У меня тогда, после этой нелепой смерти маленькой девочки из-за этого урода Виссариона, было полное ощущение, что меня какая-то мразь обратно на войну закинула. Те же скалы, то же чувство загнанного зверя на открытой местности. Я привычно проскользил оптикой по поселку, как скользил когда-то по скалам впереди колонны, справа налево, чуть ниже слева направо. И уже отмечал для себя: эти двое в балахонах длинных ближе всего, но к стрельбе не готовы, машут руками, этих на потом, этот на снегу лежит тихо, этого в первую очередь. Я и прожектора погасил для стрельбы уже, ночь-то в тайге светлая от снега, на снегу хорошо видно. Ну, видно, Бог меня уберег от бойни этой. Вот после этой стрельбы меня в местные органы и проводили. Прямо к этому высокопоставленному генералу. Вот он мне и рассказал про Виссариона, пока мы с ним беседовали.
Так вот рассказывал он мне и смотрел на меня, оценивал, придурок я или нет. Я рассказал ему всю историю, а он взял и отпустил меня, хороший оказался мужик, старый уже, на груди планки с орденами, ещё с Отечественной. Так вот он мне сказал ещё, чтобы не связывался я. Что гэбешниками от этого Торопа за версту несет.
Это потом я узнал, что Тороп исчез из Минусинска почти на полтора года после того как его из ментовки уволили. Его не уволили, этот генерал мне рассказал: пришла телега передать его личное дело в местное управление КГБ. И все эти полтора года он учился в школе кагэбэшной, но, конечно же, документов, подтверждающих это, нет, только личный рассказ. И не случайно он вышел на Плешкина, этого сумасшедшего с летающими тарелками. И что интересно, ведь никто не может до сих пор найти ни одного документа по уголовному делу, возбужденному тогда против него. А дело-то было серьезное.
Задержали женщину, изнасиловали, покалечили, да так, что она в дурке оказалась, об этом знает весь город. И все концы в воду, ни единого документального упоминания об этом эпизоде жизни Виссариона нет. Все знают, что это он сделал. Но дела нет. А его тогда хотели уволить по статье за пьянку, ну замять немного дело, но отправляют вдруг в комитет его дело. Поскольку он сам был необразован, а в окружении его не было людей, могущих в пять минут объяснить, чем раннее христианство отличается от нынешнего православия, остается одно – ему объяснили это. Я даже уверен, что не просто ему это объяснили, это за него объяснили. И за него же и написали все якобы его труды.
– То есть, Михаил, вы хотите сказать мне, что эту фигуру создал тогда ещё существовавший КГБ СССР?
– Да, именно, Александр. Этим и объясняется его пропажа на полтора года и то, что его дело исчезло навсегда. И тут же появилась эта ужасная и нелепая секта.
– Но зачем комитетчикам это было нужно? Какой смысл органам создавать секту здесь, в тайге? Ну, в тайге, наверное, понятно, подальше от глаз общественности. Но зачем им нужно было существование самой секты?
– Я тоже долго думал над этим вопросом. Но ответ на него оказался очень прост. Вы же помните, Александр, то время? Начало 90-х.
– Hу да, отлично помню: страна в кризисе, все на грани развала, бандиты и разруха кругом, страна балансировала на грани фола.
– Да, вот именно, смутное время. Обычная смута, которая в России происходила уже не раз. А что происходит всегда, когда появляется смута? Помните Распутина? Появляются различные лидеры, которые могут повести народ за собой. Но зачем при этой смуте ждать лидера, который появится сам собой и неизвестно куда поведет народ, если можно создать своего? И повести некоторых людей туда, куда это нужно было КГБ. Например, в тайгу?
– Очень интересно, Михаил. История действительно знает множество таких примеров. Но почему вы решили, что здесь именно тот случай?
– Да я долго думал над этим вопросом, пока не познакомился совершенно случайно и совсем по другому делу с одним полковником, теперь уже ФСБ. И вот как-то сидели мы с ним на Лубянке в его кабинете, беседовали за бутылочкой хорошего коньячка. Зашел разговор о братках и бригадах бандитских; мы были уже немного навеселе, и он мне поведал интересную историю. Я ему говорю: «Бандиты кругом, а власть не может с ними справиться, блин, вот последствия развала страны». А он мне спакойненько так и отвечает: «Да чушь это все, просто чушь, при чем здесь развал страны? Ты думаешь, комитет не работает? Да он как работал, так и работает и, уверяю тебя, всегда будет работать. Поступит приказ, и я тебя уверяю, максимум через 24 часа все эти братки, от верхушки и до последней шестерки, будут на нарах. У нас на Лубянке их каждый шаг контролируется, я могу сейчас позвонить и узнать, что такой-то или такой-то делает, в сортире сидит или в казино играет. Власть не может, как же! Не хочет – это дело другое».
И я ответил себе, почему был сделан Виссарион. Ведь тогда же Союз только начал рушиться. И Виссарион, и его секта «Последнего Завета» были созданы для раскола набирающего силу православия, которое только-только начало поднимать голову после семидесятилетнего забвения – это раз; и второе: для удаления из городов нереализованной творческой интеллигенции, которая уже стала чувствовать воздух свободы, демократии, грядущих перемен. Ведь именно эти люди являются индикаторами общества, они самые первые чувствуют то, что не видит еще и не чувствует весь народ в своей массе. Но эти люди по традиции склонны, в силу нереализованности, к оппозиции к строю. Это второй мотив: убрать этих людей подальше, потому что все уже шло к развалу СССР. Страна разваливалась, но с этой машины – комитета задач никто не снимал. Они как работали при социализме во благо и на славу, так и продолжали работать. Последнее дело по спекуляции валютой, например, было аж в 1992-м. Хотя к 92-му году уже только у совсем нищих не было на руках хотя бы сотки баксов. Куча магазинов торговала за валюту. А вот человек, проходивший по этому делу, сидит и по сей день. Представьте только, на дворе 2006 год, а человек сидит по комитетской статье за спекуляцию валютой.
Самое интересное, что Вадик Редькин, правая рука Виссариона, ведь тоже ничего не знал о постулатах раннего христианства, он вообще не из этой оперы был и никогда не интересовался ничем, кроме женщин да денег. Это я точно знаю. И вдруг он начинает писать свое Евангелие, оперируя понятиями, знакомыми в то время лишь крайне узкому кругу людей. Это даже в духовных семинариях не преподавали. Оперирует такими понятиями, как «Нефеш», что на арамейском означает вовсе не душу, как в синодальном переводе, а переводится как человек, точнее – живое дыхание. Отсюда и истоки учения Виссариона. Нет души в православном понимании, нет загробной жизни, значит, бог на земле; значит, я – бог; бог – человек.
Я встречал у него и вообще термины, находящиеся за гранью обычных, даже узкоспециализированных знаний. Ну, например, правильное толкование имени Бога, знание того, что имя это является шифрограммой и состоит из четырех начальных согласных звуков, трех глаголов и одного местоимения, знание того, что эти глаголы суть одно слово, которое нельзя произнести. Такова особенность арамейского языка, существуют три глагола в нем, которые можно прочитать, но произнести в обычном понимании нельзя, так называемый – тетраграмматон.
Знание того, что даже толкование этого тетраграмматона было табуировано в III веке до нашей эры. А он его не только толкует, но и правильно переводит!!! «Я значит, я есть». Толкует, конечно, по-своему. «Я есть» здесь, здесь на Земле. Вот он я, тобишь Виссарион. Понимаете, Александр, что это значит?!
– Начинаю, кажется, догадываться. Такие знания, которые почти секретны уже тысячи лет, он нигде просто так взять не мог.
– Да, именно, но спецслужбам это давно было известно. Это и ответ на вопрос. Эти знания дали ему в Комитете!
– Мммм… получается, Михаил, что эта секта далеко не так проста, как это кажется на нервный взгляд. То есть это не просто секта в обычном нашем понимании, которых мы видим множество и которые известны. Тут все гораздо глубже и гораздо сложнее.
