– Кровь чую оттуда. Не так просто эта банка сжата. Её кожавар пытался вскрыть, чуя в ней кого-то. Я слышу чье-то дыхание.
Я замычал, и тут же голос сказал:
– Если понимаешь меня, постучи несколько раз.
Рука стучит послушно в крышу машины. Оттуда оживленно говорят:
– Ого! Тогда подожди, подмогу. Изатан сейчас уже ползет.
Замираю неверяще. Имя какое-то даже не узбекское. Меня, что, в другую страну выкинуло с этим землетрясением?! Хотя… чувствую, как глаз дергается в слабых припадках ужаса. Хотя речь-то человеческая… русская, мать её. Это уже приносит некоторое облегчение. Вот почему я мычу, а не говорю, это уже второй вопрос. Послышался глухой скрежет, как в начале, и я с ужасом представил, как мое тело сейчас перерубит от неосторожности человека, что меня будет вытаскивать или разрезать машину. А что, были и такие случаи.
Тела касается что-то очень острое, и я вскрикиваю что есть силы от ужасающей боли. Рассматриваю сквозь пелену слез какую-то штуку, что воткнулась в мое бедро, и мычу от страха. У них что там, высокие технологии? Коготь, огромный коготь буквально выдергивается из моего бедра, и голос снаружи орет:
– Кажется, я переусердствовал?
Мычу, пытаясь кивнуть, и, сплюнув, замолкаю, пытаясь дотянуться до бедра. Твою ж налево!!! Коготь от меня взял курс к двери машины и, с легкостью разрубив или перепилив её, вышел наружу. Это просто огонь!!! Даже нет дыма, нет никакого нагрева даже. Края ровные.
И тут машину зашатало, и часть, где её перепилили, начала выпрямляться. Стало намного легче. А потом и вовсе свобода. Я буквально упал головой под заднее сидение и застонал от боли в бедре. Теперь даже почувствовалась боль от затекшей спины и также боль в ступне. Вот её чем-то проткнуло, видимо. Я был у каких-то труб, вроде бы. Окна еще не до конца осыпались, и виднелись лишь непонятные однотонные трубы или… Вдруг голова непонятного существа, напоминающего змею, нырнула через небольшое отверстие со словами:
– Ну что, мученик? Живой?!
Лучше бы я умер в машине… Язык существа быстро прошелся по своим клыкам, и я заорал от ужаса, покрываясь испариной. Даже боль в ступне прошла, и в теле прошло щелчками все, что болело в одно мгновение. Вот значит, как наш организм выживает, когда его хозяин перед смертью. Детства я не увидел и прошлой жизни тоже. Я лишь язык прикусил еще сильнее. Лишь бы его не сожрать от кошмара. На второй части сломанной двери появились огромные когти, и нетерпеливый голос спросил:
– Ну что, его к ужину не ждать?!
Вот, значит, как они добывают еду?! Они жрут нас!!! Бедных странствующих, попавших в такой переплет водил-бомбил. Игорь тоже хорош, я бы им пожертвовал вот прям сейчас. Ему-то что, считай, и так жил зря. Ведь заднеприводный. А меня Танька ждет… потаскушка всего института. Зато хорошая…
Тело продергивает отвращением от того, как когти вроде бы аккуратно продергивают подо мной или той частью, куда они смогли достать. Их голоса то пропадают, то появляются снова.
– Он, кажется, совсем плох. Слюна течет, смотри, с подбородка, и глазами вращает, – говорит змей. Второй добавляет:
– Изатана зови, он еще и лечить умеет.
Я кручу головой, что неожиданно задвигалась. Щелчки в шее с хрустом дали понять, что у меня все отлично. Я задергался, что есть мочи, пытаясь соскочить с когтей. Но те проворно вновь пленили меня и потянули на себя. Обречено сдался на второй минуте. Изатан не появился. Потому что когти его сверху начали резать машину. И теперь его густой голос сказал басом:
– Ого, какая кожа. Пожалуй себе сниму её для обшивки стены.
Передо мной показалась еще одна морда, и я задохнулся от своего крика. Его морду скосило набок, и он прям этими же когтями попытался себе закрыть то, что, видимо, у них называется уши. Сбоку голос сказал недоуменно:
– По ходу, он не от боли орет. А от ужаса. Изатан, ты его напугал. Вон Риваган посимпатичнее будет, – и уже, видимо, обратившись к нему, попросил: – Возьми будущего слугу на руки.
Я не своим голосом попросил:
– Не надо снимать кожу… я сгожусь хоть на что, и ужинать мной не надо… прошу… – захныкал я боязливо.
Их было трое, это первое, что я увидел, когда меня, наконец-то, вытянули. У всех абсолютно одинаковые морды змей. Когда они шевельнулись и… поплыли над землей, я понял, что имел в виду один из них, когда говорил про Изатана, что он ползет. Они ползут!!! Они реально ползут, управляя телами от бедра, как манекенщицы. И еще, когда я бежал впереди них со сломанной ступней, я увидел, как у них проступили клыки, и глаза от азарта зажглись. Они реальны!!! Они сожрут меня на свой гребаный ужин! Чтоб они подавились!
– Подавитесь, твари!!! – кричал я на них с огромного дерева, на которое залез, как отец Федор, с огромной скоростью, не чувствуя ни рук, ни хвоста, тьфу, ног. Они медленно ползли по стволу необхватного дерева, как в фильме ужасов, сверкая на меня глазищами и оскалив клыки. Я полз снова вперед, пока не услышал:
– Ну че, еще попугаем, а Изатан пусть ловит его после стрелы?
Послышался возмущенный вздох, и терпеливый голос Изатана выдал:
– А раньше не могли сказать? Теперь задом вот ползти вниз, не очень охота. И вряд ли я поймаю его, он мне глаз шишкой подбил. Фингал вон какой. Он меткий, чертяга.
Еще один змей сказал:
– Тогда еще медленнее ползем.
Они действительно начали ползти медленнее. Успев отлить вниз, я вновь вооружился шишками и начал отстреливаться по глазам. Может, это помешает им меня захватить, пока не услышал:
– Твою дурь!!! Этот дрэд мне делали почти два часа. Шишка отбила его набок. Я проучу его… зверяка какая верткая!
Другой голос взвыл:
– Т… фэ… фуб отколифся… ф дупфо ему флен…
Я побледнел еще сильнее и, наконец, взобравшись на длинную ветку, прикинул расстояние до соседнего дерева и, злорадно ухмыльнувшись, рванул.
Штаны спустились, пришлось заново делать разбег, зашвырнув их на тех тварей. Раз, два, три!!! Застываю на высоте со стрелой в ягодице и с истошным воплем резко падаю вниз. Боль оглушительная, сверху победно раздался рев смеха, и снизу ответный смех был лишь предсмертным знаком для меня. Меня поймали за больную ступню, и я, распрощавшись с жизнью и прикусив снова язык, глупо вращал глазами на своих врагов. Все трое уже собрались и, посмотрев на меня высокомерно, сказали куда-то назад:
– А может пусть сам за нами побежит?
Я непонимающе посмотрел на них, с чего это я побегу за ними? Дурачье смешное! Только говорили член мне в попу или не в попу, но куда-то туда. А сейчас…
Меня и вправду отпустили, и огромный коготь указал мне направление. Я осторожно затих, когда змеи отползли от меня, и только потом посмотрел назад. Обычные деревья, но потом яркий синий свет словно молнией пронесся сверху в землю. На миг проявилось чудо-юдо таких размеров, что я сжал какие-то волосы в своих кулаках. Подо мной взвыл голос:
– Фот феть!!! Фэды… фэды… пофал… флаз… фингалллл…
Мое тело оторвали от и так искалеченного мной змея и зацепили как на ствол дерева к другому змею.
– Риваган! – сказал прочувствованно голос третьего, – Я дарю тебе это исчадие. Ты заметь, мы скорость даже не успели набрать, чтобы сбежать от него. А оно уже залезло на беднягу Фативара. Я вашу просьбу решил и все сделал. Вытащил, поймал. Прощайте, – и Изатан рванул вперед так, что лишь пыль стала оседать.
Его хвост мелькнул меж деревьями, и Риваган, вытянув меня перед собой, прошипел:
– Не тронь мое лицо, и клянусь, я дам тебе место моего слуги, тьфу, тьфу. Ты даже Изатану фингал умудрился поставить. Вот над нами будут смеяться. Скажут, армия Иниторы самая отстойная. У тебя какой-то пунктик насчет дрэдов? – спросил он меня, набирая скорость, оборачиваясь изредка назад.
Болтал он, я скажу, отлично, не давая мне ответить. Да особо и не хотелось. Зад ныл, стрела так и была в моем заду и, кажется, что-то в ней было. Потому что глаза начали слипаться, и голос Ривагана сказал:
