Что за спешка, Андреас?

Мне надо отдать долг, ответил он.

Как, сегодня, в воскресенье? спросила она.

Да, сегодня, в воскресенье, подтвердил Андреас.

А кому ты должен деньги мужчине или женщине?

Женщине, нерешительно проговорил Андреас.

Как ее зовут?

Тереза.

Тут красивая девушка выскочила из постели, сжала кулаки и ударила Андреаса прямо в лицо.

И тогда он сбежал из ее комнаты и покинул отель. И ни на что не глядя, зашагал в направлении Святой Марии Батиньольской, в полной уверенности, что сегодн наконец сможет отдать маленькой Терезе ее двести франков.

XIII

Однако Провидению, или, как сказали бы люди не столь верующие, случаю, было угодно, чтобы Андреас опять подошел к церкви в аккурат по окончании десятичасовой мессы. И само собой разумеется, что он увидел невдалеке то бистро, где выпивал в прошлый раз, и что он зашел туда опять.

Стало быть, он заказал выпивку. Но из осторожности, которая была присуща ему и присуща всем беднякам на этом свете, даже если они пережили одно чудо за другим, он решил сперва посмотреть, достаточно ли у него на самом деле денег, и достал бумажник. И обнаружил, что от его девятисот восьмидесяти франков уже почти ничего не осталось.

Вернее, у него осталось всего двести пятьдесят. Он призадумалс и понял, что деньги у него забрала та красивая девушка в отеле. Однако наш Андреас не стал из-за этого сокрушаться. Он подумал, что за всякое удовольствие надо платить, а удовольствие он испытал, значит, должен был заплатить.

Он хотел подождать здесь, пока не зазвонят колокола колокола соседней часовни, чтобы пойти к мессе и наконец-то вручить долг маленькой святой. А тем временем собирался пить и заказал выпивку. Он пил. Колокола, призывавшие к мессе, начали гудеть, тогда он воскликнул: "Официант, счет!" расплатился, встал, вышел на улицу и у самых дверей почти столкнулся с очень высоким широкоплечим мужчиной. Он сразу назвал имя: "Войтек". А тот одновременно воскликнул: "Андреас!" И они бросились друг к другу в объятья, потому что оба были когда-то шахтерами и работали на одной и той же шахте.

Если бы ты меня здесь подождал, сказал Андреас, всего двадцать минут, сколько длится месса, ни минутой дольше!

И не подумаю, заявил Войтек. С каких это пор ты вообще ходишь к мессе? Терпеть не могу попов, а еще больше тех, кто к ним ходит.

Но я иду к маленькой Терезе, возразил Андреас, я должен ей деньги.

Ты говоришь о маленькой Святой Терезе? спросил Войтек.

Да, о ней, ответил Андреас.

Сколько ты ей должен? спросил Войтек.

Двести франков, сказал Андреас.

Тогда я тебя провожу! объявил Войтек.

Колокола все еще гудели. Друзья вошли в церковь. А когда они там стояли месса только началась, Войтек шепнул Андреасу:

Дай мне сейчас же сто франков! Я вдруг вспомнил, что на улице меня поджидает один приятель. Не то я угожу в тюрьму!

Андреас немедленно отдал ему оба билета по сто франков все, что у него было, и сказал:

Я скоро к тебе присоединюсь.

И как только он понял, что у него больше нет денег, чтобы вернуть долг Терезе, он счел бессмысленным оставаться в церкви и слушать мессу до конца. Подождав для приличия еще минут пять, он вышел и направился через дорогу в бистро, где его ждал Войтек.

Конечно, никакого приятеля, которому он якобы задолжал деньги, у Войтека не было. Одну бумажку в сто франков, которую ему ссудил Андреас, он тщательно завернул в носовой платок и завязал узлом. А на другие сто франков пригласил Андреаса выпить, и еще раз выпить, и еще раз выпить, а ночью они отправились в то заведение, где сидели за столиками услужливые девушки, и провели там три дня, а когда вышли оттуда, был вторник, и Войтек расстался с Андреасом, сказав:

Увидимся в воскресенье, в то же время и на том же месте.

Привет! произнес Андреас.

Привет! отозвался Войтек и сразу исчез.

XIV

Вторник выдался дождливый, и пелена дождя была такой плотной, что Войтек и в самом деле мгновенно исчез. Во всяком случае, так показалось Андреасу.

Ему показалось, что его друг растворился в дожде столь же нежданно, сколь и встретилс ему, и так как денег у него в кармане оставалось всего-навсего тридцать пять франков, а он считал себя баловнем судьбы и был уверен, что с ним еще непременно приключатся чудеса, то и решил, как поступают все бедняки и те, кто пристрастился к вину, снова вручить себя Богу, единственному, в кого он верил. Поэтому он пошел к Сене и стал спускаться по привычной лестнице, ведущей к пристанищу бездомных.

Тут он столкнулся с человеком, который как раз собирался подняться по лестнице; он показался Андреасу очень знакомым. По этой причине Андреас с ним вежливо поздоровался. Это был довольно пожилой, холеный господин. Он остановился, внимательно посмотрел на Андреаса и, наконец, спросил:

Вам нужны деньги, милостивый государь?

Андреас узнал по голосу того самого господина, которого он встретил три недели назад. И потому сказал:

Я хорошо помню, что все еще должен вам деньги, мне следовало вернуть их Святой Терезе. Но, знаете, с тех пор много чего случилось. И мне уже в третий раз помешали отдать деньги.

Вы ошибаетесь, возразил пожилой, хорошо одетый господин, я не имею чести вас знать. Вы явно обознались, однако мне кажется, что вы в стесненном положении. Что же касается Святой Терезы, которую вы только что упомянули, то я по-человечески ей так обязан, что, разумеется, готов ссудить вам ту сумму, какую вы ей должны. Сколько это составляет?

Двести франков, ответил Андреас, но, простите, вы же меня не знаете. Я человек чести, а вам навряд ли удастс потребовать от меня уплаты долга. Понимаете, честь-то у меня есть, а вот адреса нету. Я сплю под одним из этих мостов.

О, это ничего! воскликнул пожилой господин. Я тоже имею обыкновение там спать. И вы прямо-таки окажете мне любезность, за которую я буду бесконечно вам благодарен, если примете от меня эти деньги. Ведь я тоже столь многим обязан маленькой Терезе!

Тогда, сказал Андреас, я, конечно, к вашим услугам.

Он взял деньги, немного подождал, пока тот господин не поднялся по лестнице, а потом сам взошел по тем же ступеням и направился привычной дорогой прямо на улицу Четырех ветров, в русско-армянский ресторан "Тары-бары", где оставался до субботнего вечера. А тогда вспомнил, что завтра воскресенье и ему надо идти в часовню Святой Марии Батиньольской.