Прошло время, и случай с Владимиром Ильичем стал забываться. Валька теперь работал на "КАМазе". Развозил контейнеры от одной железнодорожной станции к другой. В кузов и прицеп краном опускали несколько огромных ящиков, выдавали накладную, и Валька, помня о высотных габаритах груза, лихо проскакивал под виадуками и сводами городских тоннелей. За перевозку контейнеров хорошо платили.

А город готовился к выборам. В областную думу. На домах развешивали флажки, где попало расклеивали плакаты кандидатов. Поперек дорог и проспектов натягивались транспаранты с напоминанием, за какую партию следовало бы избирателям отдать свой голос.

Из-за такого вот поперечного транспаранта Валька снова потерял работу. И опять в какой-то мере дедушка Ленин подсобил. Точнее будет сказано - его славное имя. Потому что Валька вез очередную порцию контейнеров по проспекту, названному в честь вождя и до сих пор не переименованного. В это время рабочие и закрепляли транспарант на столбах, которые располагались вдоль дорожных обочин. Валькиному глазомеру - позавидуешь. Он легко определил, что от контейнеров до плаката, расстояние приличное и, не снижая скорости устремился под пурпурный призыв голосовать за ленинскую партию. Но что-то у этих рабочих не получилось. Транспарант сорвался с креплений и вместе с металлическими тросами грохнулся прямо на лобовое стекло "КАМаза". Дорога исчезла, а кабина залилась алым светом. Тормозной путь составил несколько десятков метров.

Когда Валек покинул салон машины, то даже не напрягая зрения, увидел, что плакат с депутатским призывом был разорван на две равные части. А проспект Ленина позади "КАМаза" надежно перекрывали два рухнувших железобетонных столба. Благо, обошлось без человеческих жертв.

И ведь что эти сволочи, транспорантщики, придумали! Сговорившись, в один голос давали показания инспектору, что просили временно воздержаться водителя от проезда под транспарантом. А чем мог возразить Валька против такого количества свидетелей?

Инспектор, приняв у Вальки права, спросил:

- Вы коммунист?

- Нет, - ответил Валька.

- Оно и понятно. - Сказал инспектор, похлопывая правами по милицейской краге, и добавил - На лицо террористический акт.

Права у Вальки снова забрали. И опять из-за Ленина. Вернее будет сказано, что на этот раз - из-за его партии. Ведь никогда Валька политикой не интересовался, но дважды из-за неё пострадал.

...Лениным и закончилось.

1999 г.

ЛЕТАРГИЧЕСКИЕ СНЫ

В соседнем дворе живет дядя Боря. Впрочем, это для всех местных пацанов он дядя Боря. А для взрослого населения - Борис Петрович. Потому что не солидно президенту какого-то важного фонда называться дядей Борей. И хотя Борис Петрович - инвалид, у него как у всех здоровых людей есть две слабости. Обожает армянский коньяк и накрученные автомобили. Когда-то в молодые годы, когда у Бориса Петровича было не одна, а две ноги, он разъезжал по городу на стареньком "Москвиче" 408-й модели. А когда потерял ногу и стал президентом важного фонда, стал менять автомобили с периодичностью один раз в полгода. Был у него и "Опель", и "Форд", и "Ауди", и "Мерседес". Пацанам дядя Боря говорил, что потерял ногу на афганском фронте. На самом же деле отсечение произошло довольно-таки банально. Накачавшись армянского коньяка, полз Борис Петрович домой, но не сумев преодолеть железнодорожное полотно, так и уснул на рельсах. А тут, некстати, электричка...

Мужиков-то не проведешь, вот Борис Петрович и объяснял самым любопытным, что стал после сорока пяти лет впадать в летаргические сны. Причем, как в случае с электричкой, в самых неподходящих местах.

Когда у Бориса Петровича ещё "Мерседес" был, дорогу к родному дому преградил шлагбаум на переезде. Дядя Боря, на всю жизнь запомнив неудачное форсирование рельсового пути, не стал рисковать второй ногой. Выключил зажигание, откинулся на спинку сиденья и... впал в летаргический сон. Товарняк уже полчаса как прогромыхал, а "Мерседес", перегородив дорогу через переезд, стоял как вкопанный. За иномаркой километровая колонна машин собралась. Мат и гул клаксонов стоял на всю округу, а Борис Петрович и не думал просыпаться. Машину окружили водители, глядят в затонированные окна, а там мужик с закрытыми глазами. Без всяких признаков жизни. Вызвали милицию. Дэпээсники бегают вокруг "Мерседеса", а двери открыть не могут. Примчалась служба спасателей - вскрыли, наконец, двери. Медицинский работник пульс нащупал - отличный пульс. А в салоне витает душистое амбре от армянского коньяка. Разгневанные непорядком работники милиции вцепились в Бориса Петровича и ну тянуть его из салона. Тяжелый гад! Наконец, швырнули на асфальт так и не очнувшегося водителя, глядь, а у мужика-то ноги тю-тю... Чуть все в обморок не попадали. По щекам били, ватку с нашатырем под нос совали - спит богатырским сном. Куда его везти: в отделение, вытрезвитель, по месту прописки или в больницу? Сострадание взяло вверх, отвезли инвалида в госпиталь, там Бориса Петровича через несколько часов и вывели из летаргического сна.

Полгода после этого случая Борис Петрович за руль не садился - прав-то лишили. От дома к фонду возил его персональный водитель. Зато дважды успел впасть в летаргический сон. Первый раз уснул в президиуме на важном предпринимательском съезде. Съезд закончился, все поднялись со стульев и устремились в ресторан, а Борис Петрович, посетив заведение общепита, задолго до начала мероприятия, продолжал почивать. В другой раз поздно вечером заехали к товарищу домой, чтобы после работы продолжить дегустацию коньяка. Все члены семьи у друга уже спали. Они тихо посидели на кухне, и решил Борис Петрович остаться в гостях на ночлег. Ему постелили в свободной комнате, а ночью, жена друга подняла на уши весь дом. Захотелось ей по нужде, открыла она дверь в туалет, а там на унитазе совсем незнакомый мужик спит.

Когда срок наказания истек и водительские документы вернули, Борис Петрович приобрел джип "Чероки". Машина по своей комплекции подстать президенту важного фонда. Только со всеми четырьмя колесами. Несмотря на все протесты, персональный водитель был уволен, и дядя Боря снова занял место за баранкой. Правда, не надолго.