Мы оба тогда приезжали в родной город навестить родных. Только я была первокурсницей, и училась в областном центре, а Денис получил образование и начал карьеру художника в Москве. Туда же несколькими годами ранее, оставив семью, переехал его отец, тоже художник. Только, в отличие от Дениса, его карьера не задалась, и он вскоре умер от пьянства и прочих излишеств, не выдержав натиска богемной жизни. Мама же Дениса несколько лет назад слегла от тяжёлой и, как выяснилось впоследствии, неизлечимой болезни. В этот период Денис переехал на малую родину, чтобы ухаживать за матерью. Это совпало с пиком нашего романа. Мы оба просто потеряли голову, и даже думали соединить наши судьбы навсегда. Но вскоре после того, как мама Дениса скончалась, он принял решение вернуться в Москву. Слишком уж тяготила его провинциальная обстановка и отсутствие карьерных перспектив. В родной город после этого он наведывался не чаще одного раза в год, а наши отношения превратились в мучительную череду встреч и расставаний, на которой я, как казалось, год назад сумела поставить жирную точку. Разрыв дался мне очень тяжело. Последний визит Дениса совпал с убийством Леры. Тогда он поддерживал меня, как мог, но вскоре после похорон столичная жизнь снова поманила его своим ярким круговоротом. Мне же не оставалось ничего, кроме как лить слёзы, вспоминая своего прекрасного принца. Или же отправляться следом за ним, поставив крест на любимой работе

Денис придвинулся чуть ближе ко мне и заглянул прямо в глаза.

– Не сердись на меня. Ведь ты сама отказалась переезжать. Вспомни, сколько я звал тебя с собой.

– Похоже, что ты не сильно печалился. Слышала, что твоя холостяцкая постель довольно редко пустовала.

Он удивлённо взглянул на меня.

– Господи, Мари, ты ревнуешь?

– Ничего подобного, – я старалась казаться безразличной, но у меня это плохо получалось.

– Кстати, а что за перец привёз тебя сегодня домой? – чуть насмешливо спросил он.

– Какое это имеет значение? Не думаю, что ты сохранил право задавать мне подобные вопросы.

– Ты права, Мари. Они все не имеют никакого значения.

Он шагнул ближе. Я ощутила его запах и почувствовала горячее дыхание на своей шее.

– Я соскучился, – шепнул он, – иди ко мне.

В моей голове погас свет. Ненавидя себя за эту слабость, я шагнула в его объятия.

***

Несмотря на позднюю осень, утро выдалось довольно солнечным. Стараясь не разбудить Дениса, сладко спящего в моей постели, я приняла душ и начала готовить завтрак. Ночь была бурной, и нам было необходимо восстановить силы.

Взбивая омлет, я вспомнила о вчерашнем разговоре в кафе с Наташей и решила, что должна сообщить о нём Петрову. Через минуту я набрала его номер и пересказала Саше суть нашего вчерашнего разговора с официанткой.

– Что ж, получается, что у Леры были отношения с каким-то взрослым мужиком? – спросил он.

– Похоже на то. Только я понятия не имею, кто это мог быть. От самой Леры я никогда о нём не слышала.

– Непонятно даже, местный ли он. Надо опросить свидетелей, может быть, кто-то о нём слышал. Только тут такое дело, начальство и слышать не хочет о выделении Лериного дела в отдельное производство. Не видит достаточных оснований. Придётся нам с тобой проводить расследование на добровольных началах.

– Хорошо. Сообщи, если будет нужна помощь.

Я положила трубку и услышала сзади голос Дениса

– Доброе утро, Мари.

– Разбудила тебя? – спросила я, прижимаясь к нему и нежно целуя.

– Давно пора было, – ответил он, излучая блаженство.

– Я приготовила завтрак.

– Из тебя получится образцовая жена. Никогда не сомневался в твоих способностях.

Я засмеялась и, не в силах сдерживаться, снова поцеловала его.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила я во время завтрака.

– Сегодня придут рабочие. Нужно кое-что привести в порядок в родительском доме, вынести старый хлам, – с готовностью ответил Денис. – А ты? Как обычно, снимаешь что-то для вечернего эфира?

– Да. Готовлю пару сюжетов. Но нужно будет перед этим забрать машину из сервиса. Сейчас вызову такси.

– Не нужно. Моя машина рядом на стоянке, я довезу тебя.

– Договорились. Иду одеваться.

Через несколько минут я вышла во двор и присвистнула. Судя по марке ожидавшего меня автомобиля, дела у знаменитого художника шли совсем неплохо.

– Ограбил банк? – игриво спросила я у Дениса, окидывая взглядом крутой внедорожник, который он припарковал у моего подъезда.

– Просто удачно продал несколько картин.

– Судя по всему, твоё искусство ценится весьма недёшево.

– Ну, думаю, что это совсем неплохо, – засмеялся Денис. – Действительно, в последнее время у меня были совсем неплохие заработки. Просто одна американская галерея приобрела несколько моих картин, и я неожиданно стал довольно популярен в штатах.

– Поздравляю. Приятно иметь дело с всемирной знаменитостью.

– Хочется верить, что ты любишь меня не только за это.

– Безусловно, не только. Но за это тоже, – сказала я с нарочитой серьёзностью.

Денис на секунду посмотрел на меня удивлённо, но потом мы рассмеялись и поехали в сторону автосервиса, где вторую неделю томилась моя малолитражка. Выйдя из машины, я помахала Денису рукой.

– Ну, пока. Спасибо, что подвёз.

– Давай вместе где-нибудь пообедаем и обсудим планы на вечер, – предложил он.

– Не возражаю. Нужно будет только созвониться предварительно, не знаю точно, во сколько будет перерыв.

– Надеюсь, ты сохранила мой номер?

– Ты просто самоуверенный болван, – рассмеялась я.

– А ты – прекрасная фея. Буду ждать звонка.

Он уехал, а я отправилась к зданию автосервиса.

***

Тихий стук в дверь избушки разбудил его. За окном было ещё раннее утро, и скупой осенний рассвет едва позволил различить в темноте пожаловавшего в такую рань гостя.

Он подошёл к двери и раскрыл её.

– Здорово, – глухо сказал пришедший человек, входя в

плохо освещённое помещение. – Что нужно? Зачем звал?

Он взглянул на гостя, зло прищурившись.

– А то ты сам не знаешь, зачем? Деньги, мне нужны деньги.

– А не хватит тебе? – спросил посетитель, резко сделав шаг вперёд. Полусгнившие полы избушки жалобно скрипнула под его сильными ногами.

– Нет, не хватит, – хозяин чуть отступил назад, но голос его звучал по-прежнему уверенно. – Задумал я на курорт съездить, здоровье поправить. А к кому мне обращаться, как не к тебе?

Гость криво усмехнулся и окинул его колючим взглядом.

– Думаю, хватит уже обращаться. Всё, банк закрыт.

В голосе визитёра послышались металлические нотки, но хозяин не спасовал, а продолжил с напором.

– Ну, так открыть придётся. Сам думай. Целый год уже грех такой на душе ношу. А на моём веку грехов итак предостаточно.

– Я уже заплатил тебе сполна, чтобы ты язык свой за зубами держал, – заметил гость и уже развернулся, чтобы выйти.

– Не согласен, – голос хозяина зазвучал громче. – Думаешь, чего мне стоит тебя, сволочь, покрывать? Денег ему жалко! А невинную душу не жалко тебе?

Посетитель остановился, глядя на говорившего мужчину через плечо.

– Опять же нападение на женщину было, я по телеку видел, – продолжил тот, захлёбываясь словами. – Не знаешь, чьих рук это дело? Не хочешь платить, расскажу всё ментам и разбирайся с ними, как хочешь.

Он так разнервничался, что неожиданно его начал донимать кашель, остановить который ему всё не удавалось. Он с трудом успокоил его, и прохрипел, глядя гостю прямо в глаза.

– Душегубец. Лучше уж плати, дороже выйдет.

– Ладно, хватит чушь нести, – резко прервал его собеседник, – будут тебе деньги. Жди звонка.

С этими словами он развернулся и вышел, закрыв за собой скрипучую дверь.

Светлана Алексеевна сидела, уронив руки на колени, в глубокой задумчивости. Только что она заперла дверь за Сашей Петровым, Лерочкиным одноклассником, который служил в полиции. Когда-то даже, кажется, он был в неё влюблён. Только Лера взаимностью ему так и не ответила. Но это было давно, ещё в школе. После её гибели вышло так, что, именно он вел тогда это дело, задавал какие-то вопросы. Она плохо это всё помнила. Горе обрушилось на неё так внезапно, что буквально сбило с ног, не давая возможности стоять, ходить, слышать и говорить. Даже дышать ей было больно.