Пролог

Дикий вой волчицы злой

Разорвал туман ночной.

Небо осветив, звезда

Пролетела, и тогда

Разошлася пелена,

Степь стоит обнажена.

Там в степи средь трав густых,

Волк в молчании затих,

Ждет добычу он свою -

Лютого врага семью.

Во владения его

Он не пустит никого,

Но людишек злых чета

Пробирается туда.

Зоркий глаз в ночи сверкнул,

В небе ворон промелькнул.

Триста лет уж он живёт,

Сама смерть его зовёт

На кровавый хоровод.

Чует он её приход,

Знает: неизбежность ждёт.

Человека волк убьёт.

Видит: кинулся вперёд,

Зверь в смертельный хоровод,

Вмиг добычу он нагнал

И на шее зубы сжал,

Наземь человек упал,

Захрипел и задрожал.

Захлестнула горло кровь,

Окропила землю вновь.

Зубы рвут постылу плоть,

Умер человек, и, хоть

Без движенья он лежал,

Волк его ещё терзал.

Лишь расправился с одним,

Как погнался за другим.

Ох, ничтожный человек,

Не уйти ему вовек!

И, пронзая ночи мглу,

Волк несётся по ветру,

Он двуногого настиг,

И в степи раздался крик.

В небе ворон всё кружит,

За расправою следит.

Ждёт его сегодня пир -

Две души покинут мир.

Но с небесной высоты

Сквозь высокие кусты,

Разглядел младенца он -

Человечек спеленён,

Средь травы густой лежал

И тихонько мирно спал.

Наступила тишина,

Шелохнулося трава,

А младенец – сирота,

Пробудился и тогда.

Тишину степи ночной

Вдруг нарушил детский вой.

Плачет бедное дитя,

Матерь рядом не найдя.

Зверь, услышав детский крик,

Вмиг ребёночка настиг.

Ярость будоражит кровь,

Затмевает разум вновь,

Ненавистен род людской,

Много бед и грусть с тоской

Довелося превзойти

Волку на своем пути.

Его маленьких волчат,

Его юных бесовят,

Подлый человек поймал,

На забаву псам отдал.

И желание кипит:

Гнусный человечий вид

Разорвать и растерзать,

На съедение отдать

Их презренные тела

Червям раз и навсегда.

И хотел уж, было, волк

Разорвать дитя, но в толк

Взять не может он одно:

Сердце жалостью свело,

К ненавистному врагу

Наклонился он. «Агу» -

Звук издал малец людской,

Взялся пухлою рукой

Волка лютого трепать,

За уши, усы тягать.

На младенца посмотрев,

Волк стоит остолбенев.

Разрезая гладь небес,

Ворон видел: лютый бес

К мальцу быстро подбежал,

Растерзать его желал.

Вниз стрелою полетел,

Рядом с волком ворон сел:

«Ты меня послушай, брат!

Дам тебе такой расклад.

По земле давно хожу,

В небе тучею кружу,

Видел в мире много бед,

Собираясь на обед.

Горечь видел, и твою

Всю убитую семью,

И страдания, и злость,

Ненависть, отмщенья горсть,

Что в когтистой лапе сжал,

Ты возвел на пьедестал.

Но лед в сердце растопи.

Мальца напрасно не губи.

Если сможешь – полюби.

Ну, а нет – с собой возьми.

Подрастет малец людской,

Силы наберет с тобой,

Сможешь ты тогда понять,

Как же можно совладать

С человеческой ордой.

И, как сын твой молодой,

К восемнадцати годам

Наберётся сил, а там,

Коли будет он вредить,

Сможешь ты его убить.

А сегодня злость с тоской

Позабыв, возьми с собой

Мальца бедам вопреки

И Волколаком нареки».

Волк от мысли от одной

Человека взять с собой,

Да ещё его кормить,

Обогреть да приютить,

Тайны все ему открыть

В бешенство пришел опять,

Ворона хотел задрать:

«Да не может быть того,

Чтоб врага я своего

Сыном взял себе родным.

Да и что мне делать с ним?

Посмотри же на него:

Это что за существо?

Ни зубов, ни шерсти нет -

Он походит на обед» -

Серый злобно прорычал.

В ответ ворон гоготал:

«Ты меня послушай, брат!

Тут не взять и не отнять:

Наречён тебе самой

Человечек был судьбой.

Воспитаешь ты его

Словно сына своего.

Ну, а чтобы легче жить,

С мальцом юным не тужить,

Чтобы смог ты говорить

И понять, и ободрить,

Чтоб на языке одном

Говорил ты с сорванцом,

Я ему дам талисман,

Что мне Высшей силой дан.

С помощью охранных чар

Подарю блаженный дар».

Ворон крыльями взмахнул,

Клювом щёлкнул и вдохнул

В мальца тусклый огонек.

Затем, сделав лишь кружок,

Засветился паренёк.

На секунду иль на две,

И рассеялось во мгле

Все воронье колдовство

Словно просто озорство.

И, взмывая в небеса,

Молвил волку он слова:

«Коли буду я нужён,

Повернись отсюда вон,

К северной большой звезде,

И провой ты при луне.

Трижды твой услышав вой,

Очутюсь я пред тобой».

И в глуши ночных небес

Ворон каркнул и исчез.

1

Быстрые ноги несут по земле,

Юный парнишка бежит по траве.

Сильное сердце горячую кровь

Гонит по венам его вновь и вновь.

Он убегает меж колких кустов

В чащу дремучую старых лесов.

От лютого волка парень бежит,

Который владенья свои сторожит.

Но настигает его сильный зверь:

Один лишь прыжок, и, ты мне поверь,

Повержен, лежит паренёк на земле,

И волка, смеясь прижимает к себе.

Немало уж лет водой унесло,

Немало раз солнце над степью взошло

С момента той встречи в ночи роковой,

Что была им начертана верной судьбой.

Все получилось, как ворон сказал.

Той ночью младенца лютый забрал,

Как сына родного его воспитал.

Мальца всей душой тогда полюбил,

Всему, что сам знал, его обучил.

Рос человечек средь диких зверей,

Годы всё шли, становился сильней.

Дружбу водил со всеми в лесу:

С медведем, волками и даже лису -

Рыжую шкурку – дружить научил,

Хитрой плутовке очень был мил.

С зайцами весело в салки играл,

Мёд с медведем у пчёл воровал,

Всякий в лесу его узнавал.

И к восемнадцати ближе годам

Дар пробудился, что вороном дан.

Однажды гуляя в чаще лесов,

Встретил парнишка пару злых псов.

А с ними охотник наперевес

В прекрасную лань прицелился, бес.

И, с верным желанием псов разогнать,

Дико он стал рычать и орать.

Псы развернулись и кинулись в бой

На парня младого брызжа слюной.

В руку вцепился тот, что крупней,

Кровь потекла дикой розы алей,

Ярость наполнила душу сполна,

И огонька пробежала волна.

Зелёным свечением парень объят,

Псы в изумлении рядом стоят.

Ну, а парнишка дрожащей рукой,

Кожу сдирать начал с плоти людской,

Расти, поднимаясь в самую высь.

И вот перед псами тенью навис

Огромного волка, что бездны черней,

И во сто раз всех демонов злей.

Смерть предвещает ужасный оскал

Всем, кого он на пути повстречал.

Первого пса к земле придавил,

Лапой когтистой дух испустил,

Второго в секунду напополам

Перекусил послав к праотцам,

Яростью тысячи лютых волков

Демон очнулся в парнишке от снов.

В ступоре тихо охотник стоял,

За ворожбой из кустов наблюдал,

Не было силы и слово одно

Вымолвить даже, опустился на дно

Небольшого оврага, что позади,

Петляя змеёй, скрывался вдали.

Доселе про волка таких величин

Он не слыхал и из древних былин.

«Что же за адский ужасный обряд?