– Тогда у меня есть к тебе предложение, – он достал из кармана бархатную коробочку, внутри которой лежало кольцо, – выходи за меня замуж.

– Ты как был дураком, Генчик, так дураком и остался. Нашёл место и время.

– Зато запомнится на всю жизнь.

– Ну да… Матери умерли, отцы прокляли и нас и друг друга, ребёнка потеряли. Как о таком забудешь.

– Вот и нужно что-то, что поможет выйти из этого дерьма. Доктор сказал, что завтра тебя выпишут. Я закажу белый лимузин и повезу тебя в ЗАГС. Ты же ещё любишь меня?

– Как же тебя не любить…, – Таня приподнялась, обвила его шею руками, поцеловала, после чего опустилась на подушку и в голос заревела, уткнувшись лбом в холодную стену. – А у меня платья свадебного нет, – всхлипывая произнесла она, крепко прижав коробочку с кольцом к груди.

Геннадий пришёл в себя, когда за окном уже было светло. Сбросить груз не удалось, тот ещё сильнее навалился сверху, готовый окончательно его раздавить. Стало понятно лишь одно – он пропал, что теперь придётся врать жене, изворачиваться, скрывать эмоции и убеждать себя, что так поступать нельзя, что всё это какое-то наваждение, какая-то ошибка, а может вообще кем-то подстроенная провокация. Но чем дольше он размышлял об этом и выискивал аргументы, оправдывающие слабость, становилось понятно, что это и есть то чувство, которое он так давно искал.

Геннадий откинулся на спинку кресла и ещё раз прочёл текст, который написал почти в забытьи:

"Долго не решался… Всё читал и читал твою страницу… Доходил до самого начала и возвращался, чтобы снова проделать тот же путь, и каждый раз находил что-то новое, что не заметил или не понял раньше, а когда уставал от обилия историй, рассказанных тобой, то подолгу смотрел на твои фото. Вот и сейчас пялюсь как дурак на них и не могу понять, что же в тебе такого… Что заставляет меня, взрослого, сильного мужика всякий раз лишаться рассудка, открывая твою страницу. Вроде баба как баба, таких тысячи за день мимо проходит… Я бы тоже мимо прошёл, перелистнул бы очередной пост, случайно вывалившийся в моей ленте, и даже имени автора не вспомнил бы, но глаза впились в твои глаза, рука окаменела, и я начал читать текст. И он перевернул моё сознание… Не может женщина быть такой откровенной. Невозможно так страстно писать о любви, так тонко чувствовать душевную боль и настолько точно описывать потаённое влечение…

Я знаю, что ты не отвечаешь на личные сообщения, не реагируешь на комментарии, а тех, кто ведёт себя как дерьмо, просто удаляешь. Надеюсь, что я не обидел тебя своим занудством и смогу продолжить наслаждаться твоими текстами; сопереживать, радоваться и грустить вместе с тобой. Пожалуйста, не отнимай у меня возможность разговаривать с тобой… Хотя бы так как сейчас. Я уверен, что ты просматриваешь то, что я пишу и поэтому знаешь о моём существовании и моём чувстве к тебе. Я пока не понимаю, как его определить, думаю, что у него нет названия, но оно очень похоже на любовь. Хотя я любил, так мне казалось, но тогда всё было не так. Как жаль, что я не встретился с тобой раньше… И какое счастье, что ты оказалась на моём пути сейчас!"

Геннадий посидел ещё немного, подумал, бросил взгляд на свадебную фотографию, которая всегда стояла на столе, ему даже показалось, что Таня смотрит на него с какой-то укоризной…, и резко нажал кнопку "Отправить", чтобы новая любовь как можно скорей узнала о его существовании.

5

Маша вбежала в кабинет, сгорая от нетерпения представить капитану Санину добытые материалы по погибшей. Ей понадобилось меньше суток, чтобы решить, казалось бы, нерешаемую задачу, но Марка Игоревича на месте не оказалось. Она уселась за свой стол, вставила флешку в компьютер и принялась рассматривать полученные в ресторане скрины. На неё с экрана смотрела симпатичная молодая женщина, можно даже сказать красивая. Что могло заставить убийцу избавиться именно от её лица? Что она такого сделала, чем провинилась или чему помешала?

Маша не услышала, как открылась дверь, и вздрогнула, почувствовав лёгкое прикосновение к плечу.

– Не пугайся. Это я. Кем любуешься? – спросил капитан Санин, усаживаясь рядом.

– Вот она, наша жертва, – довольная собой ответила девушка.

– Хорошааа… Жаль приударить не получится. Где раздобыла картинки?

Маша рассказала про ресторан.

– Иначе как везением и не назовёшь, – похвалил подчинённую Санин.

– Я, товарищ капитан, везучая.

– Так, лицо у нас значит есть, осталось личность установить.

– Я сейчас запущу поиск по соцсетям....

– Стоп, лейтенант, – прервал Машу Марк Игоревич, – какие соцсети. Работаем с паспортным столом. Нам нужны точные данные, адрес, имя, возраст, а не ваши статусы с лайками.

Пока в паспортном столе обрабатывали запрос и искали визуальное соответствие, Маша всё же пошла привычным для неё путём, и уже через пару минут открыла страничку, и была шокирована увиденным. Такого количества откровенных снимков она давненько не встречала. Капитан оказался прав – из информации ничего, кроме имени – "Викки", да и то, сто процентов, что оно выдуманное. Но внимание Маши привлекло не это, а даты под постами. Последний был датирован сегодняшним числом.

– Какой живучий у нас труп, – попытался пошутить Санин, – лежит в морге и оттуда строчит свои текстики.

– Будет смешно, если здесь завтра появится селфи с нашим патологоанатомом, – подхватила Маша.

– Не нравится мне это, – уже серьёзно продолжил капитан, – шутки шутками, а эту "Викки" нужно пробить по серьёзному. Я к айтишникам, а ты поторопи наших красавиц из паспортного стола.

А торопить и не пришлось, вся информация уже была в базе: Сюзанна Валерьевна Мусина, 31 год, прописана по адресу Столичный бульвар, дом 21, квартира 33, когда-то работала фотомоделью в агентстве "Багира". Теперь стала понятна её страсть к фотографированию.

Маша набрала номер Санина.

– Товарищ капитан, вы ещё не далеко ушли?

– Нет. Курю пока на входе. А что?

– Нашлась наша красавица и у паспортисток.

– И адрес есть?

– Адрес прописки.

– Будем надеяться, что он же и фактический адрес проживания. Скинь на мобилу. Я за санкцией на вскрытие квартиры и на обыск. Вызывай бригаду.

Соседи переполошились, увидев в подъезде полицию. Тут же нашлись свидетели, готовые подтвердить, что гражданка Мусина уже давно не появлялась здесь. Характеризовали её положительно, мол, жила одна, вела себя тихо, иногда выпивала, а кто их официанток не выпивает. В квартире никаких видимых следов борьбы не было, о том, что здесь действительно давно никого не появлялся, говорило приоткрытое окно, в проём которого сквозняком затащило гардину и та болталась снаружи грязная и истерзанная ветром, а на подоконнике поблёскивала лужа от растаявшего снега, который надуло в ту же щель.

– Товарищ капитан, подойдите сюда, – крикнула Маша из другой комнаты, – смотрите, что здесь.

– Похоже на фото студию, – констатировал увиденное Санин. – Свет, камера, фон, компьютер для обработки снимков. Вот он то нам и нужен, – капитан подозвал эксперта. – Сними пальчики с него и с фотоаппарата, чтобы мы могли сразу забрать.

Вернувшись в кабинет, они первым делом открыли ноутбук Сюзанны.

– И никакого пароля, – радостно произнесла Маша.

– Просто какое-то фантастическое везение, – улыбнулся Санин.

– Ну да.

– Даже не удивлюсь, если мы завтра так же легко найдём убийцу, – капитан поудобнее уселся в кресле, закинув руки за голову. – Люблю свою работу.

На экране ноутбука начали появляться фотографии, которые в точности соответствовали выложенным на странице виртуальной Викки. Оставалось понять, как происходит ежедневное обновление, если Сюзанна мертва, кто пишет тексты и размещает фото, и как между собой связаны эти люди.

– И вот теперь в бой вступают наши лохматые айтишники, – скомандовал капитан, и набрал номер компьютерного отдела.