========== Прощай, милый дом. Здравствуй, никчёмный Мегаполис ==========
За окном стояла прекрасная погода. Месяц май. Вот она – реальная весна. Когда действительно ощущаешь тот запах сирени, щебет птиц и приятное прикосновение солнечных лучей.
Учитель по истории встала из-за стола и, открыв окно, села обратно на стул. Несмотря на погоду и весну, настроение Тани было испорчено. А всему причина – переезд из родного города в другой – чужой, совсем не знакомый, туда, где она не сможет найти себе места, и будет чувствовать себя, как рыба не в своём аквариуме. Хотелось плакать, невыносимо плакать. Здесь, в Великих Водопадах, у неё есть подруги, родные, дом. А там? А всё ничего бы, если родители, большие страстники своей работы не перетруждались, тогда бы их не вышвырнули с места, и она – Таня, сейчас радовалась последней мелочи, как история.
Родители девушки были ботаниками, чья страсть выращивать чёртов гербарий и насаживать по всему двору растения. Каждый раз, когда возвращаясь домой, Таня знала, что идёт не к себе, а в заблудшие джунгли родителей, в особенности отца.
Но что сейчас пускать нюни, раз допрыгались, так допрыгались.
История была любимым предметом Тани, та всегда с интересом слушала учителя, а после урока задавала кучу вопросов по теме и не теме. Но в этот момент, история отъехала на задний план. В голове был только переезд и мысли о том, как грузчики выносят мебель из её комнаты.
Девушка полюбила свою комнату, ещё тогда, когда они переехали в Великие Водопады. Не очень большая, но довольно уютная. А то окно, которое выходило на вид восхода солнца. Пусть возле её кровати в стене была дыра, куда она в детстве постоянно кричала, вызывая эхо, она любила её и такой.
Жалкие мысли о комнате ухудшили ещё больше настроение. Таня тяжко с отрывистыми вздохами выдохнула воздух и положила голову на стол. Через три минуты звонок, при одной думке о том, что скоро уезжать, сердце девушки облилось кровью. Не будь ей семнадцать, непременно топнула б ножкой и заявила: «Не поеду! Хоть убейте!» Но, что толку, время нельзя повернуть вспять.
Тут прозвенел звонок. Подростки, как ужаленные подскочили с мест и улыбками до ушей выскочили из класса, даже не записав домашнее задание.
Таня собрала свою сумку и едва передвигая ногами, вышла из класса. Лучшие подруги поджидали её в коридоре.
- Не могу поверить, что ты уезжаешь. Навсегда. – Виви закусила губу, чтобы не расплакаться.
- Сама не могу поверить. У меня такое чувство, что половину моей жизни отделили от меня. Я буду по вам очень сильно скучать, девочки, - девушка дала волю слезам выкатиться из глаз. Одна слезинка не спеша съехала по щеке и упала Виви на плечо. Ещё две подружки побросали свои сумки и обняли подругу на прощанье.
- Обещай, что ты будешь писать нам. Звони. Мы будем скучать по тебе, Таня. Мы никогда не забудем тебя. Вот, - Ребекка сняла со своей шеи кулон и положила ей в руку. – Он будет напоминать тебе обо мне. О нас. Пока, дорогая! – простившись с ней, три девушки пошагали дальше на урок, оставив Таню со слезами на глазах одну в коридоре.
Большая махина стояла около средних размеров домика. Двое мужчин по распоряжению мистера Исаева тащили коробки в красный прицеп.
- В доме что-нибудь осталось? – мистер Исаев поправил очки на переносице и окинул старую халупу довольным взглядом. Ещё с того момента их переезда, отец Тани не возлюбил этот дом, посчитав его слишком дырявым корытом. Но не было выхода, просто необходимо его было купить.
- Нет, всё вынесли, - миссис Исаева, как волчок, пронеслась мимо мужа, убедившись, что грузчики осторожно поставили коробки.
Девушка со слезами на глазах окинула любимый дом и опустила взгляд. Хотелось провалится под землю от всего этого. А что если новый город не встретит её так же тепло, как сделали это Великие Водопады.
Назад не повернуть. Вот оно – время пришло. Таня гордо задрала подбородок и, набрав в грудь побольше воздуха, произнесла:
- Я готова.
Бросив последний прощальный взор на дом, Таня прикрыла глаза и от бессилия откинулась на диван их старого друга «Ниссана».
Окна дома, которые вели из спальни сестры и ванной комнаты, были похожи на грустные глаза. Похоже, он тоже не хотел расставаться с ними. Но что делать?
Красная «Ауди А8» гладко катила по дороге за тягачом. Не зная сколько километров им ехать, девушка вынула из сумочки телефон с наушниками.
- Ой, фу, раскисла, как сопля, - младшая сестрёнка брезгливо пялилась на старшую сестру, - большая плакса.
- Заткнись, гладиолус. Тебе не понять никогда того, что я чувствую.
- И то верно, ведь, ты ноешь, как маленькая засранка, - Бонни показала сестре язык.
- Так, дети, успокойтесь! – миссис Исаева строго обернулась к ним. – Улыбнись, Татьяна, найдёшь новых подруг, привыкнешь к новому дому.
«Ничто новое не заменит старое. По крайне мере у меня!» - Таня мысленно послала к чёрту всё и, всунув наушники в уши, погрузилась в транс грустной песни.
Одна песня сменялась на другую. На душе было паршиво от накатившейся тоски, что подруги остались далеко, родственники, да вообще всё, любимый дом (единственный к которому она привыкла).
Бледный жёлтый свет ударил в глаза. Девушка разомкнула веки и уставшим взглядом осмотрелась по сторонам. Была ночь. Уличные фонари освещали путь ехавшему впереди грузовику и отцовской иномарке. В машине повеяло холодом, отчего Таня поёжилась и стала копошиться в сумке возле ног в попытке в темноте найти тёплый плед.
- Мам, у тебя в сумке пледа нет? – спросила она.
Женщина пожала плечами и залезла в дорожную сумку, вынув оттуда клетчатый плед, она передала его дочери.
- Долго ещё ехать? – девушка прижала спящую сестрёнку к себе, укутав себя и её от мерзкого холода.
- Нет, через два часа уже приедем, - миссис Исаева глубоко зевнула и прикрыла глаза.
«Ауди А8» не спеша следовала за бежевой фурой к пункту назначения.
Ближе к семи часам утра автомобиль свернул за грузовиком на один засеянный сплошными деревьями, клумбами и обычными декоративными кустами переулок. Колёса приятно зашуршали по гравию. Лучи солнечного света украдкой заглянули в салон «Ауди».
От назойливого луча Таня встрепенулась и сонными глазами выглянула в окно. Перед ними были многоэтажки, гаражи и небольшая полянка, где с самого раннего утра гуляли мамаши с колясками.
Грузовик проехал ещё дальше и тут выпустив дым, остановился. «Ауди» тоже притормозила возле одной многоэтажки.
- Так, всё, соскакивайте, мне надо развернуть машину, - мужчина обернулся назад, когда все вышли из машины, и медленно сдавая назад, развернул автомобиль передним бампером на выезд из проулка.
Таня накинула на себя куртку и прошла до качели. В последний раз она сидела на ней в двенадцать лет, после какой-то придурок гнал всех детей в шею (судя по рваной одежде и тупому взгляду, он был бомжом). Взрослые носились туда-сюда с коробками, похоже, свободная квартира найдена.
Интересно, что сейчас творилось в Великих Водопадах? Наверно, дом выставили на продажу. Подруги собираются на занятия. А грустят они о ней, как сейчас делала Таня. Тоска сковала хрупкое сердечко, то заныло от нанесённой раны. Если бы они поехали с ней, то даже такой паршивый, не познавший ещё город, раскрасил серый рисунок разными красками.
Нехотя девушка поднялась с качели, направляясь следом за родителями в купленную квартиру. В подъезде было немного темновато из-за того, что дневной свет не попадал в помещение, не считая открытой железной двери. Квартира Исаевых оказалась на третьем этаже поворотом налево. На двери из дерева покрытым красным лаком висела цифра 20.
