Левые умеренные партии, эти подлинные представители мелкой и средней буржуазии, признательны Объединенной социалистической партии Каталонии за то, что она способствовала объединению пролетариата андалузского происхождения и "каталонизировала" его. Они считают, что "традиционные" социалисты никогда не понимали Каталонию. За исключением Коммунистической партии, которая сохраняет свое каталонское лицо, другие "испанские" политические организации, начиная с Социалистической рабочей партии Испании (ПСОЭ) Филипе Гонсалеса, пока еще занимают слабые позиции. Но все они против "вассализации" и "зависимости" от Мадрида.

Определила свою позицию также и церковь.

"В Мадриде я чувствую себя как бы в другом мире", - заявил прессе Хубани, который никогда не скрывал своей привязанности к Каталонии. Архиепископ Барселоны Хубани стоит во главе каталонской церкви, занявшей либеральные позиции.

Со свойственным ему спокойствием и упорством подвижник церкви Луис Мария Ксиринакс возрождает традицию тех сельских священников, которые еще в прошлом веке поддерживали стремления народа. Начиная с декабря 1975 года он ежедневно расхаживает с 9 часов утра до 9 часов вечера перед тюрьмой Модело, требуя освобождения политических заключенных. Вот прошлое этого глашатая отказа от насильственных действий: восемь голодовок - в общей сложности 147 дней, два года заключения в тюрьмах Барселоны и Мадрида (Карабанчель). Полиция пыталась отговорить его от этой новой формы протеста. Каждый вечер наряд вооруженных полицейских отвозил его из Барселоны и оставлял на пустынной дороге. "Но они поняли, что это бесполезно. Я останавливаю какую-нибудь автомашину и завтра я уже на своем посту, перед ними"...

Рабочие руководители более не озабочены тем, где они будут проводить свои "провинциальные" или "национальные" собрания. Двери церквей, монастырей, приходских помещений широко открыты. "Раньше, - говорят они, - нам приходилось собираться под соснами".

Теперь о басках.

Хосе Антонио де Агирре сформировал первое правительство Страны Басков в составе социал-христиан, социалистов, либералов и коммунистов в Гернике, 7 октября 1936 года, когда Республика сражалась с фашистами.

Правительство Агирре выпускало свои деньги, ввело свой флаг, выдавало паспорта, организовало демократическую власть. Его народная армия в течение года мужественно сражалась на фронте от Сан-Себастьяна до Сантандера. Существование первого правительства Страны Басков прекратилось через год. Баски-республиканцы потеряли более пятидесяти тысяч человек, четверть миллиона басков эмигрировали.

"Французское сопротивление нацистской оккупации длилось четыре года, говорит бывший министр внутренних дел Баскского правительства Телесфоро де Монсон. - Наше сопротивление продолжается сорок лет. Мы боролись на территории нашей родины и за границей - во французских партизанских отрядах или в рядах французской армии. Мы продолжаем бороться против режима, который пришел на смену режиму Франко. Я, как христианин и демократ, веду борьбу в сфере идей. Однако многие наши молодые соотечественники, не знавшие войны, примкнули к баскской военной социал-революционной организации национального освобождения "Эускади Та Аскатасуна" ("Страна Басков и свобода"), иначе говоря, ЭТА".

В 1963 году во Франции рождается "Эмбата" ("Ветер, предвещающий бурю"). Это начало исторического процесса, вскоре дополненного присоединением к баскскому движению карликов, сторонников принца Бурбона Пармского, которые отмежевались от франкизма.

Как умеренные республиканцы из Баскской националистической партии", так и карлисты ныне считают себя "ирландцами" Иберийского полуострова. Они считают, что Страна Басков может быть только свободной республикой, подобно Эйре, и что три другие "французские" провинции ни в коем случае не должны стать "Ольстером" баскской нации.

Согласно документам "Эмбата" (запрещенная, но менее подпольная, чем "испанская" ЭТА, "французская" автономистская организация) Страна Басков является целым экономическим районом, население ее - почти три миллиона, и она может встать в один ряд с 30 суверенными государствами, менее населенными, чем она, и с 10 суверенными, территория каждой из которых меньше ее территории.

Баскская нация сосредоточена в пяти городах: Сан-Себастьяне, Памплоне, Баракальдо, Витории и Бильбао. Основными экономическими ресурсами являются железные рудники, металлургическая, электронная и химическая промышленность Бискайи, сельское хозяйство провинций севера и юга (пшеница, вино, молоко и мясо) и рыболовство - на двухкилометровом, богатейшем побережье Бискайского залива вылавливается половина всего европейского улова тунца. Значительный источник доходов - туризм в районе Биаррица и Сан-Себастьяна.

Все усилия "испанских" басков со времен гражданской войны направлены на изменение формы мадридского авторитарного правления, чтобы добиться средств для достижения независимости.

Федерализм, которого требует наше национально-освободительное движение, говорят баски, - представляет собой форму современной, прямой, глобальной демократии, которая зиждется на интернационализме и самоуправлении. Сейчас мы лишены права учить детей родному языку, петь свои песни, иметь свою литературу и поднимать свой флаг.

Определенная часть ЭТА ныне отвергает методы политической борьбы и прибегает к террору, что усложняет ситуацию. ЭТА лишила себя многих сторонников, когда ее члены убили пожилого бизнесмена Берасади, похищенного ими, чтобы получить выкуп в двести миллионов песет. Берасади был найден мертвым у обочины шоссе неподалеку от Сан-Себастьяна спустя три недели после того, как был похищен. Правительство запретило его семье уплатить за него выкуп или вступать в какие-либо контакты с похитителями.

Группировка молодых активистов, которые борются за баскскую автономию, оказалась в центре внимания всего мира, когда в 1973 году ее члены убили в Мадриде премьер-министра Луиса Карреро Бланке. Баски отнеслись к этой дерзкой операции ЭТА, сорвавшей тщательно вынашиваемые генералом Франко планы обеспечения структуры власти после своей смерти, с восхищением. Но убийство Берасади, владельца фабрики швейных машин, вызвало возмущение, говоря мягко.

Даже "Баскская националистическая партия", сочувствующая ЭТА, осудила это убийство. Она опубликовала заявление, в котором указала, что до сих пор она никогда не осуждала насильственных действий баскских активистов, потому что считала, что они спровоцированы репрессиями режима Франко. Но даже война имеет свою этику, и убийство Берасади не может быть оправдано.

Галисийские националисты пока молчат. Впрочем, не зря в Испании считают, что среди галисийцев много людей, "которые слышат, как растет трава": тишина в Испании сплошь и рядом обманчива.

Национализм в Каталонии и Стране Басков оказался неким детонатором тотального взрыва националистических тенденций в стране.

- Поразительно, как эта болезнь заразна, - говорил мне испанский приятель, трезво думающий финансист, тяготеющий к "центру", к стабильной "демократии западногерманского образца". - Я недавно был в Андалузии. И там сейчас появились организации, в которых говорят о необходимости предоставления автономии Андалузии. Я спросил собеседников: "Автономию от кого? От самих себя?" - "Нет, - ответили мне, - от урбанистического, американизированного Мадрида, который легко отдал всю тяжелую индустрию баскам, а издательства, кораблестроение, точную механику безумным каталонцам. Мы хотим сохранить свою духовную независимость. Севилья, как столица, может спасти нас. Мадрид никогда!"

Главным борцом против "сепаратизма" испанские газеты в один голос называют министра внутренних дел и заместителя премьера Фрагу Ирибарне. Ему пятьдесят три года. "Галисиец, - шутят в Испании, - он маскирует свой сепаратизм мадридским патриотизмом".

В отличие от спокойных и медлительных галисийцев, Фрага вспыльчив и стремителен. Его политическая карьера началась давно, в период экономического и туристского бума Испании. Совсем молодым человеком, - ему тогда не было и тридцати, - юрист и исследователь международных проблем, Фрага стал заведующим кафедрой Мадридского университета; потом рывок в государственную деятельность секретарь комиссии по иностранным делам в кортесах. Затем - директор "Института испанской культуры", того, который сейчас ведет столь широкую пропагандистскую работу, напоминая всем о великой мировой культуре, носителями которой являются испанцы. (Уроки Фраги?!) Получив три политических крещения (университет, кортесы, "Институт Испании"), Фрага был назначен руководителем "Института политических наук". А уже с этого поста, сорокалетним человеком, он сел в кресло министра информации и туризма. Это министерство является ключевым в Испании, и не только потому, что страну посещает ежегодно тридцать пять миллионов туристов (считайте выгоду!), но и потому, что именно это министерство осуществляет цензуру, направляет кинематограф, книгоиздательства, прессу, радио и телевидение. Наплыву туристов (среди которых наверняка многие настроены антифашистски) надо было противопоставить гибкую, но в то же время непререкаемую контрпропаганду: Франко боялся разлагающего влияния "вольнодумцев", но понимал при этом, что туризм - это такая статья национального дохода, пренебрегать которой - безумие.