К нам присоединились Айрмед и Финн. Айрмед улыбалась, зато у ее брата кончики ушей уже предательски покраснели от мороза. Клэр заявила, что без головного убора не пустит его в лес, и стояла на своем, пока Финн не согласился взять у меня шапку.

Мы двинулись в глубь чащи по вытоптанной в сугробах тропе, мимо обледенелых стволов и черных росчерков веток. На снегу остались отпечатки собачьих лап, и мне показалось, что я слышу впереди лай. Настроение у всех было странное. Будь это обычный поход, мы могли бы шутить и смеяться, но сейчас это было неуместно, поэтому все шагали в сосредоточенном молчании.

Наконец мы добрались до места. Здесь утоптанная тропа заканчивалась. Клэр построила нас в шеренгу и еще раз повторила, что, если что-нибудь найдем, пусть даже пластиковый пакет, нужно сразу звать ее. Потом она ушла на другой фланг. Айрмед в яркой куртке, заметной издалека, стояла последней в ряду с нашей стороны.

– Все готовы? – послышался звучный голос Клэр.

Я еще раз убедился, что шнурки на ботинках завязаны, а куртка плотно застегнута. Через несколько секунд прозвучала команда:

– Вперед!

Впервые в жизни я не просто видел снег в таком количестве, а еще и ходил по нему. Оказалось, это совсем не просто. Здесь никто не убирал сугробы, так что с первого же шага я провалился по колено. Благодаря туго зашнурованным ботинкам ноги остались сухими, но холод просачивался сквозь ткань. Слева и справа от меня двигались люди, оставляя за собой глубокие борозды. У меня никак не получалось выбросить из головы мысль, что можно наткнуться на окоченевшее и заметенное снегом тело Грейс.

Время шло, становилось все светлее: невидимое за тучами солнце поднималось к зениту. Мы медленно продвигались в сторону горы, стараясь держаться на одинаковом расстоянии друг от друга. Шедшая слева Айрмед периодически сверялась с компасом. Над нашими головами крикливо переговаривались сороки, оповещая весь лес о чужаках. Один раз я заметил следы и подумал, что они принадлежат оленю, но сосед справа сказал, что их оставил кабан.

– Опасная зверюга, – заметил он. – Надеюсь, не напоремся на него.

Мои представления о кабанах заканчивались на Пумбе. Я понятия не имел, почему нужно бояться исполнителя песни «Акуна Матата».

– А он может убить человека?

Сосед фыркнул, услышав мой вопрос:

– Запросто!

Мне стало не по себе, но Айрмед спокойно сказала:

– Мы так шумим, что вепри давным-давно убрались подальше. Они, знаешь ли, тоже не жаждут встречи с человеком.

Поначалу полотно снега казалось мне нетронутым, но после кабаньих следов я стал замечать и другие отметины: ямки, сухие кустики и пятна почерневшей травы. Один раз перед нами стрелой пронесся перепуганный заяц. Не знаю, как долго мы так шли, но остановились только один раз, когда Томас отыскал среди сугробов смятую банку из-под газировки. Клэр внесла в навигатор точное место, где ее нашли, положила предмет себе в рюкзак и велела продолжать прочесывать местность.

По указаниям главы группы мы зарывались глубоко в снег, вытаскивали все, обо что спотыкались, и тщательно расчищали упавшие стволы. Казалось, прошли миль шесть, но Айрмед сказала, что не будет и двух. Просто из-за того, что пробирались мы медленно, время исказилось. Один раз сделали перерыв на десять минут, чтобы выпить горячего чая из термоса и немного отдохнуть.

К этому времени ноги у меня совсем замерзли, зато по спине под курткой текли ручейки пота. Чтобы продвигаться вперед по сугробам, приходилось прилагать массу усилий. Гора была уже совсем рядом: издалека она казалась черной, но вблизи оказалась темно-серой с вкраплениями рыжины. Искривленные деревья цеплялись корнями за склоны, словно подстерегая добычу, которая должна была свалиться с высоты прямо к ним в пасти. Я задрал голову, пытаясь рассмотреть вершину, но она терялась в клубах плотного тумана.

– Финн, посмотри-ка…

Айрмед направилась к горе, сломав строй. Я был уверен, что Клэр одернет ее, но та продолжала изучать сугроб рядом с собой, будто ничего не заметила. Сестра Финна тем временем вскарабкалась на крупный обледенелый валун. Ее ноги до самой талии облепил снег, словно толстые белые носки.

Склонив голову, Айрмед рассматривала что-то на камне. Вообще-то полагалось позвать Клэр, чтобы та зафиксировала точное место находки. Но вместо этого девушка окликнула брата.

– Что там? – спросил он, одним прыжком поднимаясь на валун и протягивая мне руку. Ладонь была такая горячая, словно внутри тела работал аккумулятор. Стоило уцепиться за нее, как Финн с удивительной легкостью выдернул меня из снега. Ого, а с виду и не скажешь, что он такой силач!

Айрмед держала в руках что-то блестящее.

– Подкова? – удивленно спросил ее брат. – Тут разве так много лошадей?

– А ты погляди внимательнее, – посоветовала Айрмед, стряхивая снег с находки.

Я тоже уставился на стальную штуковину. Конечно, я не специалист по кузнечному делу, но подкова казалась совершенно обычной – разве что была чересчур блестящей, как елочное украшение.

– Смотрите, – вздохнула Айрмед, словно досадуя на нашу несообразительность. Она выпрямилась и выпустила находку из рук. Я дернулся, чтобы поймать ее: сейчас ведь утонет в снегу, потом будем час искать! Но подкова даже не подумала падать. Вместо этого она застыла в воздухе, как приклеенная.

Финн нахмурился и обменялся с сестрой странными взглядами. Я подошел к ним, поскальзываясь на неровной поверхности валуна. Вблизи подкова не издавала ни жужжания, ни шороха. Я надавил на нее – и почувствовал сопротивление, да такое сильное, что мог бы повиснуть на блестящих рожках, а железяка и тогда не двинулась бы с места.

– Как дрон может работать так бесшумно? – спросил я у Финна с Айрмед.

– Это не дрон, – неожиданно ответили они хором.

– Ага, конечно! Просто заколдованная подкова, да?

Но моей шутки никто не оценил. Брат с сестрой даже не глянули в мою сторону. Девушка вздохнула и прикрыла глаза.

– Дурной знак, – заметил Финн похоронным голосом.

– Не глупи, – возразила Айрмед. – Возможно, тут их тропа… Положим на место и сделаем вид, что ничего не заметили. Они просто вернутся и заберут ее, не нервничай.

Веснушки на лице парня побледнели, он действительно распсиховался: то тер ладони друг о друга, то запускал пальцы в волосы. Казалось, он опять теряет контроль над собственными конечностями. Айрмед с силой схватила его за запястья и сжала.

– В каком смысле «положим на место»? – не понял я. – Мы же должны сообщать обо всех находках… Эй, Клэр!

Только сейчас я заметил, что остальные поисковики ушли далеко вперед. Нашего отсутствия никто не заметил.

– Крис, не шуми, пожалуйста, – попросила Айрмед, все еще держа брата за руки.

Подкова неподвижно лежала в воздухе, как на невидимой полочке. На блестящей поверхности играли солнечные блики.

– Нам лучше убраться подальше, – сказал Финн, облизывая губы. В его голосе звучала паника, хотя я никак не мог взять в толк, из-за чего. Что в этой летающей безделушке его так напугало?

– Мы скоро уедем, – убеждала его Айрмед спокойным ровным тоном. – Все хорошо. Давай попробуем дыхательное упражнение, которому учил тебя психотерапевт. Помнишь? На четыре счета вдох, задержали дыхание, на четыре счета выдох…

Финн резко выдернул руки:

– Эта хрень не работает! Я успокоюсь, только когда мы отсюда свалим!

– Нужно рассказать Клэр, – напомнил я.

– Нет, не нужно! – рявкнул Финн. – Оставь подкову здесь и не прикасайся к ней!

– Еще чего! – возмутился я.

Он вообще в своем уме? Может быть, это зацепка, которая поможет отыскать Грейс!

Я протянул руку, чтобы схватить подкову, – и неожиданно замер. Тело оцепенело, мышцы застыли и отказались слушаться. Мне потребовалась секунда, чтобы запаниковать, и еще столько же, чтобы убедиться: я могу дышать, моргать и двигать глазами. Но грудь все равно сжимало так, что не получалось сделать глубокий вдох, и я лишь бестолково бился в сгустившемся воздухе, как муха в смоле.