Литмир - Электронная Библиотека

Анна Винер

Зловещая долина. Что я увидела, попав в IT-индустрию

Моим родителям

«Сами мы были умны, образованны, талантливы, среди нас не было моральных уродов, просто обыватели, жаждущие жить на символическом уровне».

Вивиан Горник, «Конец любовного романа»

Anne Wiener

UNCANNY VALLEY: A MEMOIR

Copyright © 2020 by Anne Wiener All rights reserved

Сover design © Rodrigo Corral

Author photograph © Russell Perkins

В оформлении обложки использовано фото: Pando Hall / Getty Images

© Мордашев Е. А., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2020

Стимулы

В зависимости от того, кого спрашивать, этот период в истории Кремниевой долины был не то апогеем, высшей точкой развития, не то переломом и началом конца стартапов Кремниевой долины. Циники называли этот феномен пузырем, оптимисты – будущим, а мои коллеги, опьяненные всемирно-историческими перспективами, с придыханием говорили о стартап-культуре как об экосистеме. Всеми ненавидимая социальная сеть, которой тем не менее все продолжали пользоваться, собрала свыше 100 миллиардов долларов на бирже, когда ее улыбающийся основатель дал по видеосвязи звонок к открытию торгов, прозвеневший похоронным колоколом по дешевой аренде в Сан-Франциско. На платформе микроблогов, позволявшей ощутить себя ближе к знаменитостям и презираемым в реале рядовым незнакомцам, зарегистрировалось двести миллионов. Искусственный интеллект и виртуальная реальность снова вошли в моду. Приход беспилотных автомобилей считался неизбежностью. Все переходили на мобильные приложения. Хранили все в «облаке». Никого не волновало, что «облако» – просто дата-центр без опознавательных знаков, стоящий посреди Техаса, Корка или Баварии. Все, так или иначе, ему доверяли.

Это был год свежеиспеченного оптимизма: оптимизма без границ, удержу, опасений. Оптимизма капитала, власти и радужных надежд. Ему на всех биржах поддались предприниматели-технари и дипломированные управляющие бизнесом. Словно опухоль разрасталось слово «разрушение», грозившее захватить и пожрать все: бумажные ноты, прокат смокингов, домашнюю стряпню, покупку собственного жилья, планирование свадьбы, банковское дело, бритье, кредитные линии, химчистки, календарный метод контрацепции. Веб-сайт, позволявший домовладельцам сдавать в аренду неиспользуемые подъездные аллеи, привлек от элитных фирм Сэнд-Хилл-роуд[1] четыре миллиона. Сервис по уходу за питомцами – приложение по присмотру за домашними животными и выгулу собак, обрушившее рынок услуг двенадцатилетних соседей, – собрало десять миллионов. Приложение, собирающее скидочные купоны, подвигло массы скучающих и любопытных горожан оплачивать совершенно ненужные и неведомые им доселе услуги, и только из-за скидок народ на время подсел на токсины против морщин, уроки воздушной гимнастики и отбеливание ануса.

Это был рассвет эры единорогов: инвесторы отваливали стартапам больше миллиарда долларов. Известный венчурный капиталист заявил на страницах международной деловой газеты, что мир пожирает программное обеспечение. Вслед за тем в бесчисленных презентациях, пресс-релизах и списках вакансий эти слова растиражировали, словно некое откровение, а не заурядную неуклюжую и неэтичную метафору.

Впрочем, за пределами Кремниевой долины мало кто принимал все это слишком всерьез. Большинство считало это пузырем, который в конце концов неизбежно лопнет, как и все прежние. А индустрия тем временем вышла из провинциального гетто строителей будущего и энтузиастов аппаратного обеспечения и утвердилась в новой роли неотъемлемой части повседневной жизни.

Не то чтобы я обо всем этом не задумывалась – просто не обращала внимания. На моем телефоне ни единого приложения не было. Мне только что исполнилось двадцать пять, я жила на окраине Бруклина с малознакомой соседкой в квартире, заставленной такой подержанной мебелью, что возникал исторический флер. Моя жизнь была эфемерна, но приятна: работа ассистенткой в небольшом литературном агентстве на Манхэттене, горстка любимых подруг, общением с которыми я прикрывала боязнь социальных контактов.

Но потом все покатилось под откос, и чем дальше, тем стремительнее. Чуть не ежедневно я подумывала о поступлении в аспирантуру. Работа превратилась в рутину. Повышения не предвиделось, а вуайеристское наслаждение от ответа по чужому телефону за три года успело поблекнуть. Выуженные из самотека перлы тоже перестали забавлять, как и отправка договоров авторам и отчетов о начислении авторских гонораров в отнюдь не предназначенный для того ящик собственного письменного стола. Внештатной работы – правки и вычитки для мелких независимых изданий – у меня тоже сильно поубавилось, ибо совсем недавно я рассталась с поставлявшим ее редактором. Поначалу бурные, наши отношения порядком выдохлись: постарше меня, редактор имел серьезные намерения, но постоянно изменял. Измены вскрылись, когда он вернул одолженный у меня на выходные ноутбук, не выйдя из своих аккаунтов, где в чате всеми ненавидимой социальной сети я и прочла романтическую и многообещающую переписку со сладострастной фолк-певицей. В тот год сеть я ненавидела особенно люто.

О Кремниевой долине я счастливо не ведала, хотя я вовсе не ретроград и умею навести курсор на текст. Просто бизнес-сторона этого вопроса меня никогда не занимала. Как всякий офисный сотрудник, большую часть активного времени суток я сидела перед монитором, днями набирала тексты и заполняла таблицы, а браузер фиксировал цифровой след моих отвлечений от работы. Дома я убивала время, просматривая фотографии и путано размышляя о тех, кого давно следовало позабыть. Еще я бесконечно обменивалась письмами с подругами, где мы делились неискушенными профессиональными и личными советами. Я читала онлайн-архивы почивших в бозе литературных журналов, изучала витрины онлайн-магазинов одежды, которую не могла себе позволить, начинала и бросала писать приватные мотивирующие блоги под названиями вроде «Осмысленная жизнь», в тщетной надежде, что они меня к таковой приблизят. Но мне в голову не приходило, что я стану одной из работающих за кулисами Интернета – я просто не подозревала, что за Интернетом вообще стоят люди.

Моя жизнь была впечатляющим образцом в духе многих двадцатилетних обитателей Северного Бруклина, в ту пору, когда местной достопримечательностью района считалась фабрика шоколада ручной работы, а на повестке дня стояли вопросы городского сельского хозяйства для самообеспечения горожан. Я снимала древним, унаследованным еще от дедушки среднеформатным фотоаппаратом, потом сканировала фотографии и через полуживой, стучащий вентилятором ноутбук загружала их в блоги. Я сидела на сгоревших колонках и холодных батареях репетиционного зала в Бушвике[2], листала старые номера глянцевых журналов и наблюдала, как разные симпатичные парни делают самокрутки, крутят в руках барабанные палочки и гитарные слайды; внимательно вслушивалась в их тренькание, собиралась с духом, но никогда не решалась им навязаться. Я ходила на свидания с парнями, которые делали вручную книги или мебель из спилов дерева; один из них считал себя пекарем-экспериментатором. В быту я неизменно отдавала дань архаике, покупала новую иглу для проигрывателя, который почти не слушала, или батарейку для часов, которые никогда не носила. Микроволновки я не признавала.

Если индустрия высоких технологий меня и затронула, то только из-за нарастающих проблем в моей отрасли. Онлайн-магазин, в девяностые начавший с книготорговли – отнюдь не из любви основателя к литературе, но к потребителям и эффективному потреблению, – разросся и стал цифровым супермаркетом дешевого китайского ширпотреба. Там продавали бытовую технику, электронику, продукты питания, массовую моду, игрушки, столовые приборы и различные предметы первой необходимости. Покорив все отрасли розничной торговли, онлайн-супермаркет вернулся к истокам и, похоже, принялся всячески изничтожать издательское дело. Дошел до печатания собственных книг, которые мои литературные знакомые презрительно и насмешливо называли глупыми и бесстыдными. Мы не замечали, что должны быть благодарны этому сайту, поскольку всю издательскую отрасль держали на плаву бестселлеры о садомазохизме и вампирах, зачатые и взращенные в инкубаторе электронного самиздата этого онлайн-супермаркета. Пару лет спустя его основатель, южанин с лицом черепахи, станет богатейшим человеком в мире и похорошеет просто как в кино, но в ту пору думали мы не о нем. Для нас имело значение только то, что сайт продавал половину книг, а потому завладел важнейшими рычагами: ценообразованием и распространением. Он держал нас мертвой хваткой.

вернуться

1

Улица в городе Менло-Парк, Калифорния, на которой расположено множество компаний венчурного капитала.

вернуться

2

Район в Бруклине, Нью-Йорк.

1
{"b":"697657","o":1}