– Нет! Нет, изыдите! – кричала Риана, прижимая к себе маленькое тельце.

Багровая паутина жил взбухала на нём всё больше, пеленая в тугой кокон, словно желала задушить. Нет, дети должны жить! Их так немного осталось! Так мало их дали взамен павших на войне мужчин бесчувственные боги. Если малыш умрёт сегодня, всё будет кончено. Не только для Рианы и рода Комри, не только для Сумеречников, но и для всего мира!

«Отдай! Он уже мёртв! Он живым никогда не был!»

Порыв ураганного ветра заставил мар замолчать. Окно налилось зеленью и разлетелось на призрачные осколки. Сквозь проём в спальню вошёл сам владыка ши Аруин – предводитель Неистового гона. Старый шрам расчертил его лицо по линии переносицы, одна половина – прекрасная белая, как у высших ши, а вторая красная, в незаживающих волдырях от ожогов. Посреди чёрных волос со лба свисала седая прядь. Единственный здоровый золотой глаз смотрел на Риану. Вытянулась отлитая из серебра рука, что заменяла отрубленную в древности.

«Знаю-знаю тебя, Риана-полукровка, – сипел глухой голос того, кто раньше пел звонче соловьёв. – И мать твою, перебежчицу, тоже знал. Её душа вернулась к нам после смерти. Теперь мы истязаем её вместе с теми, кто открыл сердце захватчикам. Хочешь освободить её от вечных мук? Отдай мне дитя! Оно моё по праву!»

– Нет! – Риана зажмурилась, пытаясь совладать со страхом.

Не умела она сражаться. Раньше целителей сопровождали воины и защищали там, где нужно было отнимать жизни, а не сохранять их.

– Лучше возьми меня. Без милого Повелла, без ордена, без шанса родить своё и выходить это дитя, мне незачем бежать. Я не боюсь!

«Ну же, полукровка, – серебряный палец вытер слёзы с её щёк, кусая морозом. – Пойдём вместе с нами. Отбрось людскую недолю и выбери судьбу ши. Ты вырастишь это дитя как своё, твоё сердце снова сможет любить!»

«Ши живут во тьме под холмами. Их век долог, но в нём нет места теплу солнечного света, нежности, высоким порывам, – отвечала в детстве на расспросы Рианы мать. – Даже в скорби жить среди людей радостней, чем в стуже отравленного горечью сердца владыки Аруина».

– Нет! Вулкан-врачеватель, охрани жизнь! Уот Всемогущая, спали врага своим гневом! Брат мой, Ветер, помоги! Защити во Мраке длинной ночи! – взмолилась старым богам Риана, открыв глаза.

Луна разогнала тучи и заглянула в окно, устелив пол белой дорожкой. Послышались шаги, чеканные, как у воина. Неужели Повелл? Повелл вернулся, чтобы защитить любимую в самый страшный час?

Нет, этот воин был другим. Высокий, в холщовом балахоне, лицо скрывала овальная маска с тремя красными царапинами как от когтей. Ноги – босые, руки – пустые. Никакого оружия. Как он собирался драться?

«Явился-таки! – с ненавистью зашипел Аруин. – Я так долго тебя ждал! За всё горе, что причинил моему племени, ты заплатишь сполна! Ты и весь твой проклятый род!»

Незнакомец поднял голову. Полыхнули штормовой синевой глаза в прорезях маски. Бездна в них, нечеловеческая сила, будто смотришь в тот мир, который не доступен ни Сумеречникам, ни даже демонам. Высший, страшный, непостижимый. Границы истончились настолько, что привели сюда неизведанное – Звёздного странника. Легенда ожила, самая древняя из возможных!

Дрогнул в страхе Аруин и отлетел к окну. Бежали мары и хобгоблины, кельпи и кун ши. Даже баньши больше не стенали под окнами.

Но владыка не пожелал сдаваться так легко. Он выхватил из ножен на поясе меч и бросился незнакомцу на спину. Оружие отскочило, ударившись о невидимую преграду. Незнакомец взмахнул рукой. Зелень вспыхнула сильнее, затрепетала лоскутами, в окне закрутился вихрь. Аруин распахнул рот в беззвучном крике. Серебряная рука отталкивалась от воздуха. Владыка бился, насколько хватало сил, но вихрь засасывал его всё больше.

Хлоп! Воронка свернулась, и всё закончилось. Пропал Неистовый гон, затаился в волшебных холмах. Тучи снова скрыли луну, но буря утихла, даже дождь прекратился. Остался только незнакомец. Он смотрел на ребёнка, словно тоже хотел забрать.

– Нет, слышишь, нет! Я уже столько пережила ради него! Не отдам! Он должен жить. Брат мой, Ветер… – кричала Риана.

Незнакомец приподнял маску. Жёсткие губы растянулись в улыбку, которую можно было назвать доброй. Она даже успокаивала.

– Ветер, ветер, ветер… – шептала Риана. Он и есть…

Опустившись на колени, незнакомец положил ладонь на малыша. Голубая дымка засочилась сквозь жилы печати, стирая их. Краснота спадала, незнакомец становился всё более неосязаемым, пока не развеялся, как сон.

То ли в спальне стало светлее, то ли в голове прояснилось.

Ребёнок зашевелился и распахнул глаза. В них – та же синяя бездна, что и у незнакомца. Вспыхнула на высоком лбу руна «перт» – тайна. Осветилась фиолетовыми огнями и потухла.

Раздался плач, затрепыхалось в груди сердечко, дыхание согрело пальцы.

Он жив! Её малыш… Только что же это было? Видение из-за истощения и усталости? Волшебство Мардунтайда? Но ведь с ребёнком всё хорошо. Обычный одарённый. Насыщенной синевой пульсировали жилы дара в его ауре. Малыш уже собирал энергию из воздуха и подпитывал ею свои силы.

Дверь распахнулась. На пороге спальни показался Даррен.

– Всё обошлось. Ваша жена проспит до утра, а потом надо будет отпаивать её лекарствами. Я приготовлю, если вы позволите, – предложила Риана.

Он подошёл к постели и погладил Молли по щеке. Комри славились благородством манер и отменным вкусом. Их называли некоронованным королями. Они получали, что ни желали, самое лучшее. Даже этому слабаку досталась редкой красоты жемчужина. Знала ли она, кто скрывается за меланхоличной внешностью обедневшего аристократа?

Риана обтёрла малыша от слизи и закутала в одеяло. Такой обаятельный кроха – хочется укрыть его от всех напастей этого сошедшего с ума мира. Какова будет твоя судьба, малыш, родившийся в праздник мёртвых?

– Поскорее дайте ему имя! – целительница вручила ребёнка отцу.

Даррен опасливо взял его. Малыш затих и улыбнулся беззубым ртом.

– Я нарекаю тебя Николасом в честь первого короля Авалора. Так хотел твой дед, – произнёс Даррен полным нежности и тоски голосом. – У тебя его глаза. Как будто вновь его вижу, могу сказать и сделать всё то, что не успел. Всё исправить! Мой Николас…

Он прижал ребёнка к груди и принялся баюкать.

– Вот печать мар, – Риана указала на маленькую родинку на шее. – Ему повезло. У некоторых она остаётся уродливым пятном на пол-лица, красным или волосатым чёрным. Но даже так с одарённым малышом вам придётся нелегко. Не хотите отдать его в нашу общину?

Даррен нервно дёрнулся и закрыл ребёнка собой:

– Нет! Один раз я его уже предал. Больше я так не ошибусь!

– Уверены? – спросила Риана. – За ним приходил сам владыка ши Аруин. Мне удалось его прогнать, но каждый год в неделю Мардуна он будет возвращаться. Как только вы сомкнёте глаза, он заберёт малыша в царство под холмами.

– Значит, я не буду спать всё это время.

Риана вздохнула. По Кодексу Сумеречников до восьми лет детей запрещалось разлучать с родителями, ведь нет защиты сильнее, чем родная кровь. Но они всё равно встретятся, когда малыш пройдёт своё первое посвящение и попадёт на обучение в их общину. Тогда он станет сыном всем Каледонским Сумеречникам. Хотя нет, он уже их общее дитя, с самого первого удара сердца.

«Все усилия и лишения стоило этого чуда. Возрадуйся, мой дрогой Повелл!»

– Сколько я вам должен? – Даррен потянулся за висевшим на поясе кошельком. – Не знаю, какая у вас сейчас пошлина.

– Какая пошлина? Ордена давно нет, – невесело усмехнулась Риана. – Ваш отец его распустил.

Даррен поджал губы.

Не стоило вспоминать обиды этой и без того слишком длинной ночью.

Они вышли в коридор и направились к лестнице. Из-за приотворенной двери за ними следил Эдвард.

========== Глава 2. Подкидыш ==========

1556 г. от заселения Мунгарда, Авалор, Ловонид

Столицу Авалора заливал яркий свет, камни грелись, словно в печи, летнее солнце било в макушку. Старший брат Эдвард крепко держал Николаса за руку, пока они бежали к Площади наказаний. В тесном выходном костюме было очень жарко, новые башмаки тёрли ноги, особенно, когда на них наступали зеваки.