Все шло как по маслу. Я очень быстро разобралась во всех ведущих марках одежды, аксессуаров, не боялась высказывать свое мнение. У меня действительно был вкус, и мне нравились красивые вещи. Я и сама стала лучше как-то одеваться, знала про сочетание цветов и материалов, историю моды, научилась разбираться в новейших тенденциях. Я проработала помощником месяц, и мне стали доверять самостоятельные дела. Все происходящее нравилось мне большее и больше, и я знала, что это еще не все, что может подарить мир моды и глянцевых журналов.

Я смотрела журналы и до того, как непонятным образом очутилась в новой должности. Иногда я открывала журнал, смотрела на блеск и жизнь имела смысл, так им было, что мне предложить. Они олицетворяли идеал жизни, к которой стремилась я, стремились и другие знакомые мне люди. Просто и сладостно было верить, что так оно и должно все быть: работать, тратить, наслаждаться жизнью, и более того вседозволенностью – я была хорошо знакома с современной философией.

Пришла весна. Новая волна свежести, бодрости, предчувствия радости и чего-то волнующего. Она обычно приходит не плавно, а вся сразу. Накануне можно почувствовать ее легкое обещающее дуновение, когда сквозь туман или серость улиц вдруг начинает пробиваться вкрапления света. Через некоторое время выходишь на улицу и ощущаешь ее во всей красе. Снег растаял еще не везде, но на асфальте уже сухо. Его освещает торжествующее после зимы солнце. Оно попадает на серый асфальт, сусальное золото, полусонные, зомбированные лица прохожих, заполняет улицы. Все принимают обилие света по-разному, многие даже не замечают. Некоторые могут зевнуть и улыбнуться. Я бы хотела встретить людей, которым не все равно, какое количество света им доступно. Человек, который думает о свете, тьме, мире, себе и окружающих, был бы для меня спутником этой весной, всегда, когда речь бы шла о весне, о настроении, о важном волнении. Если бы найти друга, чтобы разделить свои мысли и чувства. Я думаю и о человеке, с которым хотелось бы заняться любовью, хотя бы подумать об этом светлом чувстве, обсудить любовь. Тогда я искала и не находила, затем однажды перестала искать.

Меня попросили сделать стайлинг для съемки с заданным сюжетом: девушка одна одинешенька едет загород, на свою дачу, у нее что-то случается с машиной, она тормозит, оказывается на обочине, на проселочной дороге в своей опрятной городской одежде, которая особенно выгодно смотрится на контрасте. Грубые грязные колеса и металлические детали автомобиля, зеленая трава, независимые деревья и попа, обтянутая в дорогие шелковые шорты. Я решила, что очень бы подошла девушке тонкая хлопковая футболка и аристократический ретро-жилет. Я уже представила, как белые модные кеды испачкались в пыли, и нужно еще попросить фотографа запечатлеть брызги дороги или влагу росы на икрах. Получится конфетка! Пожалуйста, не морщитесь от пошлости, а простите разврат великодушно. Я даже решила, что, когда у меня будет дача, сама буду туда ездить в аристократическом жилете.

Команда, с которой я работала над этой съемкой, была вполне довольна всеми решениями. Нашему пухлому продюсеру были эти детали безразличны, у охранника и водителя вообще тупо почасовая оплата. Помощника у меня еще не было, и мне предстояло попотеть, но это того стоило. Модель Верочка была очень мила и на все согласна. Я была приятно удивлена, что фотографа Глеба, с которым мне предстояло работать впервые, это тоже позабавило. Хотя он был не похож на человека, который легко делиться с малознакомыми людьми своими чувствами.

Я мало знала о Глебе, но было очевидно, что он прекрасно воспитан. Он был опрятен, носил рубашки и красивые свитера. В общем стиль его одежды с трудом поддавался точной классификации. Часто он сочетал какие-нибудь вызывающие вещи со строгой и сдержанной одеждой. Не могу сказать, что мне нравились цвета, которые он выбирал. Хотя Глеб был, пожалуй, исключением из мифа о том, что художники и фотографы плохо одеваются. Он был немного старше меня и опытнее, мне импонировало его сдержанное, но в то же время очень уважительное отношение ко мне.

Мы выбрали неплохое место для съемки, что было трудно сделать. Вокруг Москвы все заделано новыми скворечниками. Можно проехать и десять километров от города по какому-нибудь шоссе, так и не вырвавшись из застроек. Я вспомнила в один момент, что у одной моей старой приятельницы дача очень удачно расположена. Посмотрела еще раз местность на карте google. Бинго! Для меня задор – это было то, что надо. Нас с коллективом ждала поездка на лоно природы. Неужели это может произойти так легкомысленно с закоренелыми жителями мегаполиса! По дороге мы с Верочкой обсуждали, какие очки ей больше к лицу. Глеб, почему-то то задумчиво смотрел в окно, то обменивался важными замечаниями с охранниками. У нас были очень смешные охранники. Это большая заслуга продюсера в том, что они у нас вообще были. Мы имели честь наблюдать их красноватые напряженные лица и когда они улыбались, что было лишь изредка, – их желтоватые зубы. Надо отметить, что в отличие от менеджеров среднего звена, они сохранили какую-то нравственность и даже достоинство. Они как-то спокойно к себе относились, ценили реалии жизни, грубую мужскую силу, пищу, жену-хозяйку, а главное – они спокойно относились к моде, и мои разговоры с Верочкой были для них не больше, чем щебетание воробьев под забором.

Работа моя оказалась немалой и продолжительной. Снимали шесть разных картинок. Глеб тоже постарался, и мы были довольны результатом. Вот бы у меня было больше такой чудесной работы. Вечером перед сном я мечтала и была воодушевлена. Задумалась, что бывает такое, когда ты можешь выбирать самые интересные дела из многих интересных дел. А жизнь может подкинуть во время этих дел еще какие-то сюрпризы, ведь очень часто происходит то, чего совсем не ждешь. Нужно быть готовой к самым неожиданным поворотам событий. В любом случае, я остаюсь настроенной на успех! Слово «успех» резонировало в моих ушах, а слышала и улавливала его флюиды я повсюду.

Мою работу все оценили по-разному, но главное, что она все же привлекла внимание. Заказчик ее принял, и фотографии были опубликованы в ближайшем номере отличных глянцевых страниц. Одна страница, другая, допустим, третья. Среди миллионов подобных страниц каждый месяц, каждый день. Это пролетает мимо для многих и кажется таким важным для меня. Показала родителям, они не были жутко рады, относились к тому, чем я занимаюсь с каким-то подозрением. Мне, конечно же, это было не так важно, я была уверена в том, что лучше занятий нельзя придумать. «Все не так уж важно» – слышала я по радио. У меня было много планов, стремлений, желаний. Зачем мне все это было? Почему я хотела привлечь внимание, а главное – чье? Я была увлечена, иногда просто так придумывала разные варианты совмещения одежды и рисовала модные ситуации. На самом деле, я и раньше рисовала, но все время ерунду какую-то: то ребусы, то комиксы, узоры или объекты сюрреалистические. Рисунки эти остались на моей полке и до сих пор дороги мне. Мода же так мимолетна, быстротечна, легкая и кричащая. Мне хотелось расти.

Далее последовали и другие заказы. У меня появились деньги. Не на яхту, но я могла позволить себе гораздо больше в плане развлечений, отдыха, предметов из магазинов, комфорта. Мне удалось выстроить и распорядок дня: вставала не очень рано, выходила на балкон, умывалась, потом завтракала и собиралась с мыслями. Ближе к двенадцати начинались съемки. Они были не каждый день, и тогда я просто сидела в кафе или офисе смотрела журналы или ходила по магазинам, готовила одежду для некоторых проектов заранее, порой присматривая что-то и для себя. К таким моим походам иногда присоединял коллега Марк Голубев. Он тоже работал стилистом, у него было много нужных связей, и вроде он ими успешно пользовался. Марк все время мне старался помочь советами, но предпочтения у нас ох как не совпадали. Он был геем. Попав в среду fashion-индустрии, я впервые столкнулась с таким количеством людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Думаю, можно объяснить это явление тем, что люди, которые сконцентрированы на одежде, материальных предметах, много внимания уделяют и телу, своему телу. Привязываются к мужским линиям, получают наслаждение от созерцания других мужчин, они вызывают у них сексуальное влечение. И наоборот, если ты родился геем, ты невольно начинаешь по-другому смотреть на предметы, тебе начинает казаться, что важно, как на тебе и на других сидят брюки, некоторые запоминают, как одеваются девушки, как они следят за собой. Натура размягчается, что может повлиять на выбор рода деятельности. Мне, конечно, сложнее с позиции наблюдателя рассматривать такую взаимосвязь. Я как-то поделилась этими мыслями с Глебом, а он мне сказал, что на самом деле, больше всего геев среди строителей и спортсменов. Но и это можно объяснить: они увлечены мужской силой, что тоже имеет отношение к пристрастию к телу. Если говорить, например, о людях искусства, то придется прибегнуть уже к словам о тонкости душевной организации, некой внешней лабильности. Да простит меня Господь. Природа сложна и удивительна, полна загадок.