Так как я потеряла счет времени в этой темнице, не могу сказать, во сколько ко мне пришел рыцарь, который не говорил по-русски. Я решила притворяться, что не понимаю итальянский, поэтому, когда член ордена сказал мне на итальянском: «Мисс, прошу за мной», – я сделала вид, что ничего не понимаю.

Бедному мужчине пришлось разговаривать языком жестов, что его жутко раздражало. Как только я вышла из камеры, мне надели на голову мешок и подхватили на руки. Как бы я не сопротивлялась, меня никто не слышал. Для чего такое скрытие путей, не знаю. Все слышали, что этот орден довольно-таки скрытное общество, но, по-моему, мешок на моей голове переходит все границы.

Когда меня наконец-то поставили на ноги и сняли мешок, я осмотрелась. Мы пришли в огромный, может быть, бальный зал с высокими сводчатыми потолками и столом с двумя стульями по краям, который был сервирован на две персоны. На столе стояли разные яства, начиная с салатов, заканчивая целыми тушками свинины. Мой живот сразу вспомнил про то, что я давно не ела, и предательски заурчал.

– Я знаю, что ты давно не ела, предлагаю вместе пообедать и обсудить твое положение. – раздался бархатный мужской голос, от которого сразу же по телу побежали мурашки.

Я осмотрелась и увидела человека, видимо, Магистра, который все это время стоял спиной ко мне около окна. Как я его сразу не заметила.

Я ожидала увидеть старого и низкого Магистра, но ни голос, ни его рост не указывали на то, что он в преклонном возрасте. Он был гораздо выше меня, головы на три. На нем была черная мантия с капюшоном, который покрывал его голову.

– Ты говоришь на итальянском? – эта фраза прозвучала ни как вопрос, а как утверждение.

– Откуда вы знаете? – ответила я на итальянском.

– Вот сейчас и узнал.

Меня только что просто разыграли, и я поверила. Теперь не было сомнений, что передо мной Его Преосвященнейшее Высочество. Только Магистр может быть таким хитрым и вредным.

В зале эхом отразился смех мужчины. Надо сказать, что его смех обладал тем же действием, что и голос, но он был какой-то холодный, замученный, ненатуральный.

И тут Высший повернулся и снял капюшон. Я ахнула. Передо мной стоял молодой мужчина, лет тридцати, с длинными пепельно-светлыми волосами, завязанными в тугой хвост. Его лицо было мужественное, и волевой подбородок с впадинкой подчеркивали это. Глаза были настолько синие, что даже с моего расстояния был виден их цвет.

Я ничего не поняла, ведь сейчас должен править Магистр в возрасте очень преклонном, а передо мной стоял совершенно молодой человек. Может, это не Высший, и меня опять разыгрывают.

– Закончила меня разглядывать? Мой отец умер год назад, теперь я правитель, не удивляйся, сам не рад. – словно прочил мои мысли Высший. – А теперь присаживайся и ешь. – приказал он и сам уселся.

Я не его поданная и не собираюсь слушать его приказы.

– Вы в курсе, что я вернул смертную казнь? И если ты сейчас не сядешь и не поешь, я поставлю тебя в один ряд с предателями на суде. – начал угрозы мужчина.

Нет, вот каким бы он не был, жизнь моя была ценнее, поэтому пришлось сесть и сделать вид, что еда очень вкусная, хотя ее вкуса я не чувствовала.

– Я думаю, ты уже в курсе, кем станешь для меня. У тебя будет своя спальня и свои привилегии. Ты станешь главной моей рабыней.

– То есть, я буду не единственной?

– Нет, конечно же. – совсем обнаглел мой собеседник.

Его уверенность не то, что поражала, она бесила. Мало того, что я должна стать его любовницей, так еще и не одной. Никогда и ни за что.

– А как же обет безбрачия, подписанный вами, когда приступили к правлению? – вовремя вспомнила законы.

– Я не собираюсь жениться, а рабынь иметь, мне никто не запрещал и не посмеет.

Не смотря на его внешнюю красоту, Магистр оказался очень самоуверенным нахалом. С другой стороны, я сейчас мыслила неординарно, ведь если я стану его любовницей, может, получится избежать постели, зато немножечко изменю правила и отомщу этому снобу.

– Хорошо, я согласна на ваши условия, но как же мои родные?

– Для них ты умрешь.

Стали сказываться все события, произошедшие со мной за эти два дня, нервы сдали, а слезы потекли по щекам.

– Только не слезы. – практически простонал Магистр.

Кому-то не нравится, когда девушки плачут? Надо почаще это делать.

– Я согласна стать вашей рабыней, но вы должны согласиться на мое условие. Я поеду в отель, в котором остановилась, и предупрежу, что остаюсь здесь. Я не сбегу, обещаю.

– Хорошо, но ты больше никогда не вернешься в семью.

Нельзя плакать, нельзя. Нет, я все-таки заплакала. Я не могу жить без мамы, папы, брата, подруг и парня. Меня взяли в рабство.

Глава 11.

Родос, Дворец Великих Магистров, где-то в подземных ходах.

– Пока Магистр будет довольствоваться новой рабыней, ты сможешь перевести очередную сумму. Стефано нарушает очень много законов. Грекам это не понравится, значит они на нашей с тобой стороне. Сначала разорим, потом выгоним. Понял?

– Да, когда я получу свою плату?

– Скоро, когда сделаешь часть нашего договора.

Разговор происходил во множественных ходах под Дворцом, в полной темноте. Никто не мог заподозрить, что именно там будет готовится предательство, за спиной Магистра. Личности собеседников невозможно было установить, так как была кромешная темнота, а две личности были одеты в черные мантии, которые полностью их закрывали.

Глава 12.

Моя комната оказалась большой и неуютной. Все стены были сделаны их холодного камня, а кровать и комод, единственная мебель, которая здесь находилась, были сделаны из резного дерева. Все было мрачное и холодное, поэтому я снова съёжилась от холода.

Сразу же мне на плечи накинули тяжелую мантию.

– Так теплее? – раздался около моего уха бархатный голос Магистра, и он приобнял меня.

– Д-да спасибо.

– Ты умеешь ездить на лошади?

– Да. – не стала скрывать.

С раннего детства я занималась конным спортом, у меня даже есть собственная лошадь в клубе. Множество наград и побед на ипподромах.

– Славно. Теперь тебе надо поменять одежду. В этом, – он осмотрел меня с ног до головы. – Я не намерен тебя терпеть.

Он не намерен терпеть, и не надо, мне же лучше, значит будет больше свободы. Мне очень хотелось повредничать, я не собиралась исполнять его приказы, но вовремя вспомнила по смертную казнь, с него станется, убьет, как нечего делать и не посмотрит на то, что я «любовница». Да я и года не продержусь в этом дворце, тем более быть любовницей этого… этого.

Ровно через час мой гардероб был полностью заполнен одними платьями. Я и так их не люблю, а когда увидела из каких тканей и какой длины были эти платья, вообще ужаснулась. На какой-то миг мне показалось, что я вернулась в средневековье, потому что сейчас на столько пышные платья уже никто не носит.

Пока я пыталась понять, как это все надевать, про то, как носить подумаю позже, в комнату забежала маленькая девушка, лет десяти.

– Это твоя горничная Карла. Она будет помогать надевать платья и снимать. Или я буду снимать, это уже решу сам.

Он снова попытался обнять меня, но я увернулась от столь сильных рук.

– Она же совсем маленькая. – сказала я, поворачиваясь к Магистру.

– И что? Она зарабатывает, у нее только отец, который болен, а еще пять братьев.

– А почему братья не зарабатывают? – удивилась я.

– Потому что они меньше ее.

Теперь я взглянула на девушку по-другому, и решила, что буду защищать ее.

– Могу я вас просить покинуть эту спальню, мне нужно переодеться. – обратилась к Магистру.

– Ты не должна меня стесняться, и не надо со мной говорить на средневековом языке, я не из того века.

Перед выходом Магистр коснулся моего открытого плеча, его прикосновение было невесомое, но при этом жгучее, оно заставило меня вздрогнуть.

Когда дверь за представителем ордена закрылась, я сразу же попросила Карлу рассказать мне все об устоях ордена, а точнее о нарушении их. Видимо, люди знают неправду о Магистре и его правление.