– Привет! – распахнула я дверь.

– Привет! – улыбнулся Филипп.

В одной руке у него был тяжелый белый пакет, в другой – скейтборд. Фил прислонил доску к стене, а я потянулась за продуктами… Дотронувшись до пальцев парня, почему-то сразу смутилась.

– Куда?.. – негромко рассмеялся Филипп, отводя пакет за спину.

– Я помогу!

– Надорвешься, дуреха! Сам донесу. А мама где?

– Моя? – спросила я.

– Моя! – снова рассмеялся Фил.

– А-а-а! Тетя Маша на кухне. Проходи!

Мария Архиповна попросила нас разобрать огромный пакет. Мы с Филиппом поочередно выкладывали на стол продукты, стараясь не встречаться взглядами. Общество парней меня не пугает, обычно я чувствую себя в их компании очень уверенно. Но здесь стеснение взяло верх. Боже, оказывается, предстать перед молодым человеком без макияжа намного проще, чем обнажить душу. Как высокопарно звучит! Но это на самом деле так… Я боялась, что Фил заметит мою заинтересованность, поймет, что я к нему чувствую…

Именно тогда мне вдруг резко захотелось стать лучше, чем я есть. И дело, конечно, не во внешнем виде. Я знала, что и без косметики симпатична парню. Чувствовала время от времени заинтригованный взгляд Фила на себе, но глаза не поднимала, продолжая копошиться в пакете. Внимание Филиппа мне было приятно.

Захотелось больше добра внутри. С этим у меня проблемы. А Гурьев иногда кажется чересчур уж правильным. Мне до его моральных качеств как до Китая пешком.

– Теть Маш, вы уверены, что моя помощь не требуется? – спросила я.

– Нет, Даш, что ты! – проговорила Мария Архиповна сквозь шум воды из крана.

Я мысленно сжалась от мысли, что сейчас она вновь что-нибудь скажет про мои никудышные кулинарные способности.

Но женщина, похоже, поняла мой «коварный замысел», потому что добавила:

– Я уже закончила. И даже не сомневаюсь, что ты пришла бы на выручку…

– У вас будет какой-то важный прием? – спросил Филипп.

– Придут мамины партнеры по бизнесу, – ответила я. – Скучные толстосумы с раздутым самомнением.

И мы с Филиппом одновременно взялись за одну пластиковую коробку с виноградом. Я потянула ее в одну сторону, парень – в другую. Наконец мы посмотрели друг на друга и негромко рассмеялись. Да! Да! Да! Я осмелилась взглянуть на него. Мамочки, как же прекрасны эти глаза – цвета серого грозового неба.

5 сентября 20…7

Когда парень, который тебе небезразличен, улыбнулся в ответ в столовой… Это счастье? По меркам моей мамы – глупость, о которой даже вспомнить постыдно, а писать про такое в личном дневнике – вообще безрассудство. Вот заключить выгодный контракт с партнерами после недавнего приема – это да… И впрямь счастье.

– Тебе нравится Гурьев? – прошептала мне в ухо Карина. – Вы весь обед так переглядываетесь…

Столы, которые предназначались для старшеклассников, находились в самом конце помещения. Сегодня мы сидели напротив ребят из «Б» класса, и я то и дело натыкалась на заинтересованный взгляд Филиппа.

– Не нравится мне Гурьев! – запротестовала я. – С чего ты решила?

– Он на тебя, кстати, вечно пялится. Не только сегодня. Я уже давно заметила. Думала еще – и на что Фил надеется? А теперь и ты на него смотришь…

– Девчат, вы о чем? – встряла в разговор Вика. – Вас тоже бесит, что в меню опять выпечка? Я мучное вообще не ем.

– Да-да, Викуля, мы именно о булках и говорим! – ответила Карина. – Дашке нравится тут одна, но она боится в этом признаться.

– Тебе нравится какая-то булка? – не поняла нас Вика.

– Ага, она отличается от всех остальных, которые я встречала раньше, – начала я. – Понимаешь? Она особая – с изюмом.

– Тогда съешь ее! В чем проблема? – пожала плечами Викуля. – А у меня предрасположенность к полноте, приходится себя ограничивать…

– Ты не помнишь, какой я была пышкой в начальной школе? – усмехнулась я.

– Дело в том, Викуленька, – продолжила Карина, – что Даша у нас – тоже булка… но черствая.

Мы с Кариной переглянулись.

– Да ну вас! – надулась Викуля. – Опять надо мной издеваетесь. Со своими булками! Только аппетит разыгрался…

И с этими словами Вика впилась зубами в сладкую слойку.

– Фсе лето сефя ограничивала! – пожаловалась она, не успев до конца прожевать. – Хфатит! Долфны быть в жизни радофти… Долфно быть счастье!

Я посмотрела на соседний столик и снова встретилась взглядом с серыми глазами Филиппа. Будто он только и ждал, когда я повернусь в его сторону. Фил улыбнулся и отсалютовал мне стаканом с чаем. Я слабо улыбнулась в ответ. Не хватало еще, чтобы у меня за спиной девчонки начали обсуждать мою симпатию к Гурьеву.

Выгодный контракт, съеденная на большой перемене вожделенная слойка, заинтересованность парня, который тебе небезразличен. Такое разное счастье, которое должно быть у всех.

Кажется, в последнее время я слишком часто думаю о Филе.

8 сентября 20…7

Утром в гимназию меня отвозил мамин водитель. Хотя обычно я хожу туда пешком. Но родительнице взбрело в голову, что я могу опоздать на первый урок, и она велела доставить меня прямо к школе. А погода была такой дивно теплой. Как раз для прогулок. Пушистые белоснежные облака, словно огромные дирижабли, нависли над городом.

Подъезжая к гимназии, мы попали в большую пробку. «Только этого не хватало!» – раздраженно подумала я. Легче так добежать. Из окна машины сквозь верхушки крон деревьев я уже заметила белую крышу здания.

– Я выйду здесь? – спросила у шофера.

– Не положено, – ответил он лениво. – Ваша мама приказала сегодня довезти вас до самого крыльца.

– Какая честь! – проворчала я, натягивая на темно-синюю школьную форму легкий бежевый тренч.

– Я делаю свою работу, Дарья Александровна!

– Угу.

Мы снова проехали пару метров и встали. Меня так только укачает. Я снова уставилась в окно и увидела, как в сторону гимназии неспешно вышагивает Кайзер. Одноклассник слушал музыку в наушниках и набирал кому-то сообщение. Машина резко дернулась и водитель громко посигналил. У меня даже в ушах зазвенело.

– Куда пытается пролезть, собака! – проворчал себе под нос мужчина, не пропуская другой автомобиль в крайний правый ряд.

Я усмехнулась и отвернулась к окну. Роберт уже глазел на нашу машину. Еще бы, своим громким сигналом водитель привлек внимание всей улицы.

Медленно поехали. С такой же скоростью, с какой шел Кайзер. Роб убрал в карман телефон и теперь смотрел насмешливым взглядом. Внезапно парень кивнул мне, а затем провел большим пальцем по горлу. Я удивилась. Он мне угрожает? И за что же, интересно? У меня не было никаких мыслей на этот счет. Кстати, именно мне положено его прибить за букет лилий, который целую неделю красовался на столе нашей химички.

В ответ я помахала Кайзеру средним пальцем, после чего покрутила им у виска. Тогда Роберт изобразил рукой пистолет и направил на нашу машину. Сделал вид будто прицеливается и… Паф-паф! Я закатила глаза. Ой, как страшно! Я не могла взять в толк, какого черта он принялся меня пугать?

– Я выйду здесь! – уже утвердительно сообщила я маминому водителю.

– Не положе… – начал мужчина.

Я молча схватила школьный рюкзак и дернула за ручку двери.

– Забирать меня не надо. Сама дойду! – выбираясь из салона, буркнула я.

С силой захлопнула дверцу и понеслась через зеленый газон, украшенный редкими желтыми листьями, к тротуару. Роберт видел, что я бегу к нему, но даже шаг не сбавил. Как он меня раздражает…

– Что за фигня, Роб? – выкрикнула я, догнав одноклассника и возмущенно затараторила: – Ты зачем мне угрожаешь? Если думаешь, что я тебя боюсь, то… Хо-хо-хо! Ты даже представить себе не можешь, как я с тобой разделаюсь…

Кайзер вытащил один наушник, из которого доносилась музыка, и вопросительно кивнул.

– Ты что-то сказала, Севастьянова? Ничего не слышал.

Я возмущенно запыхтела:

– Козел ты, говорю, глухой! Чего мне угрожаешь?