Мощенный булыжником двор был освещен фонарями. Выходя из дома, Кейзия улыбнулась Ричарду, невольно отметив, как заманчиво оттопырилась его ширинка. В свою очередь, он не мог не обратить внимания на ее стройные, длинные ноги и внушительный бюст. Ему вспомнилось, как дурманно пахли его пальцы после соития с ней. Он выпрямился и, помахав ей рукой, воскликнул:

— Конь застоялся, прошу в седло!

— Это настоящий дракон, — с улыбкой ответила Кейзия, надевая шлем, который Ричард протянул ей.

— Что именно ты имеешь в виду? — переспросил он, косясь на свой член.

Она расхохоталась:

— Разумеется, мотоцикл! Впрочем, и эта штуковина тоже обладает звериным норовом!

Кейзия тряхнула кудрявыми волосами, пахнущими розовым маслом, и Ричарда охватило романтическое настроение. Эта удивительная женщина странным образом ассоциировалась у него с запахами свежескошенного сена и шиповника, милыми его сердцу с детства. Его ноздри хищно пошевелились, пенис напрягся, четче обозначившись под кожей штанов. Ричарду захотелось немедленно овладеть Кейзией, причем самым извращенным образом.

— Мне следовало надеть джинсы, — сказала она, садясь на мотоцикл. — Но сегодня жарко!

— Затяни потуже ремешок шлема и покрепче обхвати меня за талию, — сказал Ричард. — Все будет нормально.

Помогая ей сесть в седло, он порывисто привлек ее к себе и жадно поцеловал в пухлые податливые губы. Ее слюна показалась ему слаще меда, он сжал рукой ее грудь и почувствовал, как набухает и отвердевает сосок. Кейзия застонала, он погладил ее по спине и неохотно отпустил, рассудив, что еще успеет насладиться и ею, и быстрой ездой: вечер только входил в свои права, а впереди была еще долгая летняя ночь.

Ричард опустил щиток шлема и с наслаждением, как свою любимую любовницу, оседлал мотоцикл. Кейзия сцепила пальцы у него на животе. Ричард приподнялся и, улучив подходящий момент, нажал правой ногой на рычаг. Двигатель взревел, дрожь передалась наездникам, вызывая сексуальные ассоциации.

Выехав на шоссе, Ричард прибавил газу. Ветер трепал концы его длинных волос, выбившихся из-под шлема, и больно стегал по лицу, проникая под щиток. Тело его вибрировало вместе со стальным конем, наполняясь легкостью и блаженством. Скорость опьяняла и возбуждала Ричарда сильнее, чем любой наркотик.

Он упивался своей властью над этим железным зверем, несущим его по серой ленте асфальта со скоростью сто миль в час. Но рассудок наездника оставался холодным, вскоре он убавил скорость и свернул на дорожку, пролегающую через лесок. Заехав в безлюдное место, Ричард выключил мотор и, поставив мотоцикл на тормоз, спросил:

— Ты не замерзла, дорогая?

— Немножко, — призналась она, зябко передернув плечами. — Но все равно я в восторге.

Он положил снятые шлемы на сиденье и протянул Кейзии руку, приглашая ее последовать за ним в кусты. Сумерки сгущались, небо на западе стало бронзовым, волны тихо шуршали, накатываясь на песчаный берег.

— Я обнаружил этот чудный уголок совершенно случайно, — сказал Ричард, поддерживая Кейзию под локоть. — О нем никто из актеров пока не знает. Согласись, здесь спокойнее, чем в купальне возле усадьбы, где круглосуточно резвятся девицы из кордебалета. А сейчас там вообще отдыхает вся труппа. Здесь же мы будем с тобой вдвоем.

Ричард был женат и разведен, имел множество любовниц и не знал отбоя от поклонниц. Однако сердцем его внезапно овладела Кейзия.

На пляже было полно сухого леса, прибитого к берегу волнами. Набрав достаточно дров, Ричард устроил костер, и они с Кейзией расположились у огня, привалившись спинами к валунам.

— Замечательно! — сказала Кейзия, согревая над пламенем ладони.

Ричард снял ботинки и хрипло сказал, преодолевая желание овладеть ею немедленно:

— Не хочешь искупаться?

— Я не надела купальник, — смущенно ответила она. Ричард торопливо стянул брюки, и ее взору предстал его пенис.

— К чему эти условности? — спросил Ричард.

— Ты прав, — сказала Кейзия и стала раздеваться.

Груди ее напоминали спелые дыни. Пенис Ричарда взволнованно задрожал, в мошонке возникла боль. Он сорвался с места и побежал трусцой к морю, чувствуя, как ветерок ласкает горячую кожу. Нырнув с разбегу в холодную воду, он сделал несколько мощных гребков и вынырнул далеко от берега. Внезапно кто-то схватил его за член. Он испуганно вздрогнул: откуда здесь взялась русалка? Рядом с ним с шумом вынырнула Кейзия. У Ричарда отлегло от

сердца.

Он схватил ее за плечо, но она выскользнула, словно рыба, и тогда Ричард чмокнул ее в губы, неуклюже обхватив руками талию. Несмотря на холод, пенис встал торчком, как штык. Ричард просунул руку в промежность Кейзии и почувствовал, как она горяча. Охваченный неукротимой страстью, он сжал ее ягодицы и насадил на свой огненный жезл. Кейзия обхватила ногами его бедра, стенки влагалища сжали пенис, словно тиски. Ричард поплыл вместе с ней к берегу, достигнув которого сразу же повалил ее на спину. Пенистые волны накатывались на них, придавая моменту особую, ни с чем не сравнимую прелесть.

Она выпятила груди, и Ричард стал теребить ее соленые и покрытые песком соски. Песок был повсюду, даже на половых органах, и это обостряло их ощущения. Ричард стал облизывать ее груди, потом опустился ниже, поцеловал пупок и, проведя языком влажную дорожку до волосиков на лобке, вгрызся в преддверие лона, причмокивая от удовольствия. Кейзия тихонько постанывала и, поводя бедрами, любовалась звездным небом и полной луной. Чем глубже проникал его язык в ее сокровищницу удовольствий, тем сильнее ее трясло. Она стала вскрикивать. Ричард ввел во влагалище два пальца. Кейзия затряслась и кончила, прошептав:

— Еще, Ричард! Умоляю!

Он принялся сосать ее разбухший клитор, рыча от сладострастия и упираясь членом в песок. Волны хлестали по его оттопыренному заду, словно бы подгоняя, как Магда кнутом.

— Ну, Ричард, давай же! — воскликнула Кейзия, войдя в экстаз, и раздвинула ноги.

Он встал на колени, его дикий взгляд упал на ее бледное лицо. Освещенная лунным светом, Кейзия казалась ему неземным существом. Но ее аппетитные бедра и манящее влагалище были вполне земными и реальными. И поэтому Ричард без колебаний засадил ей свой истомившийся член и стал двигать торсом. Кейзия обхватила его ногами, пытаясь втолкнуть его еще глубже в свою волшебную пещеру. Их тела слились, и вскоре тягостная боль в мошонке сменилась пьянящим предчувствием семяизвержения. Семя бурлило и рвалось наружу. И когда его горячая тугая струя наконец устремилась на свободу по фаллосу, сердце Ричарда заколотилось в груди так, что на миг ему показалось, что после эякуляции он умрет. Но опасался он напрасно: едва кончив, он ощутил райское блаженство.

Они немного полежали на спине, ласкаемые волнами, затем Ричард подхватил Кейзию на руки и отнес ее к костру. Там, защищенный от ветра камнями, он снова овладел ею, на этот раз не спеша, наслаждаясь податливой женской плотью и красивым лицом, освещенным отблесками пламени.

— Когда в следующий раз я буду играть Гамлета, ты станешь Офелией, — прошептал он ей на ухо, кончая.

Она стиснула пенис стенками влагалища и забилась в оргазме, разразившись радостным хохотом.

— Я вижу, ты уже входишь в роль, — одобрительно сказал Ричард, вытягивая пенис из лона.

Кейзия блаженно улыбнулась, глаза ее засверкали.

— Ты определенно создана для этой роли, — уверенно заявил Ричард и, глубоко вздохнув, опять овладел ею.

Кейзии показалось, что звезды засверкали ярче. Она сильнее обхватила ногами и руками мускулистое тело Ричарда и, сладострастно подвывая мерному шуму прибоя, погрузилась в пучину неистовства. Ветер разносил вскрики любовников по всему дикому пляжу и трепал их спутанные волосы, луна серебрила их слившиеся в одно целое чресла. Распалившись, они не унимались до утра и только перед рассветом забылись ненадолго сном, убаюканные едва слышным потрескиванием малиновых угольев затухающего костра.