– Зачем?– только и спросил тот, явно растерявшись.

–Пытаюсь подкупить тебя, – разозлилась уже я, – бутылочку из под сока завтра отдам.

– Утром я зайду за тобой.

Хлопнула дверь и до утра я осталась одна. Я огляделась вокруг, думая с чего начать и чем заняться, но себя не проведешь. Печаль, что грызла меня изнутри, но усердно загоняемая внутрь уборкой и ожиданием, что вот-вот вернется тот, кто меня притащил сюда, эта самая печаль теперь не видела перед собой преград. Мне стало безумно жаль себя. Через три недели я должна была выйти замуж, и сразу вспомнилось купленное на днях платье, жених, оставшийся дома и папа, что так ждал заветного дня. А пол часа назад я узнала, что быть может никогда не увижу больше своего дома, своих родных. И сейчас мне было все равно, что я не любила будущего мужа, собираясь за него замуж просто потому, что он хороший, а мне давно пора иметь семью и растить детей как все. Я все плакала и плакала, сев на пол посреди комнаты и скуля, как побитый щенок. Весь страх, что мне довелость испытать, все отчаянье и безнадежность моего положения, факт того, что я не могу хоть что-то исправить, все это сейчас нашло выход способом старым как мир – через слезы. Не знаю сколько я сидела так, но наконец плакать словно стало уже нечем и я еще какое-то время просто сидела на полу, опустошенная и с гудящей головой. Когда и эта стадия миновала, я решила взять себя в руки.

Мне всегда хотелось чего-то большего? Вот он – мой шанс, так бери и действуй, все равно выбора у тебя нет. Похлопав себя по щекам, я первым делом умылась в ванной и обстоятельно заправила постель, ведь давно известно, что простые и привычные действия хорошо отвлекают от грустных мыслей. Интересно, сейчас просто поздний или уже ранний час? Виднеющееся через мутноватое стекло небо решило не давать мне подсказок и было таким же темным как и раньше. Ну и ладно, могли бы снабдить студентов часами и пожалуй тюлем, для пущего уюта. Вроде директор стипендию обещал, вот и куплю себе недостающее, а может и вовсе Эйга потрепать, да выпросить шторку, все равно у него еще шампуни и мыло с зубной клянчить. Ведь моются они тут чем-то? Представив как загружу с самого утра белобрысого я повеселела и решив осмотреть окрестности снаружи, открыла окно. Деревянные створки мягко подались, впустив в комнату свежий воздух. Красиво. Луна совсем как дома, такая же грустная и одинокая, беспорядочная россыпь звезд, будто в противовес без знакомых созвездий, серебристое пятно озера чуть в стороне, вокруг лес. Пейзаж казался мне смутно знакомым и о чем-то напоминал, будто дежавю. Будь этаж повыше, а не второй, я бы разглядела побольше и быть может смогла вспомнить. Я нахмурилась, пытаясь уловить ускользающую мысль, но тотчас две раскаленные иглы впились в виски и охнув от неожиданной боли, схватилась за голову. Что за ерунда, видимо нервозность сказалась на мне не лучшим образом, да и ревела как белуга я слишком долго. Непорядок, надо себя беречь. Боль понемногу отступила, и только сейчас заметив, что уже порядком закоченела я захлопнула створки окна, но тут же покрылась липким потом, увидев бывшего жителя подкроватья в углу подоконника. Видимо пока я пялилась на улицу он поспешил обратно в тепло. Резво отскочив назад, я огляделась вокруг, обдумывая план действий. Убивать животину мне совсем не хотелось, а выкинуть самой не представлялось возможным, поэтому пока решила оставить все как есть. Клише фэнтези – верный питомец, вот пусть и у меня будет.

– Ладно, живи пока тут, но дальше подоконника ни ногой, – важно заявила я, приглаживая вставшие дыбом волосы. Мне не ответили, но явно прониклись. Разобравшись с паучьей угрозой я быстро поужинала сосисками и выпила половину сока, остальное оставив на утро. Шоколад же решила завернуть в чистую бумагу, взятую из стола и спрятала его под матрас, оставив себе всего пару кусочков, которые и принялась смаковать, лежа на кровати и не забыв перед этим проверить не сбежал ли с подоконника паук.

Глава 2.

Дон-н-н-н-н, дон-н-н-н, дон-н-н-н. Я подскочила на кровати, осоловело вертя гудящей головой и тщетно пытаясь начать видеть открытыми, но слишком заспанными глазами. Одно было понятно – уже утро. И когда я успела заснуть? Дон-н-н-н, раздалось еще раз и наконец все затихло. Что за чертовщина? Я слезла с кровати и выглянула в окно. Во дворе почти никого не было, видимо только что прозвучал будильник. И так будет каждое утро? Занятно. Спохватившись, я опустила глаза на подоконник. Мелкий успел наплести паутины себе в уголочке и вроде никуда не собирался переползать.

– Вот и славненько,– сказала я вслух и подумав чуть, добавила,– буду звать тебя Сашка,– после чего пошла умываться и чистить зубы пальцем без пасты. Не удовлетворившись результатом, взяла из сумки жвачку и сама себя выругала, ведь этот предмет гардероба надо было еще ночью Эйгу отдать. Мы вчера слишком устали оба, чтобы подчистить все улики, так что придется их заметать по мере обнаружения. Ну ничего, зато хоть расческа у меня есть, как раз обычная деревянная малышка ничем меня не скомпрометирует. Я взяла со спинки стула платье и кое – как надела, а вот застегнуть уже не смогла. Мало того, что платье было малО, так еще и застегивалось сзади на пуговицы! В дверь затарабанили.

–Виттория, открывай живее,– раздался знакомый голос.

Я послушалась и впустила белобрысого, который бесцеремонно оттолкнул меня с прохода, и быстро зашел в комнату.

– И тебе доброе утро,– пробурчала я.

– Ты почему еще не одета?– воскликнул Эйг в ответ, нахмурив брови.

– Сам попробуй это застегнуть,– развела я руками и повернулась к нему спиной.

– Я по твоему еще и одеваться тебе по утрам должен помогать? – пробухтел он, как мне показалось смущенно, но честно попытался справиться с пуговицами.

– Почему было просто не сделать пуговицы спереди и покрупнее?

–Нас не зря называют именно пряльщиками, для плетения вязи заклинания нам необходимы ловкие и гибкие пальцы, да и руки в целом, поэтому ты встретишь еще несколько подобных мелочей с виду неудобных, но на деле призванных помочь в будущем. Меня удивила серьезность, с которой он ответил. Впервые с нашей встречи я не услышала в его голосе ни капли раздражения.

– Кто-то слишком много ест,– вынесли мне вердикт, так и не сумев застегнуть платье.

–Кто-то принес мне не тот размер, я, между прочим, девушка стройная! – возмутилась я.

–Ладно, одевай пока костюм, иначе опоздаем к завтраку, а чуть позже я принесу тебе мешок для картошки, может в него поместишься.

–Как остроумно, – скривилась я, хватая вещи и идя с ними в ванную. Как я и предполагала, снимать платье оказалось сложнее, чем одевать и посему пока я возилась и пыхтела, пытаясь вылезть из узкой одежды, пару раз треснули швы. Наконец выбравшись из серого орудия пыток я вышла в комнату, красная, растрепанная и потная, ну и конечно злая.

–Отлично выглядишь.

Я швырнула в остряка платье и быстро расчесавшись скомандовала, – пошли.

Как ни странно на мою выходку Эйг почти никак не отреагировал, и обозвав платье «потной тряпкой» брезгливо бросил его на стол. Кажется мы начинаем привыкать друг к другу. Бодро выскочив за дверь и пройдя пару шагов, я остановилась, чувствуя себя нелепо. Смысл нестись с независимым видом вперед, если даже не знаешь, куда тебе идти?

В коридоре сновали студентки, было довольно шумно и суетно. Я не без удовольствия отметила, что некоторые как и я были в костюмах. Заперев дверь и отдав мне ключ, Орри пошел вперед, мне же оставалось топать следом, отмечая, что с ним мимоходом здороваются. Меня охватили подозрения. Мы спустились по лестнице на первый, уже частично знакомый мне этаж и пошли для разнообразия в противоположную от вчерашней сторону. Само собой внизу на общем этаже народа было много, сразу вспомнилась учеба в институте и нахлынула ностальгия. Отличное было время, может и тут будет не хуже? Протолкавшись через толпу, мы вошли в первую же дверь. Ничего особо нового я в столовой не увидела, все те же тарелки, столы и повара. Мы взяли подносы и встали в очередь у стойки. Как итог наших трудов: каша, компот и булочка, вполне неплохо и на вид съедобно. Эйг двинулся к дальнему столику, я поплелась за ним. Дойдя до места, белобрысый поставил поднос и с удивлением глянул на меня.