— Я думаю, что он трус, — владыка Преисподней произнес это с улыбкой на лице, словно намеренно пытался вывести советника из себя. Он понимал, что Создатель не появится, и все уже достаточно вымотаны, чтобы он мог сделать первый шаг. Наконец, наступил тот самый момент, когда можно использовать ситуацию в свою пользу. Это был его шанс — шанс свергнуть Господа, перебив все высшее Небесное руководство, и оставив Создателя без союзников. Вся власть перешла бы к нему в руки.

— Да как вы смеете, вы… отребье… — слова прозвучали, словно сигнал к действию. Владыка Преисподней не дал ему договорить, подобравшись вплотную к мужчине.

Схватив советника за горло, разъяренный владыка Преисподней поднял его от земли одной рукой. Без тени улыбки, замахнувшись второй рукой, он пробил его грудную клетку насквозь, разрывая плоть, и выбросил тело в дальний угол помещения. Пробитая дыра, по краям опаленная адским пламенем, зияла в груди советника, заставив всех замолчать на целую минуту, прежде чем наброситься друг на друга.

Все пространство быстро заполнилось звуками лязгающих клинков: ангелы и демоны схлестнулись, казалось, лишь с одной целью — уничтожить друг друга. Они не боролись за справедливость, скорее, так сильно презирали друг друга, что выплеснули всю накопившуюся за долгие века ненависть. Они бились, мучимые чувством отвращения и страха, некоторые — в надежде, что сокрушат противника и заработают милость Создателя, который вот-вот объявится и уничтожит остатки Небес и Ада.

Сатана стоял в стороне и наслаждался видами: потные разгневанные туши ангелов и демонов орудовали ледяными лезвиями так бездушно — его не могло это не радовать. В этом весь смысл Ада — убивать и наказывать безо всяких эмоций, безо всяких сожалений. Все шесть грехов и рядом не стояли рядом с его самым любимым — гневом. Словно семя ядовитого цветка, он способен произрасти в абсолютно любом существе. Все, что нужно — дать причину. И тогда гнев станет оружием в руках самого существа. Ярость и злоба будут расти в нем, пронизывая каждую клеточку, каждый миллиметр души, сжигая ее без остатка. С момента, как посеяно семя ненависти — душа несчастного проклята и обречена страдать в вечных муках Ада.

Острый клинок серафима истреблял демонов, орошая владелицу кровью. Ребекка ловко орудовала лезвием, уничтожая демона за демоном. Вся в крови, охваченная невиданным Сатане ранее гневом, она шла напролом, будто поставила себе одну-единственную цель — убить их всех. Он не мог допустить этого и все, что ему надо было сделать — заставить ее вспомнить.

— Барбело! — голос Сатаны прогремел в воздухе, раскатываясь эхом вдоль полуразрушенных каменных стен крепости.

Рука Ребекки замерла, плотно сжимая эфес острого клинка, сверкающего в лучах полуденного солнца. Белоснежные локоны серафима засияли серебристыми искрами, охваченные серой дымкой, а два голубых бриллианта засверкали на ее лице сильнее самых ярких звезд. Белоснежные крылья, орошенные кровью сраженных ею демонов, начали превращаться в угольно-черные, будто кто-то поджег их с самого края. Они сгорели на глазах у всех, обратив Ребекку в нечто ужасное. Ее кожа покрылась пеплом, а лицо исказилось в злобной гримасе. Она вся была пропитана ненавистью, снаружи и изнутри.

Окинув взглядом бывшего возлюбленного, она бросилась на него, устремив свое лезвие прямо в его сердце. Перехватив руку Ребекки, Сатана дал ей мощную пощечину, заставив остановиться.

Застывшая на пороге пыльного помещения Вики смотрела на мать из-за спины владыки Ада глазами, полными слез.

— Мама?.. — дрожащим голосом произнесла ангел.

— Яблоко от яблони, да, Барбело? — Сатана лишь усмехнулся, окидывая презрительным взглядом дочь серафима.

— Все должно быть не так, что ты наделал! Ты, как ты посмел! — глаза Ребекки засияли еще ярче, чем прежде, и, собрав всю ненависть воедино, она набросилась на главу демонов, прижав его к стене. Они начали бить друг друга голыми руками, пытаясь нанести как можно больше увечий. Пощечина за пощечиной, удар за ударом — окровавленные тела сплелись в злобном танце, игнорируя все, что просходило вокруг них. Звук ломающихся и тут же срастающихся костей засел в голове девушки, заставляя зажмуриться от боли.

Кое-как разлепив веки, Вики перевела взгляд на другой конец комнаты, где Люцифер бился с одним из ангелов.

— Люцифер! — она окрикнула любимого, в надежде, что он услышит ее, и обернется. Но кронпринц Ада был занят убийством очередного ангела — за эти секунды его счет пополнился аж на пять небесных созданий.

— Ты хотела этого, так получай, — Вики услышала за спиной голос Сатаны, который сжимал горло ее матери.

Девушка обернулась, и увидела, что владыка Преисподней держит серафима за горло, плотно сжимая его, сомкнув длинные красные пальцы вокруг ее шеи. Сдавленный выдох вырвался из груди Ребекки, а глаза начали закатываться. Что-то внутри Вики сжалось, она не могла допустить такого исхода, несмотря на то, что понимала, что ее мать — не просто исчадие Ада, а нарушившая волю Создателя интриганка, развязавшая войну. И все же, сердобольное сердце истинного ангела не выдержало бы очередной утраты, и, подобрав клинок матери, она замахнулась на спину владыки Преисподней, аккурат между оснований его крыльев. Чьи-то сильные руки тут же оттащили ее назад, продолжая удерживать за плечи.

— Люцифер, он убьет ее! Не дай ему убить ее, прошу, — она плакала так горько, что демон не мог смотреть на это. Он не давал ей повернуться, все так же крепко удерживая ее сзади, не разрешая ей пошевелиться. Он бы просто-напросто не выдержал слез на ее прекрасном лице.

— Вики, я… — его прервала внезапная вспышка яркого света, ослепившая всех в зале. Сияющий силуэт медленно опустился на пол помещения, не касаясь ступнями грязной, окровавленной плитки. Он протянул руку к замешкавшемуся Сатане и, едва коснувшись, развеял его тело в прах на глазах оставшихся существ, тут же исчезая в белом тумане.

Отдышавшись, серафим снова схватилась за клинок и с разъяренным лицом рванула к дочери, направив лезвие ей в грудь. Люцифер бросился вперед, закрывая Вики собой, и перехватил руку разгневанного серафима.

— Это же Ваша дочь! — он пытался достучаться до потерявшей рассудок Ребекки, но все тщетно. Словно злобная собака, сорвавшаяся с цепи, она готова была растерзать любого. Вырвавшись из цепких рук сына почившего возлюбленного, она подлетела к Вики, схватив ее голыми руками за шею и начала душить.

— Маленькая дрянь!

Вики не могла сопротивляться, ее тело и разум находились в состоянии шока. Она смотрела не нее выпученными глазами, роняя горькие слезы на кровавый пол. Ребекка продолжала душить дочь, сжимая ее тонкую шею, которая могла легко хрустнуть в ее сильных руках через каких-то пару мгновений. Серафим замерла, ослабляя хватку. Вики увидела лезвие клинка, торчащее из груди матери и тут же с мерзким лязгом вытащенное кем-то у нее за спиной.

Тело Ребекки пало перед дочерью. Перед Вики стоял Люцифер, держа в руке ангельский клинок, испачканный в крови серафима.

========== 24. Осколки ==========

Все произошло за считанные секунды.

Истошный крик вырвался из груди девушки, оглушив всех присутствующих. Казалось, даже банши так не умеют. Тонкие руки сжались на шее, вены которой вздулись слишком сильно. Вики Уокер обхватила себя и кричала, надрывая горло. Вот только ей было плевать. Ангел упала коленями на мраморный пол, сбивая их в кровь. Хрупкое девичье тело содрогалось от истошных рыданий, больше похожих на вой. Звучало это поистине страшно. Мир вокруг остановился. Была лишь она и ее боль. Оставшиеся в живых ангелы и демоны замерли, удивленно переглядываясь между собой. Все произошло слишком быстро, неожиданно.

— Мама!

Уокер прислонилась лбом к полу и принялась колотить его кулаками по обе стороны от своей головы, разбивая костяшки до крови. Слезы буквально затапливали ее лицо, намочив ресницы и локоны, обрамлявшие его. Девушка не пыталась убрать их, надоедливых, с лица. Внутри нее был нож, который крутили, словно отвертку, заставляя испытывать нечеловеческую боль, пустившую в ее душе корни.