— Быть не может.

— Я знаю, это не то, чего ты ожидала.

Она сняла перчатку, внимательно изучая слова, которые он только что озвучил.

— Что? Кунсайт, это невозможно! Ты… Я… Не эти слова мы впервые сказали друг другу, я помню это, как сейчас. И тогда, в детстве… Мы же встречались в этой жизни.

— Вероятно, что так, но, полагаю, на тот момент я не был твоей родственной душой.

Она покачала головой.

— О чем ты говоришь? Мои слова остались точно такими же, какими были в Серебряном тысячелетии! Ты не понимаешь, о чем говоришь.

— Я три тысячи лет ждал, чтобы ты накричала на меня. Венера, когда мы впервые встретились, моя душа уже не была целой — ее украли у меня задолго до нашей встречи.

У нее закружилась голова. Если все это правда, то ей нужны доказательства: она схватила его за запястье, задрала рукав и увидела те самые слова, которые прокричала минуту назад.

«Посмотри же на меня, сукин ты сын».

Значит, все верно. Мужчина, которого она безмерно хотела, и по кому изнывала все это время… Мужчина, который постоянно игнорировал ее тогда, в Серебряном тысячелетии, также как и…

— Ты хотел, чтобы это была я.

— Венера, я знаю, я последний человек, которого ты хотела бы видеть рядом с собой… Я полностью осознаю, что натворил: даже если я совершил все те поступки не по доброй воле, я знаю, что заслуживаю смерти за предательство.

— Ты хотел, чтобы эти слова сказала я: ты никогда не смотрел на меня, нарочно игнорировал… Ты хотел, чтобы это была я.

— Да я из кожи вон лез, только чтобы ты произнесла эти самые слова, — Минако почувствовала, как глаза начинает жечь. — И, когда в тот день ты назвала мне свое имя, я был ужасно разочарован. К сожалению, мое подавленное состояние помогло ведьме захватить контроль над моим сознанием, и я никогда себе этого не прощу.

Слезы устремились по ее щекам, и она крепче схватилась за его запястье в поиске поддержки.

— Чем больше я узнавал тебя, тем сильнее злился. Кто еще это мог быть, если не ты? С твоей палитрой эмоций, с непростым характером. Боже, Венера, я не встречал воина неистовей, чем ты. Каждый раз, когда я видел тебя, клянусь, мое сердце разбивалось на еще большее количество осколков. Мне ни за что не искупить свою вину за проявленную слабость.

Все еще находясь в шоке, Минако смогла только вновь повторить:

— Ты хотел, чтобы это была я.

Кунсайт глубоко вздохнул, не отводя взгляда от ее лазурных глаз.

— Я безмерно хотел, чтобы это была ты.

Она улыбнулась, медленно, позволяя счастью полностью захватить ее:

— Слава Богу, это ты.

Кунсайт моментально осознал, что означало эхо его собственных слов: Она хотела, чтобы это был я.

Осознание этого факта подтолкнуло его сделать шаг по направлению к ней и нежно, но страстно, запечатлеть поцелуй на ее губах. Венера обхватила его лицо ладонями, утопая в поцелуе, моментально забыв о праздновании вокруг них. Минако не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Если бы не его жаркие объятия и не ощущение сладости поцелуя на ее губах, Венера даже могла бы подумать, что все это ей только снится. И за что только девушке даровано такое счастье?

В этот момент, где-то в уголке тронного зала, король обреченно протянул королеве несколько банкнот, на что та лукаво улыбнулась:

— А я ведь тебе говорила.