Андрей ПОПКОВ

Кухонный леопард

Ограждение, сложенное из кирпича и побеленное известью, оказалось не таким высоким, как предполагал Олег. Он перемахнул его и упал в мокрые кусты. Только что прошел дождь, и на темной дороге, ведущей к городу, стояли лужи. Петляя между ними, Олег добежал до парка и там, за деревьями, впервые остановился и перевел дух. На часах было без четверти два.

Луна отсутствовала, но и без нее ночь на этой планете была очень похожа на земную. Тьма окутала деревья парка, белело ограждение научного городка пришельцев, то есть людей, посетивших Плесай шесть лет тому назад.

Олег отдышался - погони не было.

Все в порядке. Его не заметили. Как он смог решиться на такое? Что ему за это будет? - не было времени решать. Олег прокрался правой окраиной парка, свернул на знакомую тропу и через некоторое время вышел к реке.

Водяная гладь была черна. Дальний берег сливался с водой и угадывался по верхушкам кустов; под одним из них Олег отыскал спрятанную лодку. Стараясь производить меньше шума, достал весла со дна, отвязал цепь и отчалил. Кусты темной массой склонились над водой, все было тихо.

Человек направил лодку вниз по течению. Временами ему казалось, что она стоит, а берега плывут мимо. Олег осторожно поднимал и опускал весла, стараясь, чтобы ветви не цеплялись за лодку. Прошел час. Река была пустынна.

Беглец решил отдохнуть - положил весла поперек лодки и лег на ее дно. Под днищем журчала вода, борта слегка покачивало. Лодку развернуло к берегу, ветка хлестнула Олега - он вскочил. На берегах показались огни пригородных коттеджей плесайцев. Доносились голоса и далекая музыка.

Красивая планета Плесай, недаром ее имя созвучно с всплеском, с ударом весла о воду. Здесь множество рек и пресноводных озер. Климат влажный и теплый. Сами плесайцы невысокого роста, с зеленой, приятного цвета кожей, пористой и упругой, с черными глазами и волосами цвета пепла. Доброжелательны, не лишены чувства юмора и имеют достаточно развитую в техническом отношении цивилизацию. Олег проработал лингвистом на Плесае два года в составе второй делегации человечества на этой планете, досконально освоил язык, обычаи и образ жизни плесайцев. И теперь бежал.

Человек вывел лодку на середину реки. Огней прибавилось, они разрастались и высыпали кучней. Гудела рядом близкая автострада. Дачные поселки кончались. Олега несколько раз окликали с освещенных веранд, принимая за плесайца, он махал рукой в ответ - таиться сейчас по кустам значило бы привлекать внимание к своей персоне. Иногда плесайцы радостно улюлюкали ему вслед.

В темноте вырос и надвинулся стотонными ажурными перекрытиями железнодорожный мост, освещенный электричеством. Вода бурлила и пенилась, натыкаясь на его мощные опоры. Показались трубы заводов в кольцах красных огней, пляжи, лодочная станция со спасательными кругами на вышках. Река раздавалась вширь. Прогулочные лодки, яхты, катера у пирсов.

Город, огромный и безбрежный улицами и каменными полями крыш, скрывающий в себе миллионы судеб и неисчислимое количество работающих механизмов, чужой плесайской природе и необходимый людям Плесая, этот гигант, медленно всасывая в себя реку, одну из своих водных артерий, и вместе с ней непривычный атом - человека с Земли, подавлял, оглушал и приводил в восхищение! Разум, создавший среду, подобную себе, являл собой очаги раздражения на теле дикой природы, что никогда не знала свободы и выбора.

Олег причалил к берегу.

Он нашел припрятанный мешок, переоделся, положив туда мокрые туфли и синий комбинезон, в которых на Плесае ходили люди, размахнулся и закинул его как можно дальше в реку. По воде пошли круги, камень попался увесистый. Отправив лодку плыть дальше и присвистнув по-удалому, Олег зашагал к ближайшей автобусной остановке, откуда его доставили к зданию железнодорожного вокзала, забитому снующими по делам плесайцами. Все они куда-то уезжали и торопились. На Олега не обращали внимания, даже полицейские. Возможно, они еще не знали, что в эту ночь все люди без исключения покинули Плесай в экстренном порядке, и не получили каких-либо указаний на этот счет. Все произошло так быстро.

На табло беглец увидел, что нужный ему поезд отходит, он бросился к кассам. Там его встретила длинная очередь. Удалось взять билет только на поезд, отходящий двумя часами позднее. Пришлось ждать, что всего невыносимей в его положении!

Олег пошатался по вокзальным магазинам, разглядывая под стеклом всякие мелочи и сувениры для пришельцев, почитал газету в зале ожидания, пострелял из винтовки в зале игровых автоматов и, не зная, как убить время, отправился в кафе неподалеку. Он не испытывал голода и вряд ли был способен проглотить сейчас что-нибудь. Просто надо было забиться в незаметный угол и переждать.

Над вокзалом и городом раскинулось ночное, звездное небо. Земляне были уже в космосе.

Олег нервничал. Кафе было ему знакомо. Круглые столики, накрытые желтыми скатертями, были наполовину заняты, за ними сидели нарядные плесайцы, ели и беседовали. На скольких он был вокзалах, в аэропортах и космодромах?! Не сосчитать. Олег отложил розовый листок меню и посмотрел на часы. Корабль землян стартовал сорок две минуты тому назад. Это означало одно: Олег - последний человек с Земли, оставшийся на Плесае. В научных городках землян не осталось ни души. Пришельцы ушли. Дело в том, что в разгар работ на Плесае они стали умирать, быстро, один за другим. За последнюю неделю умерло шестнадцать человек. Обыкновенная местная болезнь, переносимая коренными плесайцами без особых проблем. Был назначен карантин, назван день отлета, и прибыл корабль с Земли. Они улетели все, завтра это событие должно попасть в газеты и выпуски новостей.

Олег сознавал, что в любой момент может умереть. Например, в этом уютном кафе, за этим столиком.

За соседний столик села молодая пара плесайцев - щегольски одетый парень и красивая девушка. Человек усмехнулся: вот их-то он и напугает, повалившись на пол с пеной у рта. Официантка принесла заказ, Олег взглянул в ее черные глаза на хорошеньком лице нежно-зеленого цвета.

Она улыбнулась.

- Вы человек? Да, вы с планеты Земля! Надеюсь, вам нравится у нас?

- Да, - ответил Олег, - планета замечательная. - И, взглянув на официантку, добавил: - И готовят у вас замечательно.

- У вас почти нет акцента, - сказала она. Зеленые ручки подхватили поднос, и девушка исчезла.

Олег мог бы поклясться, что в воздухе еще минут пять сохранялось ощущение ее прекрасной улыбки.

Олег вспомнил отделение больницы их научного городка: между койками ходят растерянные и беспомощные плесайские доктора, с бледными виноватыми лицами. Невозможность для целой планеты что-либо изменить! В воздухе стоял кисловатый запах, а под простынями лежали умершие за ночь люди -большие белые куклы. Наступало легкое недомогание, и через несколько часов с человеком все было кончено. Олег может умереть, но не закончить работу еще хуже!

Сколько ему сейчас? Тридцать два. Четыре года до Земли, четыре обратно. Десятилетие на то, чтобы снять карантин, если болезнь вообще будет адаптирована к человеческому организму. Лет десять, а то и все двадцать... После сотни "если", даже оказавшись в составе третьей экспедиции, он вступит на Плесай почти стариком! Несколько десятилетий непосильного бездействия, когда он полон идей и замыслов? Невозможно! В расцвете сил, здоровья, с желанием работать, работать и работать - улететь на Землю? Так он вернее похоронит себя и все будущие открытия. Но умереть в вагоне поезда? По дороге...

"Ерунда!" - сказал сам себе человек. Вся жизнь состоит из безвыходных ситуаций: приходится решать, какая бесконечность больше, какое зло полезней, какое безумие мудрее, а какая ложь правдивей!

Он - лингвист, ему не нужна сложная аппаратура, лаборатория; все, что ему нужно - это остаться на планете и общаться с ее жителями. Простой дом в сельской местности, стол, бумага, рабочий кабинет... Магнитофон найдется, деньги у него есть. Время? Он имеет минимум полгода, пока его обнаружат.