–Нет, мысли я не читаю. Но вы же не первый посетитель.

Вася присел на предложенное кресло, протёр очки и вспотевшей ладонью пригладил вихор на макушке.

– Меня зовут Альберт Арсеньевич. Василий, – Альберт Арсеньевич бросил взгляд на лежащий рядом лист бумаги, – Семёнович, да, Василий Семёнович, расскажите о себе. Где учились, работали и прочие интересные моменты. Как у вас дела со здоровьем обстоят?

Вася напрягся. Чего это они здоровьем интересуются?

– Обстоят дела мои хорошо, – неуверенно начал Василий, – не жалуюсь. Вот только зрение слегка подводит. А в остальном – хоть в космос отправляйте.

Собеседник молчал и Васе пришлось продолжить без наводящих вопросов.

За стеной, в гораздо более скромном кабинете, сидел молодой человек и внимательно следил за проходящим собеседованием на экране компьютера. Его интересовало всё – что и как говорит Чарков, как себя чувствует и ведёт. А самое главное – скажет он правду или нет. Кирилл Киреев, именно так звали молодого человека, знал о собеседнике Альберта Арсеньевича всё. Всё, что можно найти в официальных и не очень источниках информации. И сейчас с удовольствием слушал искренний, пусть путаный и сбивчивый, рассказ Чаркова о себе.

– Профессию то я выбирал по душе, – вещал ничего не подозревающий Василий, – всегда мечтал заботиться о чистоте нашей планеты. – От высокопарных слов самому стало не удобно и Вася искоса глянул на слушателя. Тот не улыбался, слушал внимательно и заинтересовано.

– А по факту – занимались одними бумажками! Одну инструкцию напиши, другую выучи, третью разошли адресатам. Тоска! – Вася выплеснул с этой фразой весь запал и сдулся. Ссутулился, протёр очки, пригладил вихор. Похоже, испугался, что позволил себе такие яркие эмоции.

–Не, ну им, наверное, виднее. Как оно правильно. Но я ушёл. Не моё.

«А у Васи то в душе огонь» – думал Кирилл за стенкой, – «Кто же так его придавил? Неужто мать? Ладно, достанем, исправим»

– Расскажите про свою клиническую смерть, – неожиданно выдал Альберт Арсеньевич.

«Болван!» – мысленно заорал Киреев, наблюдая как Чарков плавно падает в обморок.

Альберт виновато смотрел на начальника. Не ожидал он такой реакции на простой вопрос.

– А должен был, – спокойно произнёс Кирилл, – ты же психолог.

– Зато мы выяснили…

– Ни черта мы не выяснили, – перебил Кирилл. – Кроме того, что эта тема для него крайне болезненная.

Их беседа проходила в кабинете наблюдения. Василий лежал на диване и крепко спал. Так, по крайней мере, обещал вызванный доктор, после некоторых манипуляций с Чарковым. Кирилл не спускал глаз с монитора, пытаясь убедиться, что пострадавший от несвоевременного вопроса дышит.

–Алик, у тебя была задача разговорить клиента и прощупать глубину его проблемы. Как с братьями Манн, – немного ехидно, показалось Альберту, добавил Кирилл.

Альберт Арсеньевич покраснел. Ему было стыдно, так он прокололся с этими мальчишками. Побеседовал с одним, пригласил второго. Начал разговор. И только минут через десять понял, что это тот же парнишка. Вот ушлые ребятки. Георг и Герман. Близнецы Манн. Кирилл тогда только посмеялся и утешил тем, что сам бы никогда не догадался о подмене.

Отбор в команду шёл вторую неделю. Два месяца предварительной работы позволили вычленить основную группу кандидатов. Теперь они проходили собеседование с психологом под наблюдением руководителя проекта. Кирилл мог собой гордиться – из десяти претендентов – семь попали прямо в цель. Столько и планировал взять в работу.

Одна дама вызывала небольшие сомнения, всё-таки пятьдесят шесть лет, а физические нагрузки предстоят достаточно серьёзные. Зато по остальным показателям дамочка подходила идеально.

–Что в целом думаешь о Чаркове? – продолжил Кирилл.

– Спившийся интеллигент. С устоявшимися морально-нравственными принципами. Уровень образования – глубокий. Психологически задавлен и легко подчиняется даже малейшему воздействию.

–Мать?

–Думаю, да. Других серьёзных привязанностей не обнаружил.

Альберт сел на своего любимого конька. Что-что, а составлять психологический портрет собеседника он умел идеально. А уж тут была и предварительная работа с биографией, так что Алик вполне уверенно мог сказать, что знает Васю как самого себя.

Психолог был реально «человеком без возраста». Каждый видел в нём отражения себя и своих желаний. Юная девушка – симпатичного парня, оказывающего ей знаки внимания. Дама в годах – галантного мужчину средних лет. Молодые парни в Алике признавали знакомого из клуба, а солидные дядечки легко соглашались, что встречались с Альбертом Арсеньевичем на научных конференциях. При этом внешность Альберта не менялась – всегда стильная стрижка, хорошо сидящий костюм или джинсы и джемпер, дорогой аромат, неизменная улыбка и замшевые баснословно дорогие туфли. А вот тембр голоса, манера речи, слова – всё менялось от ситуации.

Вот такая особенность была у человека, за это Кирилл и ценил своего сотрудника.

– Значит, говоришь, Вася наш клиент, – задумчиво постукивал пальцами по подлокотнику кресла Кирилл, – однако, я и не сомневался, – бодро закончил он, – давай подведём итог.

Мужчины одновременно склонились к экрану, на котором отображался весь список кандидатов.

Два месяца назад Кирилл приступил к поиску кандидатов для выполнения задания. Поначалу он не имел представления, кто будут эти люди. Но один, случайно подслушанный разговор, серьёзно скорректировал его планы.

Он ждал своей очереди в институтском буфете. Сзади стояли две барышни и щебетали о своём о девичьем. Кирилл специально не прислушивался. Но тут два слова вывели его из задумчивости. Он чуть повернул голову к говорящей:

– Да, доктор так и сказал. Кратковременная клиническая смерть что-то там активизировала в его мозгу. Чуть дольше и пошёл бы обратный процесс. А тут вишь как, из дебилов в гении. А я на фоне братца уже не котируюсь. Впору хоть…

Кирилл не стал дослушивать страдания, вытащил смартфон и загуглил «клиническая смерть».

Батя-интернет дал не слишком много информации, да и была она весьма разрозненной и противоречивой. Кирилл стал искать знакомых специалистов. Потом специалистов знакомых знакомым. И даже зарегистрировался на каком-то медицинском форуме. Сбежал оттуда через три дня, чтобы сохранить остатки психического здоровья. Методом невероятных раскопок, он выяснил, таки да, клиническая смерть влияет на структуру мозга и на какие-то скрытые зоны особенно. Но вот как именно, никто не брался ответить однозначно. Но Кирилл для себя уже всё решил. Будем искать переживших клиническую смерть.

И вот список из двадцати семи человек, добытый не совсем, да что там, совсем не законным образом, у него в руках. Согласятся ли они на его предложение? Захотят ли потрать полгода своей жизни на его идеи? У всех же дом, работа.

Стоп. Не у всех! Вот на этом мы и сыграем, решил Киреев. И список сократился до десяти кандидатов. Помощники собрали всю возможную информацию о претендентах и акцентировали несколько общих моментов – все были относительно здоровы и не имели привязанности в виде семьи-детей, а самое важное, все нуждались в работе. На этом Кирилл и сыграл.

Он разместил в нескольких газетах объявление о приёме на работу. Кирилл лично проследил, чтобы газеты попали в руки и на глаза каждому избранному. Кому-то пришлось подкидывать объявление несколько раз. Чтобы избавиться от любопытствующих, наверняка найдутся и такие, был придуман ещё один пункт отбора – вахта института. Людей из списка охрана отправляла в кабинет к психологу, остальных – на собеседование к другому работодателю.

Список. Кирилл перечитывал его снизу-вверх и сверху вниз. Он перекатывал имена участников во рту, как карамельки. Он произносил их вслух. Столько работы проделано. Не впустую ли? Прав ли он окажется?

– Однако.

– Стоп, – сказал Альберт, показывая рукой на монитор наблюдения.