Подъезжаю к своему подъезду. Несколькими рейсами заношу привезенное домой, несколько шлангов, пакетов и некоторую другую мелочь, которая всегда может пригодиться в дороге компактно оставляю в багажнике.

Немного отдыхаю и снова спускаюсь вниз. Необходимо и другие запасы сделать, съестные, на этот раз, а потом уж посидим подумаем.

Большой торговый центр рядом с домом, внизу супермаркет, на втором этаже бутики, магазинчики и «ресторанный дворик». Когда его начали строить, помню, соседи, особенно те, кто постарше традиционно чуть ли не истерили, протестуя по привычке, (потом также традиционно стали самыми частыми пользователями его)..

На первом этаже проникает уличный свет от трех стеклянных дверей по двум сторонам, на втором – стеклянный потолок, так что в целом, не так уж темно.. Но внутри супермаркета всё равно приходится пользоваться фонарём.. Набираю кучу разных продуктов, воду в пятилитровых бутылях, загружаю всё это в машину, подъезжаю к подъезду. Поднимаю (всё привезённое) в пару заходов на свой этаж.

Вечер настал.. «Простите мне, что вечер настал».. Сижу ужинаю. Салат с сыром и овощами. Виски, бутерброды с деликатесами. Фрукты. Мёд. Чай. Воду вскипятил на одной из привезенных походных газовых горелок. Удобно и быстро, это хорошо, это оптимистично. Это как-то успокаивает. Постепенно темнеет.

Розовый закат отражается от дальних домов у парка. Окна наши выходят на восток, потому солнце у нас здесь бывает лишь с утра и до полудня. Но сейчас вечер. Потихоньку темнеет. Зажигаю свечи. Какое занимательное время нас ждет впереди!.. Даа уж, и не говори! Весьма занимательное!..

Надо составить план. Оперативный, тактический, стратегический.. Составляю..

Выяснить (вообще, что случилось) и выяснять, что с людьми, есть ли где они – здесь и вообще где-нибудь. Собрать и привезти необходимые вещи – пока на эту квартиру (так как воду я во всем нашем шестиподъездном 17-и этажном доме употребляю один, вода пока есть; пока здесь будет вода, центральная база будет здесь, пока лето, во всяком случае).

Путешествовать по маршруту: загород (квартира отца, вторая база) – дом (то есть эта квартира) – по пути между этими точками исследовать город (и окрестности), выясняя, уточняя, запоминая (что, где и как). Продолжать собирать необходимое, поддерживать «инфраструктуру» на этих двух базовых точках (заготовка припасов, установка горелок, решение «водных» вопросов, безопасность и т.д.).

Принять решение – остаюсь ли здесь (зимовать и жить), или двинусь на юг, туда, где зима тёплая (но земля чужая), если уж всё это надолго.

Что вообще произошло я не знаю. Что и как будет теперь дальше – тоже не известно. Дороги, дома, всё это есть и всё это ещё долго будет..

А потом, постепенно и потихоньку всё начнет зарастать, разрушаться, без людей, без электричества это неизбежно. Но до этого ещё далеко, очень далеко. А что и как произошло, с электричеством? Ты же в энергетической компании работаешь. Смоделируй примерно ситуацию.

Хорошо, что мы имеем? Как всё примерно происходило? Точно сказать нельзя. Но, наверное, где-то так.. Ночью, или под утро исчезли люди. Уличное освещение оставалось. Транспорт конечно же встал (без водителей), электропотребление транспорта уменьшилось и потом обнулилось. Утром бытовые потребители не включились. Избыток мощностей перегрузил сети, автоматика стала уменьшать генерацию и вырубать сети. Промышленные потребители, торговые комплексы и строители тоже не включились. Переизбыток мощностей вырубил магистральные и распределительные сети. Одна за другой стали выключаться все виды генерации.. Электричество кончилось..

Наверное, так, точно мы сказать не можем, как там оно было на самом деле. Странно, что массовых аварий ещё не случилось (а если и случилось – мне отсюда не видно, сейчас, во всяком случае). Думаю, здесь сыграл всё-таки эффект высокой степени автоматизации функционирования единой энергосистемы страны. В результате, что мы имеем сейчас? Инфраструктура есть, а людей нет. Людей нет, а значит, электричество теперь само не появится и не включится.. Нет электричества – и ничего нет. Добро пожаловать в новое средневековье!

Ладно, без истерики. Электричества нет, но прочее механическое «железо» есть, транспорт бензиновый есть, дороги. Склады, запасы, магазины, жилища и современные материалы. Дрова, наконец. Вода. Так что жить можно.. И бумага есть и книги. Нормально всё будет, просто держись и всё. Одиночество – это же (твоя) моя стихия. Радуйся стихии своей. И делай то, что нужно, что хочешь делать.

Считай, что впереди у тебя вечность.. Ну не вечность конечно, но время у тебя теперь точно есть. Вот и используй его. Пиши. Рисуй. Думай. Кайфуй..

Ну конечно.. А то ты не знаешь? Чего я не знаю? А того, что не имеет смысла ни писать, ни рисовать, ни вообще чего-нибудь делать творческое только для себя. Ибо без зрителя, без читателя творец, уже не творец. Ему (тебе) мне не творится, если некому будет показывать результаты моего (твоего) нашего творчества. Чтобы творить сначала творцу нужна самоидентификация (что ты вообще способен творить), а потом уже идентификация другими результатов его творения, как творения, достойного быть таковым (творением и для других).

Любой творец, который, якобы, творил для себя, якобы он просто не мог не творить, любой таковой «творец» всегда лукавил, когда говорил так, потому что, говоря так, он всё равно надеялся, что, если и не сейчас, то всё-таки когда-нибудь его увидят, услышат, оценят..

И это нормально (ты же знаешь), это необходимый обязательный элемент процесса творения. Что есть, то есть.

То есть, ты хочешь сказать, что ты сможешь и ты будешь что-то делать: писать, рисовать, творить, только тогда, когда будешь точно знать, что это твое сделанное непременно когда-нибудь, кто-нибудь увидит, прочёт, поймёт? Да, конечно, именно это я и хочу сказать.. И, соответственно, если ты точно знаешь, что никто и никогда не оценит результатов твоего труда (твоего творения), ты, в этом случае, не будешь творить? Да, только не не буду, а просто не смогу.

Глава 2

Ночью был дождь. Сильный и шумный.. Странно, (но) и в этот раз сон был необычно глубокий.. тем не менее, пару раз всё равно просыпался и снова засыпал под убаюкивающий шум дождя.

Утром выехал загород к отцу, через центр, с заездом сначала на работу. Просто, чтобы убедиться (для верности). Офис наш – шестиэтажное здание. Охраны у турникетов нет, и в офисе предсказуемо никого нет, не стал даже подниматься к себе на шестой этаж (вроде ничего срочного и нужного на рабочем месте не оставлял).

Всё, теперь в центр.

Снова выезжаю на главную дорогу. Быстро доезжаю да Якиманки. Переезжаю по Большому каменному мосту через Москва реку. Вижу закрытые Боровицкие ворота. Еду дальше через Боровицкую площадь на Моховую. Перед Манежем повернул направо.

Подъехал к Кутафьей башне. Выскочил из машины. Подвернул ногу. Левую. Больно. Сел обратно в машину. Больно, аж слёзы чуть ли не навернулись..

Ну куда ты, куда ты летишь, куда (уж теперь) торопишься?.. Посмотрел на башню. Это скорее не башня, а такое овальное позднесредневековое караульное сооружение с ажурным срезанным верхом.  В девяностых, когда я был современным художником, мы делали здесь акцию с зеркалами, после которой нас забрали в полицию (которая тогда, естественно, милицией называлась); отделение, помню, располагалось относительно недалеко – в первом переулке за торговыми рядами ГУМа.. Подъехала (тогда, помню) машина и нас аккуратненько погрузили под дежурные комментарии немногочисленных зрителей.. Через несколько часов отпустили конечно, но это отдельная тема, расскажу как-нибудь потом, если будет повод.