— Здесь наводит чистоту одна женщина, — пробурчал он, поднимаясь по ступенькам с подносом в руках., — Напиток богов готов! — Он протянул ей бокал. — Я хочу выпить за свою помощницу! Я рекомендовал тебя маркизу вовсе не потому, что захотел тебя снова поиметь, а учитывая твои способности и возможности. Впрочем, я не стану возражать, если тебе захочется отблагодарить меня за протекцию несколько оригинальным образом. — Он хитро улыбнулся.

Они подняли бокалы и сделали по глотку.

— Мой развратный наставник, ты совершенно не изменился! — воскликнула Карен, прижимаясь к нему грудью и животом. Ее набухшим соскам остро недоставало ласк его умелых пальцев и губ.

— Да, я старый развратник и законченный негодяй, — согласился Тони.

Он поставил бокал на комод и обнял Карен. Она затрепетала и чувственно задышала, предвкушая безумные ласки.

— От тебя сексуально пахнет, малышка, — прохрипел Тони и, лизнув ей мочку уха, стал целовать шею.

Карен сладострастно застонала, млея от его горячего дыхания. Между ног у нее стало мокро и горячо.

Он страшно возбудился, его толстый ствол уперся в ее лобок. Но его губы продолжали ласкать ее лицо, она приоткрыла ротик, приготовившись к страстному поцелую.

— Ты была моей лучшей ученицей, малышка, — прогудел он ей на ухо и запечатал поцелуем ее коралловые уста.

Его бесхитростная похвала возбуждала Карен не меньше, чем изощренные ласки, — возможно, поэтому она всегда и ждала новой встречи с ним. Первого поцелуя хватило, чтобы она почувствовала себя готовой к соитию, полностью раскрепощенной и возбужденной. Тони уложил Карен на кровать и стал ласкать ее груди. Изогнувшись дугой, она сама подставляла их его рукам и губам, постанывая от вожделения.

Тони расстегнул пуговицы ее платья, о чем мечтал еще на станции, и, окинув розовые соски жадным взглядом, стал теребить их пальцами и целовать, слегка покусывая.

Карен задергалась, повизгивая и норовя поплотнее прижаться лобком, к его невероятному фаллосу, сулящему ей неописуемую радость. Ее срамные губы набухали, стенки влагалища судорожно сжимались. Но Тони продолжал раздевать ее, не удовлетворившись видом одного лишь обнаженного бюста, желая увидеть ее голой всю, насладиться зрелищем ее длинных стройных ног, тонкой талии, плоского живота и волосистого лобка, прикрытого белыми трусиками. У Карен перехватило дух, едва лишь Тони прохрипел, раздувая ноздри и жадно втягивая ими аромат секрета:

— Ты великолепна! Настоящая богиня!

Наклонившись, он стал сосать один сосок и ласкать рукой другой, усиливая ее приятные ощущения. Действуя то пальцами, то губами, то языком, он уделил внимание обоим соскам, отчего они еще больше набухли и, казалось, уже не помещались у него во рту. Карен потянулась рукой к промежности, не в силах игнорировать подаваемые ею чувственные сигналы, и, отодвинув край трусиков, просунула палец в лоно.

— Позволь мне доставить тебе удовольствие, — сказал Тони и принялся поглаживать ее нетерпеливую мохнатую кошечку. Не успокоившись на этом, он наклонился и стал покусывать клитор через ткань.

Она повернулась и прижалась к его рту своим сокровенным местом, млея от его ласковых прикосновений и жаркого дыхания, трения кончика носа и бороды о ее чувствительную кожу. Внутри у нее все кипело, из влагалища стекала ароматная лава. Карен готова была взорваться, словно вулкан.

— Сделай все так» как тогда, в первый раз, — пропищала она.

Он рассмеялся и, приподнявшись на руках, спросил:

— Ты еще помнишь, как это было? Вот уж не ожидал — Женщина никогда не забывает мужчину, лишившего ее невинности, — срывающимся от перевозбуждения голосом ответила Карен.

— Так говорят брамины! — сказал он и лег рядом с ней на кровать.

Карен повернулась на бок и, обняв его, начала целовать. Тони просунул язык ей в рот и провел им по небу, достав кончиком до гортани.

— Да, — выдохнула она. — Именно так все тогда и начиналось.

В ней пробудилась прежняя игривость, но вместе с этим полузабытым чувством появился и легкий страх. Она обняла его плечи и вцепилась пальцами в волосы. Тони зарычал. Карен погладила его грудь и сжала пальцами соски.

— Но этого ты тогда не делала! — удивленно заметил он.

— Разве? — Карен хихикнула и стала расстегивать его ремень.

Общими усилиями они стянули с него шорты и жилетку. Его мускулистое загорелое тело покрылось потом. Она сжала в кулаке напрягшийся пенис, наслаждаясь его объемом и плотностью, ощупывая набухшие вены, гладкую головку. С еще большим удовольствием она погладила увесистую мошонку: яички у Тони были не такие, как у юношей, они поражали своими размерами и сулили истинное удовольствие, как и подобает причиндалам многоопытного мужчины, познавшего многих женщин.

— Ты многому успела научиться, крошка! — отметил с улыбкой Тони. — Ты превзошла все мои ожидания!

— Да, я такая. И готова поделиться своими знаниями со своим наставником, — нахально усмехнувшись, ответила она. — Но сначала сделай со мной то, что ты сделал тогда в своей квартире.

Тони кивнул и начал творить чудеса. Уложив Карен поудобнее на ложе, он стал обрабатывать пальцы на ее ногах. Облизав каждый из них, он переключился на лодыжки, затем — на икры, подколенные впадины и бедра. Карен покрылась пупырышками и замяукала, как кошка под котом.

Мяуканье переросло в стоны, когда его пальцы прикоснулись к набухшим срамным губам и стали поглаживать углубление между ними, время от времени нажимая на клитор. Лицо ее исказилось, ноги раздвинулись шире, губы слегка раскрылись, а глаза затянулись дымкой.

Она порывисто обняла его и воскликнула:

— Тони Дорогой! Ты все такой же ласковый и милый! Велев ей не суетиться и набраться терпения, он без промедления стянул с нее трусики и, пощекотав пальцем ее половую щель, начал совершать им круговые движения в основании лобка, одновременно целуя Карен в рот. Их языки переплелись, соревнуясь в любовном танце. По телу Карен пробежала дрожь. Ей не терпелось ощутить Тони внутри себя, испытать ослепительное блаженство.

Он продолжал ласкать ее, то просовывая палец во влагалище, то теребя клитор. Его движения становились все более напористыми и уверенными. Пульсация в клиторе участилась Первые чувственные искры пробежали по телу Карен. Он почувствовал это и просунул в ее огнедышащее лоно сразу несколько пальцев. Она громко, бесстыдно застонала, двигая торсом. Но торопиться или суетиться ей не требовалось сегодня она была во власти непревзойденного маэстро секса.

Он опытной рукой ласкал ее великолепный бутон, то сжимая его черенок, то постукивая по нему пальцем, чтобы продлить удовольствие, то поглаживая блестящую набухшую головку, сверкающую от секрета, словно алмаз в жемчужно-пурпурном обрамлении трепетной плоти. Он любовался этим чудом природы, теребил его венец, лизал его, угадывал малейшее его желание. Ни на один миг не оставляя клитор в покое, он не позволял Карен скучать, доставляя ей разнообразные удовольствия своими манипуляциями. Тони то замедлял темп, то убыстрял его, действовал то нежно, то свирепо и ожесточенно. При этом он прерывал свои ласки всякий раз, когда она готова была сорваться с пика экстаза в пропасть оргазма.

— Скорее же, умоляю, — попросила наконец она сама.

— Еще минуточку! — ответил Тони.

— Нет, сейчас! Немедленно!

— В самом деле? Немедленно или сейчас же?

— Быстрее, быстрее! Вот так! Вот так!

Она задыхалась, захлестываемая приближающимся исступлением, дрожала от каждого его нового прикосновения к разбухшей горошинке в основании лобка.

Он загадочно ухмыльнулся и начал целовать отвердевшие соски, ритмично потирая пальцем клитор. Она коротко вскрикнула, судорожно вздохнула и закрыла глаза, погружаясь в горячую волну, стремительно распросгракяющуюся по телу. Бедра ее заходили ходуном, судорога пробежала по бедрам и ногам, и желанное облегчение охватило ее всю от головы до кончиков пальцев.

Пока она извивалась в припадке сладострастия. Тони деловито ввел в скользкое влагалище фаллос. Карен услышала свой собственный радостный переливчатый смех, блаженно закрыла глаза и погрузилась в нирвану.