Я представила собаку, лежащую на кровати, в роли барина. Я растянула улыбку.

– Собака у тебя будет лежать на кровати под пуховым одеялом как барин. Феня, ты будешь Шарику в рот колбасочки с сыром подавать, – давилась от смеха жена Фени, – то есть ты выступаешь в роли слуги?

– Какого слуги? Это я так за ним ухаживаю!

– Что – то ты так за мной не ухаживаешь!

– А что за тобой ухаживать? Люба, ты сама себе колбасы и сыра можешь отрезать. – хохотнул он. – Тебе же не три года, чтобы я тебе нарезал колбасы.

– Но ты меня даже одеялом не укрываешь, Феня.

– Люба, ты сама себя можешь одеялом укрыться.

– А Шарик сам себя укрыть одеялом не может?

– Конечно не может, он же собака!

– А я кто?

– Ты Любка. Чего спрашиваешь, что сама об этом не знаешь? Или ты не знаешь то ты? Если ты забыла кто ты, то я могу тебе твой паспорт показать. – потешался над женой муж.

– Смешно! – скрестила руки она.

– Любка!

– Я не только Любка, но и твоя жена! Законная жена! А ведешь себя так будто я тебе чужой и посторонний человек. – надула губы она. – Тебе собака ближе, чем я. Ты с Шариком так носишься, как со мной никогда не носился. Никакого от тебя внимания не дождешься. Быстрее ты на луну слетаешь с Шариком, чем жену одеялом укроешь! Готов исполнять любые прихоти Шарика. Вчера он ночью завыл, так ты подскочил к нему как ужаленный, а если бы завыла я, то ты бы отвернулся к стенке и давал храпака.

– Люба, а ты что волк, чтобы тебе выть? – засмеялся Феня.

– А Шарик, это что волк, чтобы ему выть? – дернулась нижняя губа у женщины.

– Люба, Шарик это животное, ему простительно, что он завоет. А если завоешь ты, то люди подумают, что ты немного не в себе. – смеялся он.

– Все! Спишь раздельно! С шариком на пару спите! На одной кровати! На пару! – разозлилась жена. – Чтобы тебе ночью к нему не вставать, он у тебя сразу же под боком будет!

– Люба, да я такого сказал? Чего сразу обижаться? Какие вы женщины обидчивые. Чуть что сразу же обижаетесь. – бухтел муж Любы. – Я никогда не обижаюсь. Я же не обидчивый, как некоторые!

– Не обидчивый? – удивленно произнесла жена Фени. – А кто неделю назад ходил вечером по дому и обижался на то, что я тебе сахар кружку переложила?

– Конечно обиделся! Можно было запомнить за шесть лет брака, что чай кладу одну чайную ложку с сахаром, а не три, как это сделала ты, Люба! – скрестил руки он. – Да у меня чуть глаза не выпали, когда я чай попробовал! От тебя никакого внимания!

– От меня? Это наоборот доказывает, что я тебя люблю, когда я тебе в кружку переложила сахар! Я тебе слишком много уделяю внимание. Это переизбыток! Это перевнимание!

– Ничего не много! Мало!

– Никакого к тебе больше внимания! Все!

– Люба!

– Что Люба? Иди Шарика укрой пуховым одеялом и не забудь ему под голову положить пятнадцать мягких подушек. И включи Шарику кондиционер, чтобы ему не жарко было. А то сегодня погода жаркая! А под одеялом еще жарче! – заходила по газону она. – И сам вместе с ним на пару ложись, чтобы вы с ним вместе изжарились с двух сторон, как котлеты!

Мне стало смешно.

– Я не хочу жарится как котлеты, я бы сам не отказался от жаренных котлеток. От твоих жаренных котлеток, Люба.

– Пусть тебе твой барин жарит котлеты.

– Шарик же собака. Собаки не умеют жарить котлеты.

– За кем ухаживаешь, тот пусть тебе, Феня, и жарит котлеты. А я вечерами отдохну, чем весь вечер стоять у плиты!

– Милая …

– Ой! – хлопнула в ладоши и не дослушала супруга она. – Я же для тебя недавно была просто Люба. – Ты мне недавно собирался показать мой паспорт с моим именем! А тут вдруг милая! С чего это вдруг?

Из дома выбежал кот и подбежал к Любе. Она его схватила на руки.

– Ты мой хороший. Ты мой родненький. Как я тебя обожаю. – поцеловала кота Люба. – Мой Вектор. Как же я тебя люблю.

– Вот – вот! – стал перед женой супруг. – Сама мне про мою собаку выговариваешь, а сама от Вектора не отходишь. Он тебе подбежал, так ты его сразу на руки схватила, а меня что – то на руки не берешь.

Люба вытаращила глаза.

– Я что мужа буду носить на руках?

– Кота же носишь?

Я заулыбалась.

– И я муж.

– И что? – не поняла жена.

– Могла бы мужу тоже сказать: "Я тебя обожаю", "я тебя люблю". Но что – то я от тебя таких слов не слышу! – глянул на жену он.

– А зачем мне тебе что – то говорить? Ты же сам недавно сказал, что обо мне заботиться не нужно, жена обойдется и перебьется!

– Про обойдется я ничего не говорил.

– Но смысл был таков! – топнула ногой жена.

– Да отпусти ты кота с рук!

– Зачем? Чтобы тебя на руки взять?

– Не отказался бы. – захохотал он.

Жена грозно взглянула на мужа. Тот перестал смеяться.

– Я пошутил насчет рук.

– А я нет!

– Насчет чего ты не пошутила?

– Сегодня ты спишь раздельно, в другой комнате! – гладила Вектора супруга Фени. – Вектор, сегодня вместе будем спать, муж в другой комнате поспит с барином. А мы народ простой, поспим без баринов.

– Ты народ простой? – снова засмеялся Феня. – Да у тебя одна шуба стоит полмиллиона. Серьги, которые сейчас продеты на твоих ушках стоят триста тысяч, а кольцо …

– Все! – перебила его жена. – Хватит мне перечислять, сколько стоят мои вещи. Я же не перечисляю, сколько стоят твои вещи, Феня.

– Футболка две тысячи рублей, штаны три тысячи рублей, носки пятьдесят рублей – это цена тем вещам, которые сейчас надеты на мне. Как сама видишь, что мои вещи стоят по сравнению с тобой копейки.

– Видно на себя денег жалко, а на своего барина ничего не жалеешь. Никаких денег! Вчера ему одну игрушку купил за десять тысяч рублей! Из чего это игрушка сделана, что она стоит так дорого? Из золота?

– Люба, это экологически чистый материал. – закатил глаза отец Тимошеньки. – Не будет же мой Шарик грызть непонятно что.

– Вот и я хожу понятно в чем!

– А я не говорил, что ты ходишь непонятно в чем!

– Вектор, как же я тебя обожаю! – затискала кота супруга Фени. – Ты всегда со мной рядом. И днем, и ночью.

– Люба, хватит кота тискать!

– Ты же Шарика тискаешь, вот я тискаю Вектора. Про жену не вспоминаешь, вот и буду больше времени уделять Вектору. – направилась к дому она. -

– Любка, ты куда?

– Домой?

– Зачем?

– Как зачем? Уложу Вектора спать, укрою его одеялом. – почесала правую щеку Люба. – Включу кондиционер и тоже прилягу. Отдохну. С утра рано встала, когда утром пожарила мужу яичницу, уделила свое внимание.

– Сказала так, будто ты утку с яблоками приготовила. – ухмыльнулся он. – Подожди, а где он! – опомнился отец Тимоши. – Я что – то его не слышу. Где он?

– Кто где он? Барин твой?

– Да какой барин, Люба! Где наш сын? Чего он молчит? Где Тима? – забегал по двору папа ребенка.

– Ой! – выпал из рук кот у Любы. – А где сын? Я же про него забыла. Все из – за тебя. – стукнула мужа в плечо она. – Заболтал своим барином! Тебе собака дороже, чем сын! Носишься с эти барином, как козел перед гиппопотамом!

– Я бы посмеялся, но в другой ситуации! – скривил лицо Феня. – Тимошка, выходи! Папа сдается, тебе достается сладкий десерт! Люба, чего он не отвечает? Он давно бы выбежал, услышав слово десерт, а тут никак не реагирует! Он молчит. – заметался по участку супруг Любы. – Тимочка, выходи, мама тебе твой любимый тортик вынесет! Какой ты больше всего обожаешь!

Люба тоже позвала сына:

– Тимоша, выходи!

– Тимочка, выходи! Мама тебя ждет, чтобы дать тебе тортик! Шоколадный, как ты любишь! Тимошенька, родной! Не молчи с папой. Скажи папе, где ты или сам выйди. – громко говорил и бегал Феня. – Сынок, скажи папе, где ты! И маме скажи!

– Сынок, не молчи с мамой. Ты где?

– Тима!

– Тимошенька, ответь маме, где ты. – носилась по участку она. – Я за тебя переживаю. Не молчи с мамой. Скажи маме, куда ты запрятался.

В ответ последовала тишина, только отец и мать волновались за ребенка и проверяли каждый угол на участке.