– Это для Пэйнтера или для пирога? – уточнила я.

– Я еще не простила его. Можешь выбрать сама, – сказала она, подмигнув. – Разрежь каждый на восемь кусков, кроме больших от «Костко». Из них мы сможем сделать двенадцать.

Я принялась за пироги, заметив, что один из них был черничным – интересно, кто его принес? Мне нужно было как можно скорее подружиться с этим человеком.

– Ты можешь передать мне полотенце? – спросил меня кто-то. Я подняла глаза и увидела девушку с кожей чуть темнее моей и головой, полной упругих черных локонов. – Я хотела вытереть эту кастрюлю.

– Конечно, – сказала я, улыбаясь ей. – Я Мелани, а как тебя зовут?

– Диана. Я здесь новенькая, только что переехала в город.

– О, – ответила я, задаваясь вопросом, была ли она с кем-то из клуба.

– Мел, ты не поможешь мне взять подносы с овощами? – спросила Лони. Быстро махнув Диане рукой, я последовала за Лони через заднюю дверь на кухню, откуда она направилась прямиком к одному из холодильников. Вытащив три больших овощных подноса, Лони протянула их мне, а затем схватила картонную коробку с прилавка, загружая ее пакетами хот-догов.

– У нас есть палочки, чтобы дети могли поджарить их сами, – сказала она.

– Это слишком много для детей.

Она рассмеялась.

– Да, но как только дети начнут, парни последуют за ними. Обычно я ненавижу хот-доги, но даже мне время от времени нравится, когда их жарят на открытом огне.

– Так кто такая Диана? – спросил я. – Только что встретила ее на улице – никогда раньше не видела.

– Новая клубная шлюха, – прямо ответила Лони. – Она кажется достаточно дружелюбной. Риз сказал, что она появилась несколько недель назад. Дак дал ей место для ночлега.

Я подняла брови.

– Она и Дак?

Она кивнула. – Видимо.

– Ничего себе, хорошо для него.

* * *

Через час Иззи забралась ко мне на колени и начала зевать.

– Готова отвезти ее домой? – спросил Пэйнтер. Я молча кивнула.

– Думаю, да. Это был долгий день. Ты останешься на вечеринке? – Постоянно прибывали новые люди, некоторых из них я знала, а некоторых нет. Среди них было слишком много девушек, одетых в «костюмы» размером с почтовую марку.

– Я поеду домой с вами, ребята, – ответил он, и я улыбнулась. Мелани: один. Бродяги Хэллоуина: ноль.

– Черт возьми! – крикнул кто-то. Я подняла глаза и увидела группу мужчин, собравшихся вокруг чего-то около костра. – Вызовите девять один один!

Мы с Пэйнтером переглянулись, и я толкнула Иззи в его сторону. Она протестующе вскрикнула, но я проигнорировала ее и побежала к огню, с силой проталкиваясь сквозь толпу мужчин.

Дак лежал на земле с закрытыми глазами.

– Что случилось? – рявкнула я, опускаясь на колени рядом с ним и нащупывая пульс. Ничего. И с дыханием то же самое.

– Он сказал, что у него болит грудь, – ответил Риз. – Мы принесли ему стул, и он упал.

– Риз, позвони девять один один, – приказала я. Все замолчали, и я поняла, что они не привыкли к тому, чтобы женщина отдавала приказы их президенту. Перевернув Дака на спину, я посмотрела на круг мужчин и прорычала: «Я гребаная медсестра скорой помощи, и это означает, что прямо сейчас я здесь главная. Позвоните в девять один один, и кто-нибудь найдите Пэйнтера. Мне нужна моя связка ключей. У вас есть дефибриллятор?»

– Нет, – резко ответил Хос. – Нам и в голову не приходило, что он когда-нибудь понадобится.

Конечно, нет.

Поднявшись на колени, я провела пальцами по груди Дака, находя нижнюю часть его грудины. Расположив основание ладони левой руки чуть выше, я положила правую поверх нее и надавила всем своим весом.

Его грудина громко хрустнула. Я почувствовала хруст его ребер, когда начала сжимать грудь. Один. Два. Три – до тридцати, и очень быстро.

– Где моя связка ключей? – крикнула я, оглядываясь по сторонам. Пэйнтер опустился рядом со мной, протягивая ее. Я нашла маленький мешочек, который всегда держала прикрепленным к ней, и вытащила легкую карманную маску СЛР для первичной реанимации, надев ее на рот Дака, чтобы защитить себя от любых его болезней. Затем сделала два мощных вдоха, наблюдая, как поднимается и опускается его грудь.

Пора снова начинать массаж. Я посмотрела на Пэйнтера.

– Ты мне поможешь, – сказала я ему. – Я сделаю тридцать компрессий, а потом ты сделаешь ему два глубоких вдоха. Смотри на меня в следующий раз, а потом делай то же, что и я. После пяти циклов мы поменяемся местами – иначе у нас ничего не получится.

Он кивнул.

Один. Два. Три. Четыре...

Я уже чувствовала, что устала, что было неудивительно. Настоящая сердечно-легочная реанимация не бывает такой гладкой и легкой, как показывают по телевизору, да и компрессии должны быть глубокими, чтобы реанимировать пациента. Его органы нуждались в кислороде, и с каждой минутой умирало все больше сердечной мышцы.

К тому времени, как мы поменялись местами, у меня уже болели руки и спина. Я снова проверила его пульс. По-прежнему ничего.

– Скорая едет? – уточнила я.

– Да, – ответил Риз. – Но они будут не раньше чем через десять минут.

Блядь. Глупый старик, у которого случился сердечный приступ посреди пустыни. Внезапно Дака вырвало, и я дернулась назад, схватив Пэйнтера за руку. – Мы должны перевернуть его, иначе он утонет в собственной блевотине.

Толкнув Дака на бок, я позволила отвратительной жидкости, смешанной с кусочками хот-дога, вытечь из его рта, а затем перевернула его обратно. Он еще не был в безопасности.

– Ладно, можешь начинать сначала.

После этого время словно замедлилось – бесконечный цикл нажатий и вдохов, прерываемых проверкой пульса. Мы снова поменялись местами, и еще раз, снова и снова, пока, наконец, я не нащупала его пульс.

– Остановись! – крикнула я. – У меня есть кое-что.

Пэйнтер откинулся назад, тяжело дыша, пока я прислушивалась к дыханию Дака. Он дышал. Я упала на задницу, измученная, но торжествующая.

– Он жив, – сказала я, чувствуя головокружение от облегчения.

– Проходите, – раздался мужской голос. Риз оттолкнул людей с дороги, когда к нам подошли санитары с оборудованием в руках.

– Я медсестра скорой помощи, – сказала я им. – Он был в состоянии клинической смерти где-то ...

Гребаный ад. Я понятия не имела, как долго он был без сознания.

– Двадцать минут, – мрачно вмешался Риз.

– У него в анамнезе были сердечные заболевания? – спросили парамедики.

– Понятия не имею, – ответил Риз. – В последнее время он часто бывал у доктора, но никому не сказал, почему.

Я почувствовала, как кто-то схватил меня за руку и оттащил от тела Дака. Пэйнтер.

– Хорошая работа, – тихо сказал он. Я кивнула, потому что он был прав – мы проделали дьявольски хорошую работу. Обняв меня за талию, Пэйнтер помог мне перебраться на траву, где я легла на спину, прикрыв глаза рукой. Он рухнул рядом со мной, а Иззи подбежала и встала между нами.

– Дядя Дак мертв? – спросила она, явно испугавшись. Я крепко прижала ее к себе.

– Нет, детка. Но у него больное сердце. Они собираются отвезти его в больницу и посмотреть, смогут ли они это исправить.

– Каковы его шансы? – спросил Пэйнтер. Я обдумала этот вопрос.

– Зависит от обстоятельств, – призналась я. – У меня нет возможности узнать, насколько сильно он пострадал и почему у него вообще случился сердечный приступ. Если они доставят его в больницу вовремя, а они в состоянии это сделать, они вставят катетер ему в пах и все проверят. Если они обнаружат закупорку, они должны убрать ее и поставить стент. Это обычная процедура – он может вернуться домой к завтрашнему дню. Хотя это лучший вариант развития событий. И ему будет чертовски больно, несмотря ни на что. Наверное, я сломала ему половину ребер.

– Это всегда так? – спросил он.

– Например, что?

– Что... жестокость?