– Не смогу.

– Почему? – пропищала она.

– А потому на ужин муж приготовил запеченную курицу. – посмотрела на остатки курицы я. – Но ты же курицу не хочешь.

– Не хочу. И что у вас больше ничего нет?

– Есть овощной гарнир.

– Его вези! Вези! Быстрее! Срочно! Молниеносно! Я от голода третьи сутки не сплю. – зевала подруга. – Через окно подашь, а то не пропускают. Я поем и спать. На завтра мне что – нибудь приготовь, а то я от голода здесь зачахну.

– Прям сейчас к тебе ехать?

– Нет, ты подожди десять лет и тогда точно увидишь больничную мумию.

– Хорошо. – улыбаясь, встала со стула я. – привезу тебе, Танюш, гарнир с овощами. Правда, это готовил Антон, а не я. Попробуешь, как готовить мой муж. А получилось у него так, что пальчики оближешь.

– Вот – вот! – надула губы подруга.

– Что вот – вот?

Танюша буркнула:

– Для тебя твой готовит, а мне мой "иди булочку купи".

– Не бурчи. – Я еду. – зашла в спальню и отключила телефон я.

– Женя, куда ты едешь? – лежа на кровати, читал газету муж. – А как же побыть вдвоем?

– Да Таня попросила привести покушать, а то она голодная. Ее достала противная Рыжуля.

– Кто достал? – отложил газету он.

Я переоделась и рассказала мужу все. Он засмеялся и вскочил с кровати:

– Я тебя отвезу. Я же не могу бросить жену, в которой течет моя кровь¹. – подошел к шкафу Антон.

– Отвези. – пошла в кухню и взяла пакет с гарниром я. – Антон, я тебя на улице подожду пока ты одеваешься. – предупредила супруга и вышла на улицу.

Я села на скамейку, как услышала на песочнице тихий писк. Я подошла туда и увидела маленького котенка. Взяла его в руки:

– А ты чей?

– Мой. – сказал мужской голос за спиной.

Я содрогнулась и обернулась. Передо мной стоял мужчина высокого роста, худощавого телосложения в черном пальто, черной шапке, укатившись в черный шарф. На руках у него были надеты черные кожаные перчатки. В руках он держал детский совочек. Он, видя мой испуг, сказал:

– Вы меня напугали. Да я не хотел вас напугать. Извините, что так получилось. Моя квартира находится в десятом подъезде. У меня привычка не запирать дверь. Идиотская привычка. Вот котенок и выбежал. Я пришел с работы, дверь не запер, котенок за дверь. Я увидел, что в коридоре дверь открытая и выбежал на улицу искать котенка. Машинально схватил игрушку сына. Привычка выходить из дома с игрушками сына. А у нас сын Сева без котенка спать не ложится. Каждую ночь Сева спит только с котенком. Ему на день рождения неделю назад подарили. Он все просил котенка, с женой подумали и решили подарить. Пусть дитя потешится.

– У вас пальто снизу грязное. В песке.

– Да? – посмотрел на низ пальто он. – И правда грязное. – отряхивал себя мужчина. – Спасибо вам, а я даже не заметил.

Вдалеке промелькнул мальчик лет пяти. На нем была расстегнута куртка и шапка кое – как надета. Он был без перчаток. Руки у него покраснели. Сева подлетел к папе:

– Папа, папа, там маме плохо. Пришли тетя Варя с тетей Олей. Они пили с мамой на кухне чай, и маме стало плохо.

– Как плохо? – вытаращил глаза на сына отец. – И почему курточка расстегнута? Заболеть хочешь? – застегнул курточку ребенку отец. – Сколько раз говорил на выход курточку застегивать и надевать перчатки. И почему из кармана торчат носки? Сколько раз тебе с мамой говорили не поднимать вещи с пола, а потом их не прятать. Последний раз твою футболку искали две недели, которую ты запрятал под шкаф, а мы с мамой обыскались. Всю квартиру перерыли.

– Папа, но маме плохо. Она упала. Я выбежал за тобой.

– Бежим к маме.

Он побежал с сыном, да и я побежала. Вдруг моя помощь понадобится. Кто знает. Мы забежали в десятый подъезд. На лифте доехали до восемьсот десятой квартиры. Дверь была приоткрыта. Отец влетел с сыном в квартиру и, не разуваясь, побежал в кухню. На полу лежала белокурая женщина близко к моему возрасту. Мужчина подлетел к ней, а две женщины между собой галдели:

– А чего она упала, Варя? – стояла в джинсах и черной кофте возле матери ребенка шатенка.

– Ольчик, да я откуда знаю. – скрестила руки Варя. – У меня чуть от страха платье не спало. – сидела за столом бледная женщина. – Я когда ушла в туалет, вы вдвоем остались. Меня не было с вами десять минут. Чем вы тут обе занимались, я не знаю. Я пришла после туалета, посидела с вами пять минут, как Клавке резко стало плохо, она упала, схватилась за сердце, пожаловалась, что ей в груди больно, закрыла глаза и всё!

На столе стояло три белых кружки и кухонный комбайн. Одна кружка чая была полной, две другие выпиты наполовину. На неглубокой тарелочке находились эклеры и сахарное печенье. Один эклер был откушен и лежал возле кружки, которая стояла наполовину полная с левой стороны. Возле левой стороны у стола и находилась на полу мама Севы.

Оля закатила глаза:

– Ничем мы не занимались. Мы пили чай и разговаривали. Разговаривали о женском. – оправдалась Оля. – О житейских проблемах. Разговорились, чай по нескольку раз в кружки добавляли.

– О чем разговаривали? О каких житейских проблемах? Что ты её достала со своей сестрой? Вечно носишься с ней как с маленькой. И этим Клавку бесила. Да тут любой взбеситься, когда ты к ней могла заломиться в час ночи и трещать: "ой, моя сестра загуляла. Пошли со мной, Клавка, поищем сестру, а то я за нее переживаю. Он трубку не берет и не отвечает. А если с ней что – то случится? Я же этого не переживу. Я знаю, где она. Не пойду же я в квартиру, где куча народу одна". И такое было регулярно и постоянно.

– Ой, ли, а сама – то, Варя! – поставила руки по бокам Оля. – К Клавке бегала. То одно, то второе. То у тебя ремонт, то у тебя потопление, то у тебя пожар.

– Ольчик, пожара у меня в квартире не было. – хлопала глазами Варя.

– С тобой возможно и будет. Да ты Клавку со своим ремонтом достала. Всю плешь ей проела. – верещала Оля. – Пожара в твоей квартире не было, зато был Миша. А он сам как пожар. Рядом с ним не посидишь. Устроил в твоей квартире потоп и развратные связи! Ритка узнает, то нам всем головы поотрывает!

Варя опустила на пол глаза:

– Он был у меня всего раз.

– И этого много. – махнула рукой Ольга. – Он затопил твою квартиру. Ты из – за него в квартире делаешь ремонт. У тебя вся квартира пропахла вся строительными материалами, а сама пришла к Клавке и живешь у нее неделю. Затеснила Клавку и Костю, а ты делала вид, что ничего не замечала. Бесила ты её. Стоило идти к Мишеньке и жить у того, кто тебя затопил. Мерзавец!

– А ты не плачь!

– Живи у Миши!

– Отстань с этим Мишенькой! И это ты достала Клаву со своей сестрой. Спать ей не давала. Могла придти в любое время дня и ночи. Ты никогда на часы не смотрела. – возмущенно проговорила Варя. – Она ночью хотела спать, а не разыскивать твою заблудшую сестру.

Они обе ругались и не слышали, как плачет Севка. Муж женщины сидел на корточках с каменным лицом и не мог произнести слова от увиденного. Его глаза застыли на месте. Он будто не слышал, что происходило вокруг. Я увела плачущего ребенка в спальню. Мне позвонил супруг:

– Женя, ты где? Я вышел из подъезда, ищу тебя по сторонам, а тебя нет.

– Антон, я в десятом подъезде в восемьсот десятой квартире. В квартире труп женщины, она пила чай на кухне и упала.

– Всем оставаться на месте и не топтать место происшествия. – бросил трубку он.

Глава 2

Я оглядела спальню. Она маленькая. Я бы сказала мизерная, но в комнате был порядок. В ней с трудом развернешься, как и в самой кухне. В комнате возле широкого окна в левом углу стоял старый скрипучий диван. Я села на него и он скрипнул. На нем лежали детские игрушки и подушка. На полу длинный торшер с синим абажуром, который был под цвет темно – синих обоев. Напротив дивана висел маленький телевизор. Через всю комнату пол застелен синим паласом, где был нарисованы черные изогнутые узоры.