– Я расскажу, расскажу тебе про Клодия Криспа, – это было сказано тоном, обещающим нечто загадочное. – Тиберий притворно зевнул и равнодушно спросил: – Кто такой Клодий Крисп? Не пытайся морочить мне голову, – и выразительно посмотрел на легионера. Тот шагнул к пленнику, перехватил копье в обе руки, перекинул через голову допрашиваемого и несильно прижал его горло древком копья к своему колену, глаза того выкатились, он с трудом прохрипел: – Не надо, послушай, послушай меня, я скажу правду. – Тиберий махнул рукой, и легионер вернулся на свое место. – Говори. – Пленник начал быстро говорить: – Этого человека – Клодия Криспа – люди царя Тиграна настигли сегодня на дороге в Гюмри у разрушенной крепости. Он пытался спрятаться в развалинах, но его нашли. Он сопротивлялся, его ранили, скрутили и стали пытать. Он назвал свое настоящее имя – Клодий Крисп, а потом они его били и все спрашивали про какой-то свиток и знаки на камне – талисмане Пятнадцатого легиона. Талисман был при нем. Про свиток и знаки он им ничего так и не сказал, и умер. Камень-талисман и труп они забрали с собой.
– Откуда тебе все это известно?
– Мы с сыном тоже прятались в развалинах, и все слышали и видели.
– Почему же вас не нашли?
– Нас не искали, они не знали, что мы там. Нам повезло. Они сразу наткнулись на того человека. Их интересовал только он, и они торопились.
– Это все?
– Нет, не все. Когда все было кончено, мы обыскали то место, где Клодий Крисп гремел камнями, будто что-то прятал. Это было рядом с нами и совсем незадолго до того, как его обнаружили. – Бровь Тиберия вновь полезла вверх: – Да? И что же?
– Мы нашли обрывок пергамента с какими –то записями.
– И где же он?
– Мы его перепрятали там же, в развалинах.
– Ах, вот как! Марк! – крикнул Тиберий в сторону полога. Марк появился тотчас. – Вы слышали? – Получив утвердительный ответ, Тиберий приказал: – Отведите его и сына к крепости, найдите и принесите спрятанное. – Марк кивнул легионерам, они подхватили под руки пленника, подняли его с колен, и все покинули шатер. Следом вышел и Тиберий. Солнце уже закатилось за пики горной гряды. Непривычная тишина в лагере подсказала: наступило время ужина. Тиберий направился к палатке легата, где под его присмотром сервировали походный стол. Запах чечевичной похлебки с вяленым мясом и сильфиума – уксусно-перцовой приправы, – казалось, заполнил все вокруг. За ужином Тиберий поинтересовался: – Скажите, Корнелий, ведь до перевода в Галлию вы служили на Востоке, не так ли? Вам известно что-либо о талисмане Пятнадцатого легиона? – Старый воин отодвинул блюдо, вытер губы и медленно, словно припоминая, повторил: – Талисман Пятнадцатого Победоносного? Да, да, конечно. Это старая история, ее знают, я думаю, все, кому довелось воевать на Востоке. Случилось это более полувека тому назад во время похода Лукулла в Армению и Парфию. На марше недалеко от Эдесы легионы Лукулла внезапно были атакованы парфянами. Их конница как горный поток вылетела из ущелья и уже начала растекаться в лаву, но тут произошло чудо. В ясную погоду вдруг грянул гром, и лошади конников обезумели и пошли вразнос. Командирский конь споткнулся и на всем скаку рухнул на землю, подминая под себя запутавшегося в стременах всадника. Образовалась свалка и началось беспорядочное кружение. Легионы успели выстроить «черепаху» («Черепаха» – боевое построение для отражения кавалерийской атаки. Прим.авт.) и выпустить вперед фундиторов (фундиторы – пращники, обученные метанию боласов – связанных цепью металлических шаров. Прим.авт.) и триариев с метательными копьями. Началось избиение парфян. Когда все было кончено, фундиторы Пятнадцатого Победоносного легиона, собирая в поле свои снаряды, нашли два истлевших человеческих скелета и рядом небольшую прозрачную зеленоватую четырехгранную пирамидку.
Считается, что именно она попала под парфянское копыто и спасла римлян. На двух ее гранях вырезали радиционное S.P.Q.R. – Сенат и народ Рима, – и legio 15 victrix – Пятнадцатый Победоносный легион. Этот предмет стал талисманом и оберегался также как штандарт – серебряный императорский орел легиона.
– Что же стало с ним, с талисманом, дальше? – спросил Тиберий. – А дальше? – легат тяжело вздохнул, – Четверть века талисман приносил удачу. Затем бесславный поход Красса и разгром римской армии при Каррах. Из всех легионов Красса только Пятнадцатому удалось сохранить в кровавой бойне не только часть людей, но и знамя. Талисман же был утрачен. Парфянами в том бою командовал Сурен – армянский полководец на парфянской службе. Отрубленную голову Красса с залитым в глотку расплавленным золотом он отправил как подарок парфянскому царю, а знамена поверженных римских легионов и талисман передал своему царю Артавазду. Такой грустный финал, – закончил Корнелий. Тиберий повернул голову и увидел Марка Пипинна, переминающегося в ожидании с ноги на ногу у его шатра. Быстро темнело и свежело. Тиберий встал, поблагодарил легата за ужин и беседу и направился к себе. Зайдя в шатер, зажег светильник, поеживаясь, накинул на плечи плащ с меховым подбоем и позвал Марка. Тот вошел и сразу протянул Тиберию руку с обрывком найденного пергамента. Тиберий сел на ложе, придвинул к себе светильник, взял пергамент, расправил его и прочитал: «Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет». – Тиберий поднял голову и спросил: – Это все что нашли? – Да, – ответил Марк.
– Хорошо. Приведите сына и отца ко мне.
Когда их ввели, Тиберий встал и сухо, и бесстрастно объявил: – Я пришел с миром и не хочу крови. – Тиберий сделал паузу и, пристально гядя в глаза отцу, спросил: – Имя? – Ашот, – ответил пленник. – Ты свободен, Ашот, – Марк, развяжите ему руки. А его, – кивок в сторону сына, – я передам царю Тиграну. – Тиберий увидел, как от удивления заплывшие глаза сына расширились настолько, насколько это возможно. Отец же издал глухой стон, упал на колени и хрипло прорычал: – Лучше убей нас обоих сам! Мы бежали от Тиграна. Он вырезал всех людей бывшего царя. Не пощадил даже своих родственников! Он убьет сына!!
Тиберий, пока Марк развязывал веревку, освобождая руки старшего пленника, задумчиво и молча переводил взгляд с отца на сына и обратно. – Увести, – кивок в сторону сына, – и, Марк, оставьте нас троих. Легионеры, Марк и арестант-сын вышли в темноту. Удаляясь, от шатра они слышали спокойный, приглушенный разговор. Слов было не разобрать. Скоро шатер покинул и переводчик. Он, правда, быстро вернулся и привел с собой еще одного человека. Этот человек – казначей легиона – войдя в шатер, отстегнул от пояса под плащом небольшой кожаный мешочек, передал его Тиберию, и сразу ушел. Тиберий открыл мешочек и заглянул в него. Тускло блеснули статиры – греческие золотые монеты. – Ты понял, Ашот? – обратился он к бывшему пленнику, – мне нужен талисман Пятнадцатого легиона, тебе же нужен сын. Он пока погостит у меня, – с этими словами Тиберий вручил мешочек освобожденному пленнику. Переводчик, поймав взгляд Тиберия, удалился. Спустя небольшое время двое покинули шатер и направились к Преторианским воротам лагеря. Узнав Тиберия, караульные отсалютовали ему копьями и открыли ворота. Тиберий вывел спутника за ворота лагеря, постоял некоторое время, глядя вслед удаляющейся освещенной луной фигуры, пока та не растворилась в ночи, и вернулся в лагерь. В шатре Тиберий скинул плащ, снял тяжелый пояс с мечом и ножом, устроился на ложе, укрылся плащом и потушил светильник. Надо было привести в порядок мысли. «Итак, или я опоздал на несколько часов, или Крисп затянул с побегом. Да, сомнений нет, он бежал. Что же произошло?» Перед глазами возникли строчки: «Западный склон в июльские календы. На заходе солнца от родника под скалой. Талисман укажет».
Петр вложил закладку и закрыл Красную папку: «Бог с ним, с талисманом. Это потом. А сейчас не мешало бы познакомиться с невестами. Эх, отец, отец!» – и положил перед собой «Ветхий Завет».
