Для того чтобы объяснить причины очевидного критического пафоса Интернет-сообщества, необходимо более подробно остановится на системе его универсальных норм. Нельзя не признать, что сеть, с одной стороны, предлагает условия для сохранения и формирования групповых ценностей, позволяя единомышленникам объединяться и свободно общаться, дифференцируясь от других групп. Однако, с другой стороны – и процесс этот более интенсивен – глобальность сети, размытость социальных различий постепенно уничтожает границы дифференциации, формируя цельное Интернет-сообщество с универсальными коммуникативными нормами, интересами и ценностными ориентирами, особым жаргоном и специфическим юмором.
В среде групповых норм имеется чёткий и сопротивляющийся изменением центр, своеобразное «жёсткое ядро» с защитным поясом, имеющее определяющее значение для понимания сетевых ценностей. При его осмыслении необходимо обратиться к истокам Интернета, который впервые появился как сеть между компьютерами научных университетских центров, и архитектоника которого базировалась на необходимости выполнения именно научных задач. В подобной ситуации конституирующим центром для норм Интернет-сообщества стал научный этос. Несложно убедиться, что описание норм этого этоса можно считать и описанием основных норм современного
Интернет-общения. В частности, Роберт Мертон предлагает четыре основополагающих характеристики научного этоса: универсализм (в Интернете эта норма подчёркивается общим равенством и оценкой эффективности собеседника вне зависимости от его пола, национальности, социального положения и др.); общность или коммунизм (знание понимается как общее достояние); незаинтересованность (отсутствие меркантильных интересов); организованный скептицизм (в огромном количестве не всегда верифицируемой информации необходимо обнаружить истинную и подвергнуть критике ложную)[5] .
Научные нормы с их коммунизмом и скептицизмом нашли в Интернете наиболее адекватное пространство для самовыражения, санкционируя таким образом оппозиционность сетевого сообщества, его постоянное противодействие всяческим ограничением и признание фамильярного равенства всех без исключения коммуникантов вне зависимости от их места в социальной иерархии «офф-лайна». Вспомним также о неформальной стороне научного общения, где большая часть нерелевантной информации проходит по каналам «незримых колледжей», отсеиваясь при помощи фильтров критики и явного или скрытого осмеяния. В современной теории научной коммуникации неформальным формам общения уделяется особое внимание: именно здесь, по разным данным получаются от 70 до 80 процентов информации, необходимой для проведения исследований и разработок: «Кулуарные разговоры имеют огромную ценность – как непосредственную (ценность самого процесса обмена научной информацией), так и более косвенную (такие разговоры поддерживают чувство научного товарищества и способствуют появлению научного энтузиазма)»[6] . При этом в неформальной коммуникации, где роль чувства юмора достаточно высока, учёный, представивший свои идеи всегда «напрашивается на критику, которая, по всей вероятности, и последует, просил он об этом формально или нет, и которая даёт ему возможность проверить идеи»[7] . Ойген Розеншток-Хюсси, в своей работе «Значение юмора для выживания», пишет об этом так:
«Научный прогресс в области социального познания зависит от уравновешивающей силы юмора. Юмор исключает все ложные методы именно потому, что он делает их смешными»[8] .
Аналогом «незримых колледжей» в Интернете являются т.н. веблоги (weblogs) – узконаправленные сайты, дающие ссылки на наиболее интересные материалы в сети, комментарии владельца сайта к ним, и предоставляющие пользователям возможность обсуждать и комментировать затронутые вопросы. При этом из терабайтов информации нередко выделяются действительно ценные сведения. Веблоги являются действенным информационным фильтром – отсылка к новостным сайтам, например, служит поводом для того, чтобы отметить ошибки и заведомую дезинформацию, подвергнуть официальные тексты подробному критическому разбору и осмеянию. Оперативные комментарии создают необходимую в сетевом общении диалогичность, дополняя официальные материалы своеобразной обратной связью. По тому же «фильтрующему» принципу работает большинство форумов.
Подобная критическая направленность сетевого сообщества, естественно, выразилась в чрезвычайной популярности юмористических и сатирических жанров, как форм, наиболее адекватно отображающих настроения пользователей. Имеется огромное количество сайтов, предлагающих шутки и анекдоты, от специфических компьютерных до оппозиционных политических; посещаемость этих сайтов по статистике огромна. Анекдоты появляются в сети оперативно, они доступны всем из любого места, где имеется возможность подключиться к сети: именно эти достоинства предопределили бурное развитие жанра в Интерненте.
Вспомним, что ещё десятилетие назад казалось, что анекдот как жанр со снятием барьеров запретности утратил свои позиции: его очевидная деградация указывала на исчерпанность сатирических и юмористических смыслов. Сергей Аверинцев в речи, произнесённой в Венской Академии Наук, подытожил ситуацию с юмором после отмены идеологических табу таким образом:
«Если диалектическую предпосылку юмора и комического составляет неуступчивая, неподатливая серьёзность, то, напротив, столь типичная для нынешнего времени вездесущая, монотонная, всеми принятая и никого больше не шокирующая, даже и не привлекающая к себе ничьего внимания фривольность, в сфере которой уже ничто не бело и не черно, а только серо, означает конец юмора»[9] .
Остротa и «диссидентствующее» чувство сопричастности, характерные, например, для ситуации 70-х годов, а также всеобщая социальная ангажированность перестроечных времён были утеряны: городской фольклор, особенно в форме политического анекдота, становился всё менее популярным. Конец ХХ века казался временем агонии умирающего жанра. Однако распространение Интернета изменило ситуацию коренным образом.
