой и откинулся на спинку стула, поставив ногу на край стола. Он смотрел, как Ноа расхаживает у окна. Глаза Питера сузились, когда он коснулся пальцем подбородка. Он покачивался на задних ножках стула.

— Нам нужна интерактивная система, чтобы слыша определённую мелодию, робот повернула бы направо. Услышав ещё один звук, она повернула бы налево, — он помолчал. — Знаете, система Минотавра — самая реакционная…

— Нет! — тут же закричали все остальные.

— Честно говоря, Питер, последнее, что нам нужно — это ещё один думающий робот, — сказала я. — Последние двое, с которыми я встречалась, вполне доказали, что им не стоит доверять.

— Ну можно не сомневаться в их способности убить тебя, — добавил Майкл.

В этом было слишком много правды.

— Что нам действительно нужно, так это система с жёстким набором команд, — сказала я. — Нам нужно что-то, что может точно сказать роботу, как двигаться и когда. Тогда нам останется только позаботиться о том, чтобы запустить её в нужный момент, и она будет танцевать под музыку, — мой взгляд упал на музыкальную шкатулку.

Я почувствовала, как что-то шевельнулось во мне — как в моём разуме, так и в моем теле — как будто должно произойти что-то великое. Я бросилась к музыкальной шкатулке и взяла её в руки.

— Это же так просто. Почему я не подумала об этом раньше? — я повернула танцующую пару в верхней части коробки, и они медленно вернулись назад, когда крошечный гребешок внутри коробки сыграл ноты, точно записанные в тумблере.

«Тумблер».

— Что вам известно о карете Чэдвика? — мой голос звучал хрипло, когда я придвинула стул к Питеру и повернулась лицом к остальным.