– Ты был служителем закона, и по старинному обычаю Фронтира у тебя есть право последнего слова, прежде чем я приведу закон в исполнение.

Побледневший Танго не мог поверить в то, что происходит. Его взгляд лихорадочно метался между Одноногим и Фобосом.

– Парни, я… – пробормотал он.

Фобос поморщился. Таким он ещё не видел этого безбашенного повесу.

– Пришей его, – прошипел Йеспер, убрав пистоль в кобуру, – пришей ублюдка. Не станем тратить время на его лживую проповедь.

Но Фобос позволил Танго договорить.

– Я невиновен, – тихо сказал Танго, пряча за собой отчаянно ревевшую Клару, – какие у вас доказательства? Где филёр? Какого чёрта происходит?

Не убирая пистоль, Фобос перечислил все найденные улики и ход событий, как он представлялся законнику. Танго бледнел всё сильнее.

Иеромонах заткнулся и гневно посмотрел на Танго. Некоторые монахи качали головой.

– И ты, сукин сын, сказал нам, что бежал сюда, опасаясь расправы преступника? – громко рявкнул настоятель.

Танго сконфузился. Его атаковали со всех сторон. Он что-то лепетал в своё оправдание, но толпа уже осудила его и не внимала его словам.

– Танго, мать т-твою, – печально произнёс Одноногий и зажмурился, – долбанный же ты лгун.

– Узнаешь? – Фобос извлёк из кармана окурок папиросы с фабричным штемпелем и подошёл к Танго, показывая его бывшему законнику. Орвис тупо взглянул на улику и его рука дёрнулась к карману.

– Стреляй! – рявкнул Йеспер откуда-то сзади.

Раздался щелчок взводимого курка. Время растянулось до бесконечности.

Всё поплыло в глазах Фобоса, когда его палец дёрнулся на спусковом крючке. Ствол «Насмешника» был направлен точно между испуганных глаз пойманного Орвиса Танго.

***

– Убери оружие, – раздался чей-то голос. Голос, который раньше не звучал в стенах этого собора.

Голос, который принадлежал Хорнету.

Изумлённый Фобос так и не выстрелил. Из толпы послушников вышла фигура, принадлежавшая его командиру. Он осунулся, побледнел и оброс щетиной, но это был Хорнет.

Откуда, чёрт возьми? Танго стоял с рукой, застрявшей в кармане и с разинутым ртом.

Хорнет ничего не говорил. Он молча подошёл к законникам, мягко опустил руку Фобоса, сжимавшую пистоль и залез за пазуху Орвиса, выудив оттуда пачку папирос «Гайзер и сыновья», которые курил Танго. Затем извлёк одну из бумажной упаковки. И сунул её в лицо Фобосу.

– Смотри, – сказал он, – детектив чёртов.

Печать была другой. Похожей издалека, но совершенно иной. Улика оказалась ложной.

– Но… – забормотал Фобос, таращась на хмурое лицо Хорнета, – но яд каппадо?!

Хорнет вновь ничего не сказал. Он подошёл к Йесперу.

Но тот сразу понял, что произойдёт и схватился за нож, сделав резкий выпад в сторону Хорнета.

Однако, командир довольно ловко выбил оружие из руки ханготца и взял того в захват, ткнув мордой в пол собора.

– Одноногий, – позвал Хорнет стрелка, – загляни-ка в его сумку.

Стрелок повиновался. Внутри лежало две украденные склянки с ядом каппадо и карточки, описывавшие долги, выданные на имя Орвиса Танго. Те, что были украдены из дома покойника.

Фобос не мог поверить в то, что произошло. Он схватился за голову. Это было выше его разумения.

Он не знал, что ситуация может в одночасье перевернуться с ног на голову.

Законник посмотрел на Танго. Тот стоял ни жив, ни мёртв.

Кряхтел Йеспер, чьё лицо елозило по каменному полу.

Посмеивался Хорнет, глядя на Фобоса. Одноногий тяжело дышал.

Буря миновала? А ведь Фобос едва не пришил своего товарища за преступление, которое совершил другой человек.

– На обратном пути этот кусок дерьма накапал бы яду в шоколадное варево Одноногого, – сказал Хорнет, – не так ли, Брундвиг?

Брундвиг… Фобос лихорадочно пытался вспомнить, где слышал это имя. Кажется, так звали одного отравителя из Раксвальда. Чёрт побери, серьёзно?

Йеспер подловил момент и вырвался из захвата Хорнета, схватив командира за шею. Поднялся гвалт. Ханготец сыпал проклятиями и отступал в затенённый угол собора, где намеревался свернуть шею Хорнету и спастись бегством.

Фобос, Танго и Ладох прицелились, но не решились выстрелить, рискуя задеть своего командира. Йеспер понимал это, а потому пятился спиной вперёд, удерживая сопротивлявшегося Хорнета на линии предполагаемого огня.

В храме Мортара находился лишь один человек, попадавший вороне в глаз с тысячи шагов. Этого Йеспер не знал.

– Стреляй, – прохрипел Хорнет, покосившись на Одноногого. Уже второй раз за последнее время его пытались задушить, – стреляй, мать твою!

– Но мы в церкви! – испуганно бросил Одноногий.

Его руки дрожали. Даже Фобос не решился отдать приказ. Йеспер медленно двинулся спиной вперёд к притвору, намереваясь выбраться.

Одноногий зажмурился и прошептал про себя какую-то молитву.

Грянул выстрел, отразившийся от сводов храма. «Бесси» выплюнула пулю. Мало кто мог сравниться с Одноногим в меткости, даже в столь затемнённом месте.

Кровь преступника впервые в истории пролилась на пол священного монастыря бога Смерти.

ГЛАВА 11.

Законники наспех закопали Йеспера-Брундвига на территории монастыря и отправились в путь. Иеромонах подошёл к ним возле ворот.

– Мортар Благодетель благодарит вас за акт милосердия для этой несчастной души, – громко сказал он.

– Серьёзно? – Фобос поднял одну бровь, – я полагал, что вы против убийств в монастыре.

– Убийства совершают преступники, – изрёк настоятель, – а вы исполняли волю закона, предначертанную нашим богом.

Он пояснил, что встречался с Брундвигом.

– Укрывался у нас дважды, – печально произнёс он, – и однажды отравил младшего послушника за то, что тот не хотел выполнять его работу.

– Да он сумасшедший, как я вижу, – сказал Хорнет.

Настоятель пообещал не дать слухам об убийстве в монастыре разойтись и ещё раз поблагодарил законников. Мог ли кто-то из них рассчитывать на такой исход?

Клару забрали с собой.

Танго ничего не говорил до тех пор, пока законники не нашли своих лошадей и не спустились к заброшенным фермам. Фобос попытался извиниться перед старым другом, но тот лишь устало махнул рукой.

– Мне надо напиться в стельку, чтобы забыть, через что я прошёл, – ответил Танго.

Он не держал зла на Фобоса, что очень удивило фронтмена.

Заночевали в той же пещере, где и в последний раз. Фобос принялся расспрашивать Танго и Хорнета. Ладох молча сидел рядом.

Орвис рассказал, что кто-то подкинул ему сведения о том, что Брундвиг сумел воспользоваться неразберихой в Раксвальде, сбежать из тюрьмы и перебраться в Хангот, прихватив свою дочь.

– После того как мы повздорили, – сказал Танго Фобосу, – я копал под этого ублюдка, чтобы найти случай и пришить его. Но потом я увидел, что он пытается завоевать твоё доверие. И мы с тобой разругались опять. Поэтому мои попытки объяснить тебе, что Йеспер – это отравитель из Раксвальда не увенчались бы успехом.

Фобос смущённо кивнул. Он был прав. В тот момент он бы решил, что Танго пытается вернуть утраченное доверие таким идиотским способом.

– Поэтому я решил сделать всё в одиночку. Но потом Хуттлз сказал мне, что его дочка живёт с ним, в Оштераусе. У меня нет доказательств, но…

– Тихо. Не говори. Я не хочу об этом думать, – попросил Фобос, – но чем думал ты? Погеройствовать захотел?

– Вроде того, – пожал плечами Танго, – я всю жизнь был дурнем. Пора было начать исправляться.

– И тогда он припёрся ко мне, – подал голос Хорнет, – и выложил все свои догадки. Забрал Клару и помчался в монастырь, предупредив Драйтера. Ублюдок Йеспер всё равно ночевал у шлюх, забывая даже покормить свою дочурку. Все деньги он спустил, кстати, довольно быстро.

– Я отправил Сила и Тронтона в город, и мы остались с Ладохом, – продолжил Танго, кивнув в сторону молодого фронтмена, который молчал и слушал, – на случай, если Йеспер заявится сюда и устроит стрельбу. Но мы собирались спрятать девчонку и вернуться в Оштераус, чтобы там пришить ублюдка.