Вскочив на ноги, я выбегаю из-под дерева и в то же мгновение уже насквозь мокрая. Когда Кейдэн присоединяется ко мне, я хватаю его за руку и тащу к тротуару, где уже образовались лужи. Я шлепаю ногами по одной из них, и брызги летят прямо в эроссианца.

Он заразительно смеется и отвечает мне тем же самым. Затем кричит:

— Ты сумасшедшая!

— Возможно. Но разве это не весело?

Мои волосы прилипают к лицу, и я отбрасываю их, чтобы взглянуть на себя. Мое платье намокло и облепило тело. А розовый бюстгальтер просвечивает сквозь белую ткань. Я замираю на месте, понимая, что Кейдэн тоже заметил это и не остался равнодушным.

Он делает шаг ко мне. Вода стекает по его лицу бесчисленными ручейками.

— Мне нравится дождь, — улыбаясь, говорит он и берет меня за руки.

Его ладони такие теплые…

— Мне тоже. — Я киваю в сторону дерева, под которым мы до этого сидели. — Давай наперегонки! — И, не дожидаясь, пока он ответит, отпускаю его руки и бегу.

Кейдэн почти сразу догоняет меня, и я взвизгиваю, когда он хватает меня за талию. Подхватив на руки, он несет меня под крону дерева, где мы сможем укрыться от дождя. Когда он ставит меня на ноги, прохладный воздух обдувает мою мокрую одежду, и я вздрагиваю от холода. Пытаюсь отдышаться, но при взгляде на Кейдэна мое сердце продолжает бешено колотиться. Он, обхватив меня за бедра, притягивает к своему пышущему жаром телу.

— Ты замерзла.

Его тепло проникает в мои поры, и я лишь киваю в ответ, утратив всякую способность говорить. Мои соски твердеют от прикосновения с его грудью, и это вызывает прокатившуюся по всему телу, вплоть до пальцев на ногах, сладостную волну покалывающих мурашек. Словно зачарованная, я не в силах совладать с охватившим меня желанием. Я достаточно сильно тяну рубашку, чтобы расстегнуть две пуговицы, и, наклонившись, слизываю влагу с груди Кейдэна. Он тихо стонет и проводит пальцами по моим волосам. А я настойчиво продвигаюсь вверх, к его шее. Вкус его кожи дразнит мой язык. И прежде, чем прикоснуться к его губам, я заглядываю в глаза Кейдэна. Думаю о том, что каждый раз, когда я целую его, я словно теряю часть своей души, как и говорила мне Элиза. Но «теряю» — в моем случае — это совсем не то слово. Скорее, эту частичку себя я жажду добровольно отдать ему. Хотя и не перестаю удивляться, как и почему это происходит.

Не теряя времени на раздумья, я целую Кейдэна.

Его губы — когда они нежно покусывают мои — сначала довольно деликатные и мягкие. Но вот он издает глухой стон, и они вмиг становятся жесткими и требовательными. Наконец-то Кейдэн дарит мне именно тот поцелуй, в котором я так сильно нуждаюсь. Такой поцелуй, который заставляет меня пьянеть от желания. Настолько неистового, что я не моргнув глазом начинаю срывать с себя мокрое платье. Мы единственные здесь, кто остался под проливным дождем. Поэтому я смело отступаю назад, позволяя Кейдэну рассмотреть себя в одном лишь лифчике и трусиках.

Из его груди вырывается низкий одобрительный рокот.

— Бог мой, как же ты прекрасна! Но тебе лучше одеться, — взволнованно говорит Кейдэн. — Нам пока нельзя этого делать.

— Нельзя. Но я кое-что придумала, — я озорно улыбаюсь ему и, схватив за пояс, притягиваю к себе.

Я расстегиваю пуговицу на его шортах, и она нагревается под моими пальцами. А когда добираюсь до молнии, Кейдэн шипит сквозь зубы. Я просовываю руки в его шорты и пробираюсь к его крепким ягодицам. От моих прикосновений — когда я слегка сжимаю их — его мышцы напрягаются и становятся буквально каменными.

— Нам разрешили целоваться. Именно это я и собираюсь делать…

Мне приходится попотеть, чтобы стянуть с его тела промокшую насквозь рубашку. Живот Кейдэна дрожит, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать его. А когда добираюсь до спускающейся от пупка вниз дорожки из волос, то предо мной восстает его толстый и уже твердый стержень.

— Мэнди…

— Т-с-с, я просто целую.

Мокрые шорты напрочь прилипают к его бедрам, и когда я все же стягиваю их вниз, тяжело шлепаются в лужу у его ног.

— Просто целуешь? — спрашивает Кейдэн таким тихим голосом, что я невольно задумываюсь: а кому на самом деле он задал этот вопрос? Мне или самому себе? Он мотает головой. — Остановись.

— Это звучит как приказ, — я провожу языком по всей длине его эрегированного члена, и кожа на нем тут же становится упругой и гладкой, а все тело дрожит, приветствуя мои прикосновения. — А ты знаешь, как я к ним отношусь.

Откинувшись на ствол дерева позади себя, Кейдэн стонет, что для меня звучит как «да». Земля твердеет под моими коленями, пока я делаю все, чтобы свести его с ума. Сначала я провожу языком по головке члена, чтобы попробовать соленую каплю предсемени, а затем обхватываю губами его длину, стараясь как можно глубже вобрать ее в рот. Ну, насколько это вообще возможно. И да, пока обрабатываю член и руками, и ртом, я не оставляю Кейдэну ни единого шанса на возмущение по поводу своих действий.

Он глухо и протяжно стонет, и когда я поднимаю на него глаза, то тону в его жарком, пронизывающем до глубины души взгляде.

— Просто целует, — бормочет Кейдэн и тут же тихо вскрикивает.

Звуки его страсти заставляют меня сосать сильнее и, усилив хватку на его длине, резче двигать рукой вверх и вниз по его члену. Хочу доставить Кейдэну истинное наслаждение. И вот он кончает. Едва отдышавшись, он тут же опускается на землю, и, схватив меня за руки, тянет к себе на колени. Крепко прижав меня к себе, впивается в мои губы жадным поцелуем.

Одно невероятное движение, и я уже лежу спиной на влажном покрывале.

— Теперь твоя очередь подчиняться! — я киваю, и он начинает демонстрировать мне свою версию поцелуя. Его взгляд останавливается на моем лифчике. — Мне нравится, как в этой вещице выгодно выставлены напоказ твои восхитительные груди. Прям как на витрине пекарни, мимо которой мы проходили. Они словно особое лакомство, созданное лично для меня.

Я хихикаю, представив, как мои груди превращаются в кексы, а мой эроссианец щедро поливает их своим языком. И начинаю потихоньку стонать, когда Кейдэн не спеша продвигается вниз по моему животу и зацепляет пальцами мои трусики. Он стягивает их, и шелковистая ткань щекочет мою кожу. Миг, и вот уже мое естество обнажено пред его горячим взором. Как только последняя преграда удалена, Кейдэн легким прикосновением к внутренней стороне моих бедер медленно разводит их в стороны.

Он бережно водит пальцем по моей чувствительной щелочке, заставляя меня дрожать, а затем подносит палец ко рту и, смакуя, облизывает его.

— М-м-м, эта земная женщина определенно вкуснее всего, что я когда-либо пробовал, — поигрывая бровями, говорит он.

— Даже вкусней бекона?

В ответ он издает низкое рычание, и, нырнув между моих ног, принимается ласкать меня языком. Я вцепляюсь в плед и комкаю его руками, а когда Кейдэн к своему языку добавляет еще и пальцы, выгибаюсь дугой. Еще немного, и я начинаю громко стонать. И тогда полностью отпускаю свой контроль. Кейдэн прикасается к какому-то потаенному местечку, где-то глубоко внутри меня, и в ту же минуту моим телом овладевает пульсирующий в каждой клеточке мощный оргазм. Перед глазами вспыхивают разноцветные искры, когда мой экстаз выходит за рамки того, что я когда-либо испытывала. Мне кажется, я просто разлетаюсь на мелкие осколки, которые сейчас способны долететь даже до Луны.

— О мой бог, — выдыхаю я, когда ко мне возвращается способность говорить.

Кейдэн медленно целует меня в губы, заставляя мою кожу буквально плавиться. Он не спешит разорвать поцелуй, позволяя мне насладиться нашей комбинацией. В то время как наши конечности переплетаются во влажных от дождя объятиях.

Дождевые капли продолжают падать на нас, и я бы продрогла, если бы не жаркие объятия Кейдэна, которые согревают меня не хуже одеяла. Его зубы слегка царапают мочку моего уха, пока он покусывает ее.

— Итак, наши поцелуи незабываемы, — говорит он. — А теперь представь, какое удовольствие нас ожидает, когда мы получим свободу действия.