Никто яростно замотал головой и быстро написал: «Он тебя дурит! Он вас дурит. Он вас обдурил».

– Я тебя поняла. Но я хочу верить в лучшее. Пожалуйста, послушай меня! Послушайся меня сейчас, не мешай ему, не сопротивляйся, пусть он сделает всё, что ему приказали, и уйдёт. Мне кажется, лучше будет ему не мешать. Как ты не понимаешь? Иначе он совсем тебя уничтожит.

Никто снова криво улыбнулся, словно говоря ей «да сейчас!», и она поразилась его смелости, он боролся с Демоном один на один, мешал ему и, похоже, не собирался сдаваться.

Он снова написал: «Он вас обманул. Беги, пока не поздно».

– Боги! Ну почему ты такой упрямый?! Почему вы не можете договориться, если уж так случилось, что делите одно тело? Да, я понимаю, ты его ненавидишь за то, что он вселился в тебя. Но он мне сам рассказывал, что мир Демонов полон ограничений и приказов. И каждый Демон выполняет указания более высшего Демона. Ему просто приказали. Он такой же невольник, как и ты, в чужом теле и в чужом мире, и… Он не такой уж и

плохой, а местами он очень здоровский, этот твой Демон, и довольно справедливый. Почему мы смогли с ним подружиться, а ты нет? Давай попробуем вместе, от этого всем будет только лучше.

Никто написал: «Он забрал ваши души. Мне жаль».

– Ну почему ты такой упрямый?! – закричала Карина в отчаянии. – Ведь я пытаюсь спасти тебя!

Никто с каким-то вздохом провел руками по лицу, волосам, убирая их назад, и написал: «Какое сегодня число?»

Этот вопрос всегда вышибал Карину из колеи. Её ужасала одна только мысль о том, что он живёт урывками, теряя дни, месяцы, а может, и годы. Теперь она поняла, почему он казался ей младше: наверное, если сложить всё в совокупности, он прожил в сознании не двадцать пять лет, а гораздо меньше.

– Что ты чувствуешь, когда он полностью в тебе? – спросила она тихо.

И он покачал головой и написал: «Ничего».

– Словно заснул в пятницу, а проснулся в понедельник?

Он отвернулся, он не хотел говорить об этом. Не хотел её слушать. А у неё был всего час. Что же делать?

Она сидела в растерянности, и её брат тоже сидел, прислонившись спиной к стене, и молчал. Похоже, это было его любимое времяпровождение. Может быть, он действительно был умственно отсталым, как говорил Арел. Арел

знал его лучше всех, теперь она это поняла. И теперь она уважала князя за это. За проницательность и бесстрашие.

– Ник? – позвала она, наконец поняв, что он не намерен продолжать разговор и впал в свой излюбленный ступор. Он вздрогнул, он отзывался на Ника.

– Ник, он ушёл всего на час. Хочешь сигарету? Или вина? Самому почувствовать вкус.

Он отрицательно покачал головой.

– Может… «восстановитель»? – осторожно спросила она. И он снова отрицательно мотнул головой, потом всё же подумал и написал: «Воды».

Она поднялась и налила воды из кувшина, подала ему, вставила в руку, он сделал несколько глотков, и вода потекла по его подбородку. Парализованная сторона лица не двигалась. Он вытер воду рукой. Рука тоже двигалась плохо.

– Почему ты так настроен против него? Ты знаешь что-то большее? О его планах? Какие дела ему ещё нужно делать здесь? Ты знаешь?

«Портит души людей. Сейчас собирает. Много собрал. Вы дали ему много силы».

– Да пусть собирает! Нам-то какое дело? Думай о себе!

«Я думаю. Мою не забрал. Я не буду слушаться. Я не покорюсь».

– Тогда он тебя просто размажет!!!

«Вас уже размазал», – написал её брат Никто.

– Ты ненормальный! Он сделает Лиса королём красных в этом мире и, быть может, поможет и мне, чтобы я стала его королевой, я попрошу его об этом, почему нет? А ты… ты будешь продолжать как баран мешать ему?

Никто написал: «Да».

И Карина, больше не в силах этого выдерживать, закричала:

– Арел! Лис! Идите сюда!

Она заметила, как он напрягся, когда они вошли в комнату, мгновенно отреагировав на её зов. Она молча протянула им блокнот.

«Привет, Карина. Пожалуйста, уезжай. Уходи. Беги отсюда. Спасайся! Он тебя дурит! Он вас дурит. Он вас обдурил. Беги, пока не поздно. Он забрал ваши души. Мне жаль. Какое сегодня число? Ничего. Воды. Портит души людей. Сейчас собирает. Много собрал. Вы дали ему много силы. Я думаю. Мою не забрал. Я не буду слушаться. Я не покорюсь. Вас уже размазал. Да».

– Вот видите, что он пишет, – пожаловалась им она.

– Можно я въебу ему? – сказал Арел, когда наконец прочитал написанное. Лис прочитал раньше и отвернулся.

– Хотя нет, – передумал Арел. – Я устрою ему поединок! Эй, братишка, ты умеешь драться?

Никто кивнул.

– Он ведь слепой, – едва выговорил Лис.

– Он, кажется, умеет драться и слепым, – сказала Карина. – Я видела это в тюрьме.

– Тогда пошли! Где меч Ника? Выходите во двор!

– Пойдём, – сказала Карина, несильно потянув брата за руку, и он поднялся. Не сопротивляясь, пошёл за ней.

Они вышли во двор, Лис вложил ему в руку меч, которым сражался Никто-Демон.

– А если он убьёт тебя, Арел? – спросил он вдруг. Потому что слепой Никто взял меч очень уверенно, словно и сам хотел этого.

– Меня?! – Арел засмеялся. – Не убьёт. А я его просто погоняю немного.

И он стал обходить Никто, крутя в руках своё оружие. А Никто стоял. Но когда Арел сделал выпад, чтобы ткнуть его, брат Карины резко отразил удар и атаковал в сторону Арела. Арел немного опешил, но продолжил кружить, и на какие-то мгновения они сцеплялись яростно и со всей силы. Никто словно старался постоянно сохранять контакт с лезвием меча противника, и ещё он угадывал или слышал, откуда прилетит удар. И это было жутко. Как всегда, в

последнюю минуту он упреждал удар, и Арелу только пару раз удалось свалить его на землю, но Никто тут же уворачивался и сразу вставал. И он очень мало двигался, стараясь всегда оставаться на месте. Подпускал противника, и потом старался не расцепиться с ним мечом.

– Ах так! – разозлился Арел и попробовал атаковать его снова. У Никто снова получилось отразить удар. Атмосфера всё больше накалялась, и Карине стало страшно. Её слепой брат не подпускал к себе и выглядел не как человек сейчас, а совсем наоборот.

– Лис, мне не нравится это. Скажи, чтобы перестали! – попросила Карина.

К сожалению, Лис теперь всегда, выходя из дому, скрывал свой шутовской грим под маской, и Карина не видела выражения его лица, но она была уверена, что ему тоже не нравится происходящее.