На вершине их ждал Эмилий. Он помог Роукиллу снять Эга с коня и положить его на землю. Холщовая рубаха на груди и подмышкой пропиталась кровью. Эг выплёвывал сквозь зубы ругательства, поминая всех злых духов, и порывался встать.
-- Держи его... Крепче! - зашипел Роукилл.
Стрела вошла в плечо сверху вниз и на два дюйма вышла из-под лопатки. Роукилл ножом срезал наконечник, сжал древко пальцами и резко дёрнул. Потом взрезал рубаху и туго перемотал рану поданым Эмилием бинтом.
-- Я тебе говорил, чтобы кольчугу носил? В следующий раз оставлю в обозе, - пообещал он брату.
Эг молчал и лишь скрипел зубами, терпеливо снося боль.
-- Легионы на подходе, - предупредил Эмилий. - Надо сообщить Цезарю...
-- Сейчас, - кивнул Роукилл. - Тарс, сколько мы потеряли?
Сотник зло сплюнул.
-- Восемь человек.
-- Раненых в обоз, остальные пусть ждут здесь. Поехали, поговорим с Цезарем.
Легионы наступали тремя колоннами. В авангарде двигалась лёгкая кавалерия нумидийцев и треверов, рассыпавшись по равнине беспорядочной толпой. Слева и справа шли конные турмы испанских всадников, прикрывая легионы с флангов. Армия подходила к холму не спеша, под звуки труб и корнов, построившись в боевой порядок как на виду у противника, чтобы незамедлительно вступить в бой. Когорты безжалостно вытаптывали цветущие луга, оставляя после себя голую землю.
Спустившись вниз, Роукилл и Эмилий направились ко второй колонне, где под красным штандартом наместника ехал Цезарь. Тот ещё издалека заметил разведчиков и махнул рукой, подзывая их к себе.
-- Мне нужны только хорошие новости, - сразу предупредил он. - Нашли нервиев?
-- Нашли, - кивнул Эмилий. - Они на том берегу, в лесах.
-- И много, - добавил Роукилл. - Я потерял несколько человек.
Цезарь смерил его задумчивым взглядом и недовольно покачал головой.
-- Это потому у тебя вид такой потрёпанный? - он повернулся к легатам. - Займите холм. Котта, возьми девятый и десятый легионы и встань на северном склоне. Остальным возводить лагерь. Каждый пусть остаётся со своим легионом. Испанскую конницу поставьте вдоль дороги, пока не пройдёт обоз, - и вновь посмотрел на разведчиков. - Много - это сколько?
Роукилл пожал плечами. Времени считать, сколько нервиев напало на отряд аллоброгов у него не было. Ноги бы успеть унести...
-- Точно не знаю... может три-четыре сотни стрелков. Напали неожиданно, из засады...
-- Не знаешь? Только не говори мне, что я остановил армию ради четырёх сотен лучников. Роукилл, мне нужны сведения, а не предположения. Именно в этом и состоит твоя роль - сбор точных сведений. А когда мой лучший следопыт говорит "точно не знаю", это означает, что я тоже ничего точно не знаю. Понимаешь меня?
-- Понимаю...
-- Молодец. Возьми нумидийцев и треверов и разведай всё хорошенько. Через час мне нужна полная информация. Ты, Эмилий, останешься со мной, для связи.
Он жестом отпустил вождя аллоброгов и окликнул Лабиена.
-- Тит, надо поторопить обоз, плетутся как сонные мухи. Потом прими легионы новобранцев. С ними сейчас Сабин, так придержи его подле себя...
Армия начала разворачиваться. Два легиона повернули влево, обогнули холм и встали сплошной линией между рекой и вершиной. Перед когортами Котта поставил две сотни стрелков, на тот случай, если нервии вздумают подойти ближе и обстрелять солдат. Те, однако, остались на месте и вели себя так, словно римлян не было.
Оставшиеся четыре легиона поднялись на холм и занялись устройством лагеря. Пока инженеры размечали площадку и обозначали линии, где должны проходить улицы, легионеры принялись срезать дёрн для вала и копать ров.
За две недели боёв легионы понесли значительные потери. В каждом теперь насчитывалось не более трёх тысяч человек, и Цезарь сильно рисковал, когда повёл армию в земли нервиев. Обещанная подмога от галльских вождей задерживалась. Кроме аллоброгов и треверов только альбики откликнулись на последний призыв римлян и прислали двести лучников. Ремы и сеноны отказали в помощи, испугавшись оживления германцев на границе, а амбарры, битуриги и нантуаты так и не выступили в поход. Эдуи, вместо того, чтобы выдвинуться на восток и ударить нервиям в тыл, были вынуждены держать двадцатитысячную армию на берегах Лигера, сбивая наступательный порыв аквитанцев.
План Цезаря состоял в том, чтобы выманить нервиев на равнину и в одном сражении разбить их. В успехе он не сомневался. Закалённые в боях, прошедшие хорошую школу легионеры легко громили полчища варваров. Главное сдержать первый удар, а дальше галлы выдыхались, ломались о римский строй и бежали. Это уже вошло в привычку. Сам по себе галльский воин был сильнее римлянина. Он превосходил его и ростом, и силой, и сноровкой, но больше привыкшие к единоличным поединкам и почти ничего не знавшие о дисциплине галлы не могли справиться с объединённым в одно целое римским легионом. И это губило их.
Впервые Рим столкнулся с галлами более трёхсот лет назад, и эта встреча едва не стала для него роковой. Галлы разгромили римские легионы в битве при Аллии и взяли святая святых - Рим. Марку Фурию Камиллу удалось в тот раз отвести угрозу от Республики и спасти город. В последующей затем бесконечной череде войн, римляне вытеснили галлов сначала из Северной Этрурии, а после второй войны с Карфагеном отбросили их назад за Альпы, прибрав к рукам плодородную долину Пада. Теперь настала очередь самой Галлии.
С вершины холма Цезарь увидел нервиев. Они больше походили на обычный заградительный отряд, чем на передовые армейские части. Но значит сама армия где-то рядом. Легионы Котты выстроились напротив них, прикрывая строителей лагеря от нападения. Слева, там, где Сабис делал небольшой поворот, переправлялась кавалерия Роукилла. Авангард уже поднимался вверх по холму, охватывая противника с фланга. Вождь аллоброгов знал своё дело, и если армия нервиев действительно рядом, он скоро это выяснит.
