— Доктор говорит, что Вам придется оставаться в постели до тех пор, пока лихорадка не спадет.

— Посмотри на это с другой стороны, господин, — предложил Цоизит, мановением руки призывая хрустальную флейту, после чего проиграл на ней пару нот для пробы. — Тебе не придется ходить на занятия.

Эндимион слабо улыбнулся.

— Это, наверно, единственная положительная сторона, — он с усилием присел на кровати. — Хотя на этой неделе я хотел начать посещать тренировку вместе с вами!

— Зачем это? — спросил Жадеит, плюхаясь на кровать с противоположной от Цоизита стороны.

— Действительно, — добавил Цоизит. — Командир Адама — наихудший!

На этих словах он принялся наигрывать территарианскую колыбельную.

— Ну и плевать, — заныл Эндимион. — Мой отец, наконец, разрешил мне тренироваться с вами, — он вновь улегся на подушки. — Так я смогу проводить все время с вами, а не с этими скучными советниками. — Он повернулся к своему лучшему другу с самой милой щенячьей мордашкой. — Получится ли у тебя убедить Адаму на завтрашней тренировке, что я чувствую себя намного лучше?

Кунцит замешкался: ему всегда было непросто говорить Эндимиону «нет».

Нефрит заметил его замешательство и пришел на помощь:

— Если Вы чувствуете себя лучше, то я предлагаю подтянуть Вас по пропущенным занятиям, — сказал он, доставая увесистый том с книжной полки и открывая его. — Вы уже сильно отстали по внутренней политике королевства… Вот, мы как раз можем начать с Соглашения короля Месены, которое было подписано в 53 году Первой Эры Тьмы…

— Э, гхм, — Эндимион излишне театрально вздохнул и поежился. — Я так сильно устал.

Жадеит и Цоизит дружно рассмеялись над принцем, а Нефрит бросил на него косой взгляд:

— Что ж, пусть так. Отдыхайте, господин.

— А пока Вы спите, я прогоню жар, чтобы Вы смогли реализовать Ваше желание, — пообещал Жадеит, пододвигаясь ближе к их предводителю и прижимая ладонь к его лбу.

Нефрит неодобрительно нахмурил брови:

— Ты не можешь прогнать лихорадку — это не в твоей магической власти.

— О, пожалуйста, — прыснул Жадеит, закатывая глаза. — Какой толк от магии, если ты не рискуешь?

— Даже если этот риск включает вероятность того, что ты спалишь его до тла?

Жадеит замер.

— Э… ну… этого не произойдет.

Эндимион с мольбой посмотрел на Кунцита — ему не хотелось, чтобы его спалили до тла. Кунцит схватил Жадеита за запястье:

— Достаточно, — скомандывал он. — Все вон, дайте ему отдохнуть.

Жадеит нахмурился:

— Ну и ладно, — он отодвинулся и скрестил руки на груди. — Зануда.

— Вон.

— Нет! — остановил их голос. Эндимион вцепился в рукав Кунцита, смущенный румянец затронул его бледные щеки. С некоторой неловкостью и запинкой, он попросил:

— Останьтесь. Пожалуйста.

Четверо юношей переглянулись. Нефрит улыбнулся и кивнул:

— Разумеется, господин.

Он вновь взял книгу с полки и сел за стол Эндимиона. Кунцит придвинул стул ближе к кровати Эндимиона и занял место рядом, скрестив на груди руки. Цоизит и Жадеит вновь вернулись на свои места на кровати.

Эндимион поудобнее устроился под одеялом и улыбнулся:

— Спасибо, ребята.

— Мы будем рядом столько, сколько ни пожелаете, — пообещал Кунцит.

***

Сколько ни пожелаете…

Призрачая улыбка затронула уголки губ Мамору. Это воспоминание оказалось настолько сильным, что оно наполнило его невыносимой тоской и непоколебимой решительностью. Он отправил еще больше своей энергии через Золотой кристалл, который пропустил ее через себя сильными пульсирующими волнами. Вновь и вновь, они разносились по городу, стране и миру, но с каждой новой волной его собственная сила уходила вместе с ними.

Он не мог долго находиться в таком состоянии: его руки дрогнули, колени подкосились, тело покрылось испариной, обдав льдом даже в теплом свете утра. Он полностью расходовал свою магию, но он знал, что должен продолжать, хотя бы еще немного. Должен был…

Боль стрельнула в его теле, он глубоко вдохнул, его руки и поза опрокинули его на спину — его магия оказалась израсходована.

Мамору потерял сознание, так и не почувствовав ни скопление магии, которая отозвалась на его собственную, ни крепких рук, которые подхватили его у самой земли.

— Господин! — Кёя поспешно, но поразительно аккуратно, уложил его на крыше.

Жадеит оказался рядом в долю секунды, его угасающие огни возрождения растворялись на ветру. Он мгновенно прижал свои руки к груди его господина.

— Он дышит? — с отчаяньем спросил Тамаки, когда они с Сеей подбежали к ним.

Кёя проверил пульс.

— Да, он жив, и он дышит.

Жадеит отнял одну руку от груди Мамору и поднес ее к своим глазам, которые он закрыл для концентрации. Спустя мгновение, он произнес:

— Он израсходовал свою магию. Придурок! Он же мог погибнуть! Нам нужно перенести его куда-то, где он сможет восстановиться.

— Давайте отнесем его в дом Кёи, — предложил Тамаки.

Жадеит покачал головой:

— Это слишком далеко — столь сильный магический поток может навредить ему, — осматриваясь, он поинтересовался: — Почему он вообще тут?

— Он живет здесь, — подтвердил Сея.

Никто не стал спрашивать, откуда он это знал. Кёя запустил руку в карманы Мамору и нашел там связку ключей, но бумажника там не оказалось.

— Как мы поймем, где именно?

Сея встал на колено и прижал палец ко лбу его господина. Поиски не заняли много времени.

— Квартира 423А, на два этажа ниже.

Он перебросил Кёе картинку в сознании.

— Понял.

Все подошли ближе к серебряноволосому предводителю, когда тени начали сгущаться вокруг них. Этот прыжок должен быть быстрым, почти незаметным — иначе он мог стать опасным. Проецируя картинку в сознании, он перекинул всех через портал.

Они приземлились в хорошо обставленной спальне. Кёя и Сея уложили Мамору на кровать и укрыли его пледом, Жадеит присел на колено рядом с ним.

— Что ты делаешь? — тяжело задышал Тамаки.

— Ты не можешь прогнать жар, — сказал Сея полусмешливым тоном.

Жадеит бросил на него взгляд, который можно было интерпретировать по-разному: с одной стороны, он резко и с налетом печали говорил «я знаю!», а с другой «спасибо», но уже с сожалением.

— Я просто улучшу его магическую регенерацию — это, как раз-таки, в моей магической власти. Ему это не повредит, обещаю.

Сея сжал плечо Жадеита, привлекая его внимание. С доброй улыбкой, он произнес:

— Мы знаем, что ты никогда намеренно не причинишь ему зла.

Глаза Жадеита широко расширились. Глубина значения этих слов… Она практически забрала его дыхание и заставила его вздрогнуть.

— Как… но… — запнулся он, стараясь собраться с мыслями. В эту секунду его братья предлагали ему прощение: все они смотрели на него с теплотой, которая пошатнула все его неверие. Практически сразу же, он заулыбался вместе с ними.

— Достаточно, — наконец произнес Кёя. — Возвращайся к работе.

— Да, сэр, — согласился Жадеит. Он развернулся к Мамору, закрывая глаза, и вскоре комната наполнилась знакомой магией лорда-феникса, который вернулся к жизни.

— Эй, смотрите-ка! — воскликнул Тамаки, который нашел фото на туалетном столике. Он взял его, чтобы лучше рассмотреть: это оказался групповой снимок, на котором значительная часть людей оказалась ему не знакома, но на нем совершенно отчетливо выделялась миниатюрная синеволосая девушка. Разворачиваясь к остальным, он с возбуждением продолжил: — Это же сенши! — Это привлекло всеобщее внимание. Тамаки присел на кровать, чтобы все смогли лучше рассмотреть фото. — Видите? Это должны быть они! Видите?

Как он и ожидал, магия Сеи прошла сквозь него, хотя ощущение все равно оказалось весьма непривычным. Слепой провидец впитывал изображение глазами своего младшего брата, фокусируясь на высокой шатенке, одетой в темно-синюю школьную форму с воротником винного цвета. Ее волосы были завязаны в конский хвост, который падал на плечи, а ее зеленые глаза лучились от смеха.