– Мне пора. До вечера, – сказала я, поднимаясь с места.

– Постарайся вернуться не поздно. Буду ждать тебя с ужином.

Было приятно услышать в его голосе ноты заботы и нежности.

– Сделаю всё от меня зависящее.

Я помахала ему рукой и отправилась трудиться дальше лёгкой походкой счастливой женщины.

1996 год.

Отец всё-таки ушёл из семьи. После скандального объяснения с матерью, в ходе которого до него долетали непредназначенные для детских ушей фразы, тот просто собрал вещи и хлопнул дверью. Перед этим он заглянул в детскую, понуро обнял сына.

– Прости, сынок. Вырастешь, поймёшь, – шепнул он мальчику в самое ухо, и вышел из квартиры.

Больше он их не навещал и с сыном не встречался, вероятно, боясь скандалов со стороны матери.

Теперь мальчику приходилось отдуваться за двоих.

Если раньше её гнев перераспределялся между двумя близкими ей мужчинами, то теперь за свою неудовлетворённость жизнью она с лихвой отыгрывалась на младшем. За грехи старшего, кстати, тоже доставалось ему.

– Ты весь в своего отца, – кричала она, совершенно не заботясь о чувствах собственного ребёнка, – такой же эгоист. Видишь же, что я не могу открыть этот проклятый уксус, но тебе даже в голову не приходит помочь.

Уксусная эссенция была необходима в качестве компонента при завершающем этапе окрашивания колготок в чёрный цвет. Почему-то именно чёрные колготки было совершенно невозможно купить, и женщины, привыкшие к изобретательности в стране вечного дефицита, приспособились красить колготки телесного цвета с помощью специального химиката, продававшегося в хозяйственных магазинах.

Он взял бутылку с уксусом, аккуратно надрезал пластмассовую крышку и начал тянуть её вверх, пытаясь освободить бутылочное горлышко от тугой пробки.

– Дай сюда. Ни о чём тебя попросить нельзя, руки не из того места, как и у папаши твоего.

С этими словами она резко дёрнула наполовину открывшийся сосуд на себя. Ядовитая жидкость метнулась вверх и выплеснулась прямо на запястье его левой руки. Мальчик закричал, пронзаемый нестерпимой болью. Кожа на руке покраснела и пошла пузырями.

– Чёрт, до чего же ты криворукий! – воскликнула мать. – Ну-ка, покажи.

Она схватила его за обожжённую руку и дернула на себя. Её крепкая ладонь уцепилась прямо за место ожога. Он ещё громче закричал, а мать, едва промыв водой рану и наложив марлевую повязку, продолжила его отчитывать.

– Ты невозможный ребёнок, тебя ни о чем нельзя попросить, всё сделаешь плохо. Ты точная копия своего отца, вырастешь таким же эгоистом и бездельником.

Она ещё долго продолжала бубнить, а он свернулся калачиком в углу своей детской кроватки и тихо поскуливал от боли и обиды.

Через какое-то время он уже не вслушивался в её слова, чувствуя, как на смену обиде в его душе поднимается ярость.

***

Рабочий день уже близился к завершению, когда позвонил Влад. Его звонок застал меня врасплох, четно говоря, я совсем забыла о нём, загруженная работой и согреваемая мыслями о предстоящем ужине с Денисом. Влад предложил сегодня встретиться с целью культурного проведения досуга. А именно, похода в кино.

– Извини, Влад, но сегодня никак не получится, – вежливо отказалась я, не посчитав нужным вдаваться в причины своего отказа.

– Ничего страшного, ответил он, – а когда у тебя найдётся время?

– Видишь ли, в чём дело, – решив быть предельно честной, сказала я, – в моей жизни появились обстоятельства, из-за которых в мои планы не входят новые отношения.

– Видимо, потому, что в твою жизнь вернулись старые? – с грустью проявил чудеса догадливости Влад.

– Ты правильно догадался, – ответила я, – извини, сама не ожидала, что так выйдет.

– Не извиняйся, я понял. Мой номер у тебя определился. Я всегда буду рад услышать твой голос. Звони, когда сочтёшь нужным.

Я нажала отбой и задумалась. Всё-таки Влад оказался классным парнем. Только на сегодняшний день моё сердце хотело видеть рядом с собой совсем другого человека.

И этот человек ждал меня дома. Еще на лестничной площадке я почувствовала чудесные ароматы, доносящиеся из-за двери квартиры. Денис встретил меня в коридоре, с радостной улыбкой и широкими объятиями. Вокруг его мощного торса был повязан мой кухонный передник, подарок мамы, которая всё ещё не теряла надежды сделать из меня хорошую хозяйку.

Мы сидели друг напротив друга, поглощая вкуснейший ужин. Вино тоже было замечательным.

– Знаешь, – сказала я, – сейчас мне хочется представить, что этого тяжёлого года не было в нашей жизни. Что мы совсем не расставались, Ты не уезжал в свою Москву, а Лера жива и здорова. Господи, ты не представляешь, как тяжело мне было после её смерти. Как будто из жизни вырвали какой-то важный кусок.

– Бедная моя девочка, – он пересел на диван рядом со мной и крепко сжал меня в объятиях.

Так, обнявшись, мы сидели в полумраке, слушая капли дождя за окном, пока нашу идиллию не прервал звонок моего мобильного!

Это был Саша Петров

– Привет, Марина не спишь ещё? – проявил он учтивость.

– Нет, говори, – я моментально сосредоточилась.

– Короче, я сегодня со Светланой Алексеевной встречался.

В нескольких словах он пересказал суть их разговора.

– Получается, опять фигурирует неизвестный взрослый мужчина

– Получается так. Похоже, что между ними были личные отношения. Какого рода, правда, не совсем понятно. Одно только странно. После Лериной гибели наши проверяли её телефон, как и у всех жертв маньяка. Пробивали номера, изучали социальные сети и мессенджеры. Разрабатывалась версия, что Чулочник мог выходить на своих жертв через интернет. В её телефоне не было обнаружено ничего подозрительного. Никаких левых номеров.

– Возможно, убийца сам подчистил её телефон от ненужной ему информации, – выдвинула версию я.

– Не исключено. Жаль, сейчас этого уже не проверить. Операторы не хранят информацию так долго. Ясно, что этот мужчина не случайный человек для Леры.

– Да, со слов Наташи, её жесты в кафе носили весьма интимный характер, – добавила я, – вряд ли станешь гладить по лицу малознакомого человека.

– Странно, что факт знакомства с ним Лера скрывала даже от тебя, – заметил Саша.

Его слова больно кольнули прямо в сердце. Сама я тоже часто об этом думала. Долгое время мне казалось, что о Лериной жизни я знала всё. Мы делились всегда друг с другом подробностями своих любовных историй. Так было заведено у нас ещё с самых ранних школьных лет.

– Возможно, он шантажировал её чем-то, – продолжил выдвигать версии Саша. – Или они бывшие возлюбленные. Она его бросила, а он не мог смириться.

В это я могла поверить, вспоминая список разбитых мужских сердец, который оставляла на своём пути Лера.

– Короче, чувствую, что неизвестный мужик как-то причастен к делу. Кстати, – неожиданно сменил он тему, – в городе видели твоего Дениса

– Я знаю, – ответила я, и Саша, похоже, догадался, что я улыбаюсь.

– А, понял. Он сейчас с тобой, – голос Саши зазвучал шутливо, – Воркуете, голубки. Ну что же, не буду отвлекать.

Мы простились, и я посмотрела на Дениса.

– Сашка? – спросил он с заинтересованным видом. – Какие-то новости по Лериному делу?

– Да. Получается, что в её жизни был какой-то человек, о котором ничего не было известно её близким. Во всяком случае, ни я, ни Светлана Алексеевна о нём не знаем.

– Возможно, у неё для этого были основания.

– Конечно, были. Вот только какого рода, пока трудно судить. Понимаешь, упущено столько времени. Ведь в связи с её смертью разыскивали Чулочника. А сейчас нужно разрабатывать её окружение, ведь версию ограбления отмели сразу, у неё ничего не пропало. И в этой ситуация мужчина в её жизни, о котором никто не знал, кажется весьма подозрительным.

– Одно можно сказать точно, – задумчиво заметил Денис, – тот, кто сотворил это с Лерой, знал про фирменный почерк Чулочника со всеми подробностями. Значит, это кто-то из местных.