Тут в зал влетели почтовые совы. Все родители волновались за своих детей, поэтому ни один студент не остался без письма. Лишь Элиза продолжала сидеть в одиночестве. Хьюго подсел к ней.

— Тебя никто ни в чем не винит, — сказал он девушке. — Ты хотела помочь.

— Помогла, — усмехнулась Элиза. — Так помогла, что теперь Джеймс из-за меня лежит без сознания с дополнительной порцией яда, твою сестру мучили Круциатусом, а я знала об этом и ничего ей не сказала. Я соврала тебе, что Лили ничего не готовит для Нотта и что он ее не трогал. Если бы я изначально не дала тебе заменитель памяти, то про Исчезательный шкаф вы все бы знали давно.

Хьюго пораженно смотрел на Элизу. Кроме того, что они с Лили готовили противоядие он не знал ничего. Значит, все-таки Нотт заставил готовить зелья кузину.

— Появилось больше поводов меня ненавидеть? — поинтересовалась Браун.

— Ты же это не со зла, — попытался поддержать ее Хьюго. — Ты думала, что так будет лучше. И я тебя понимаю. С таким братом… Какой он анимаг?

— Для меня это такая же новость, как и для всех остальных, — покачала головой Элиза. — Я, действительно, думала, что его навсегда посадили. Но, видимо, проворная зверушка, раз сбежал незамеченным.

— Ты видела хоть раз его Патронус? — спросил Хьюго. — Я читал, что облик Патронуса совпадает с анимагической формой.

— Люди с таким опытом черной магии и не имеющие ничего святого в этой жизни не умеют создавать Патронус, — грустно ответила Элиза.

Тут влетела еще одна сова в Большой зал. Точнее, это был филин. Он был очень потрепанный, будто попал в бурю. Он кинул письмо Элизе и улетел обратно. В Большом зале уже почти не осталось народу, все ушли на первый урок, поэтому никто не обратил внимание на запоздавшую птицу.

Элиза недоверчиво смотрела на письмо.

— Мне некому писать, — прошептала она.

— Я уже получил сегодня свое письмо, — Хьюго указал на конверт от мамы. — Рядом никого нет. Это точно тебе.

Элиза открыла письмо трясущимися руками. Ее глаза пробежали по строчкам в письме. Она резко встала, взяла свои вещи и пулей вылетела из зала.

Хьюго аккуратно взял письмо. Он хотел уже посмотреть, как прозвенел звонок на урок. Хьюго сунул письмо в карман и отправился на урок. Он был уверен, что Сортен снимет с него баллы за опоздание. Но когда Хьюго вошел в класс, профессора все еще не было.

— О чем ты с Элизой разговаривал? — спросила у него Лили.

Хьюго ничего не ответил. Он был зол на Лили. Зол на нее за то, что она ему врала весь месяц. Он был зол на себя, что поверил ей.

— Ты слышишь меня? — спросила Лили, удивленно посмотрев на него.

Из кабинета вышел Сортен.

— Открываем учебники на разделе «Анимаги и оборотни» и читаем, — сказал профессор. — Если услышу хоть один звук, то зачет по этой теме будем проводить сегодня же.

Класс затих, и весь урок внимательно читал учебник. Хьюго чувствовал на себе пристальный взгляд Лили.

— Ты мне ничего не хочешь объяснить? — спросила Лили, когда они шли на следующий урок.

Хьюго схватил ее за руку и затащил в свободный класс.

— А ты? — задал ей ответный вопрос Хьюго. — Почему ты мне врала?

— Элиза про Нотта рассказала? — виновато опустила глаза Лили.

— Я же знал, подозревал, почему я тебе поверил, — задавал вопросы сам себе Хьюго. — Почему ты мне не доверяешь?

— Доверяю, — принялась заверять его Лили. — Я делала это ради безопасности…

— Элиза тоже все делала ради безопасности, — кричал Хьюго. — И что из этого вышло? Как ты могла купиться на угрозы Нотта?

— Он сказал, что если я не сварю ему это зелье, то пострадает Ал, — тихо сказала Лили. — А если я кому-то расскажу… Он меня изнасилует.

— Ты понимаешь, что ты подвергла себя большей опасности, не сказав хотя бы мне? — ругался на нее Хьюго. — Хорошо, ты боялась сказать Джеймсу, боялась, что он полезет к нему. Но я бы просто был рядом с тобой. При мне он бы тебя тронул?

— Было бы как с Деннисом, — поджала губы Лили. — Он его вырубил и делал со мной все, что хотел… Именно поэтому я поверила, что он угрозы свои приведет в реальность. Раз смог поцеловать меня, то и…

— Поцеловать? — перебил ее Хьюго.

Лили принялась рассказывать события той ночи. В Хьюго поднималась злость. Еле-еле дождавшись конца уроков, Хьюго отправился в подземелья. Ему было все равно, что с ним сделает Нотт. За Розу и Лили он хотел ему отомстить.

— И что у нас тут грязнокровки делают? — спросил Нотт, когда увидел Хьюго около входа в гостиную Слизерина.

Хьюго ничего не ответил, а сразу запустил заклинанием в слизеринца.

— Ты понимаешь, на кого ты нападешь? — Нотта явно развеселили жалкие попытки Хьюго его сразить.

— Ты пожалеешь, что делал это с Розой и Лили, — Хьюго пытался отбиваться от заклинаний Нотта, который полностью уже перешел в атаку.

— А что он делал с Лили? — за Хьюго послышался голос Альбуса.

— Ах, девчонка не сдержала свое слово, — понял Нотт. — Поттер, твоя сестренка очень хорошо целуется. Для ее лет. Жаль, что взяться еще особо не за что.

Хьюго видел, как в глазах Альбуса заиграла ненависть.

— Хьюго, дальше я сам, — сказал Альбус, даже не взглянув на него. — Иди к себе.

Хьюго послушался кузена, прекрасно зная, что тот сможет отомстить Нотту намного лучше. Войдя в гостиную, он увидел Розу и Элизу. Едва заметив Хьюго, Элиза встала и скрылась в спальнях девочек.

— Слушай, Хьюго, я хотела с тобой кое-что обсудить, — замялась Роза. — Меня Скорп на каникулы пригласил к себе.

— Хах, — усмехнулся Хьюго. — Папа тебя никуда не отпустит.

— Вот и я о том же, — грустно вздохнула Роза. — Поможешь мне его убедить, что Скорп хороший?

— Помогу, конечно, — кивнул Хьюго. — Только я бы на твоем месте разговаривал с мамой.

— Спасибо, — улыбнулась Роза и тоже пошла к себе.

Хьюго посмотрел на огонь и запустил руку в карман. Он совсем забыл о письме Элизы. Наконец, он развернул пергамент. Там была всего одна фраза.

Скоро увидимся, сестренка

========== 170. Как прекрасна жизнь ==========

Джеймс Сириус Поттер

Джеймс чувствовал страшную боль в районе груди. Ему хотелось кричать. Но он не мог. Более того, он не понимал, где он находится. Вокруг было темно. Лишь изредка Джеймс слышал тихий и неуверенный стук. Это было его сердце.

Джеймс не понимал, почему он не умирает. Тело, казалось, горело огнем. Он помнил лишь одно. Как сам выпил яд. Ради нее. Чтобы она жила. В памяти все еще сохранялся ее крик.

Он слышал где-то далеко какую-то суету. Но в кромешной темноте эти звуки лишь мешали и раздражали. Он снова прислушался к ударам сердца. Каждый удар мог стать последним. И он только этого и ждал.

Джеймс потерял счет времени. Он не понимал, как выбираться из этого состояния. И нужно ли? Если им надо, чтобы он умер, чтобы она осталась жива, он был готов сделать это сейчас.

В какой-то день он почувствовал, что удары сердца стали крепче. А вместе с ними и ее крик. Для Джеймса это стало пыткой. Ему тоже хотелось кричать. В кромешной тьме он начинал сходить с ума. Ему всюду мерещились синие блики. Такие синие, как ее глаза.

Джеймсу казалось, что он слышит ее голос. Что она зовет его. И вместе с этим голосом он чувствовал тепло в ладонях. Будто ее прикосновения.

А, может, это была реальность? И она где-то здесь? С ним? Рядом?

— Джеймс, — прямо в ухо ему ударило теплом. — Джейми.

Это была она. Не галлюцинация. Ее голос, ее прикосновения.

— Я люблю тебя, — уверенно сказала она. — Я очень люблю тебя.

Джеймс хотел бежать к ней, искать ее в этой кромешной тьме. Идти на ее голос. Он почувствовал, как после ее признания сердце стало биться чаще. Она любит его. Или это все сон и ему кажется?

— Стало увереннее, — послышался какой-то мужской голос. — Думаю, можно снимать искусственную поддержку и пробовать.