Эльфийский пантеон был немногочисленным, всего лишь пятнадцать божеств. Но даже в таком небольшом, по меркам остальных народностей, количестве Альберт умудрялся путаться, причем не раз и не два. «Это мне такое своеобразное наказание за мою нерадивость», – мрачно ухмыльнулся он про себя. Вычислить бы покровителя жрицы, задобрить бы его разнообразными дарами да разобраться по-тихому с самой жрицей, лучше всего в постели. Альберт с изумлением осознал, что его влечет к этой пигалице. Он, взрослый, половозрелый эльф, хочет уложить в кровать человечку! Стыд и позор!

Смески коней и низших демонов исправно везли на себе отряд. На этот раз ехали неспешной трусцой – второго такого визга уши Альберта сегодня не пережили бы.

Добрались до дома поздно, уже перед самыми сумерками. Арнольд, появившийся здесь тайными тропами, уже ждал их у ворот. Едва взглянув на хмурого Альберта, он подавился смешком. Вот и правильно. Принцу сейчас было не до веселья.

– Ваше высочество, – склонился в почтительном поклоне перед Альбертом Виктор, мажордом-полукровка, едва тот появился во дворце, – ваш отец ждет вас.

Альберт чуть зубами не заскрежетал от раздражения. Докладывать отцу о результатах поездки в данную минуту он не желал. Увы, с эльфийским владыкой не поспоришь. Длинные широкие коридоры, украшенные живыми цветами, привели Альберта к покоям отца.

– Рассказывай, – велел Генрих рон Перинос, моложаво выглядевший эльф, правивший своей расой вот уже второе столетие.

Альберт уселся в обитое каритом кресло, ощутил успокаивающее прикосновение ткани к собственному телу, глубоко вдохнул и начал подробно повествовать о поездке. Вопреки его ожиданиям, новость о происхождении жрицы отец воспринял спокойно. Чересчур спокойно. Словно его это и не касалось.

– Подобное случалось не однажды, в древности, правда, – задумчиво откликнулся он в ответ на прямой вопрос сына, – и каждый раз за таким назначением следовали перемены. Нам надо готовиться, сын. С богами не поспоришь. Если они наградили ее защитой, значит, и нам нужно защититься от всего возможного.

Альберт нахмурился. Потрясающая перспектива. Что ж, он прикажет войскам усилить оборону границы.

Вика добралась до пункта назначения, еле живая. Не чувствуя ни рук, ни ног, ни пятой точки, она кое-как шла за приставленной к ней молодой болтливой служанкой, лениво думала о том, что роскошный дворец меньше всего похож на декорации «Мосфильма», и мечтала всего лишь о трех вещах: еде, ванной и сне. Все остальное ее сознание решительно отодвинуло на задний план. Завтра. Она, как незабвенная Скарлетт О’Хара, подумает обо всем завтра.

– Госпожа… ужин… – донеслось до нее, будто сквозь вату.

Служанка говорила что-то еще, то и дело открывала и закрывала рот, но Вика уже ничего не воспринимала. Непонятное ощущение, типа безысходности, смешанной с усталостью, резко навалилось на нее, и Вика упала на пол и заснула прямо там, где стояла.

Проснулась она посреди ночи, отдохнувшая, выспавшаяся, а самое главное – лежавшая на кровати. «Странно, – подумала Вика, – я точно помню под ребрами твердые доски пола. Видимо, перенес кто-то».

Живот призывно заурчал.

– Это все хорошо, – негромко проговорила Вика, – но как в такой темноте что-либо увидеть?

Она вспомнила прочитанные книги, щелкнула пальцами, пожелала осветить пространство вокруг, и под потолком загорелись, ослепив ее, несколько крупных шаров, видимо, магических.

– Ух ты. Я то ли ведьма, то ли колдунья, – хмыкнула скептически Вика. – Голова, а голова, ты когда вылечишься? Блин, вот точно Кащенко по мне плачет. Ведьма, мать вашу.

Она откинула покрывало, встала с постели, нахмурилась: длинная, до пола, полностью закрытая ночнушка явно не могла быть ее одеждой. Это что же получается, кто-то ее переодел? Та же служанка, что спрашивала насчет ужина? А кстати… Желудок снова напомнил о себе, на этот раз громче. Вика покрутила головой. Ужин, ужин. Блин, ей обещали ужин! А, вот он!

На небольшом журнальном столике она увидела поднос с тарелками, как пустыми, так и наполненными.

– Сейчас меня покормят, – пропела Вика писклявым голоском Маши из мультика, – сейчас я буду кушать!

Мясо, сыр, хлеб, сладкая жидкость в бокале. Вика ела жадно, быстро, но съесть успела далеко не все: в дверь забарабанили, причем, похоже, не только кулаками.

– Кого там еще черти принесли, – недовольно буркнула Вика, допила незнакомую жидкость и крикнула. – Входите уже!

Стук усилился.

– Что за… Заперто, что ли, – недовольно бурча, Вика вытерла руки о матерчатую салфетку, лежавшую там же, на подносе, поднялась и отправилась открывать.

Дверь оказалась закрыта, причем изнутри, на задвижку. Вика недоуменно нахмурилась: это получается, она сама закрылась, во сне, как сомнамбула? Впрочем, гадать времени не было: несчастное деревянное плотно снова сотряс звук ударов.

Вика потянула задвижку на себя, распахнула дверь и нос к носу столкнулась с тем самым надменным красавчиком, занесшим руку для очередного удара. Красавчик, одетый только наполовину, в длинные штаны, судя по всему, от пижамы, пребывал в бешенстве: глаза горели каким-то неземным фиолетовым огнем, ноздри хищно раздувались, губы были плотно сжаты.

– Что-то случилось? – уточнила Вика. – Да, кстати, доброй ночи.

– Свет, – то ли про рычал, то ли прошипел ее собеседник. – Выключи этот шартрский свет, чтоб тебя!

Какой именно свет надо выключить, Вика не поняла, уточнять значение неизвестного слова не стала, лишь спросила:

– Я-то тут при чем? Я его не включала.

– Лоритноранос ронорторон лариноторос, – сообщил, едва ли не дымясь от злости, красавчик. – Ты… не совсем умная женщина… вокруг посмотри, идиотка!

От последнего слова он дернулся, будто от удара. Вика, прекратив что-либо понимать, огляделась: свет. В комнате свет. В коридоре свет.

– Свет, везде, даже на улице, – успев взять себя в руки, ехидно просветил красавчик. – Выключи его!

– В смысле… – начала было Вика и хлопнула себя ладонью по лбу, сообразив, о чем речь. – Упс. Как там в книжках говорилось? Надо все уточнять? Ок, Гугл. Оставь свет только в этом коридоре и в моей комнате. В остальных освещаемых мной местах выключи. Так правильно?

– Не знаю, кто такой «Гугл», но в следующий раз мозги включай, – прошипел красавчик, развернулся и направился прочь по освещенному коридору.

Вика еле слышно фыркнула. Да, симпатичный, да, хорошо сложенный, да, накачанный. Но какая же сволочь!

На этот раз Альберт изменил себе и вместо развлечений со служанками зарылся в древние тома в книгохранилище. Слова и поведение отца его насторожили. Случалось в древности? Альберт в юности перерыл немало древних хроник, но ни в одной не говорилось о жрицах других рас.

Эльфы гордились чистотой крови, межрасовые браки если и случались, то крайне редко, и дети, рожденные от них, никогда ничего не наследовали. И уж тем более на пост жрицы не назначался кто попало. Никто и никогда не взял бы туда за красивые глазки ни полукровку, ни, спаси боги, кого-то из «нечистой» низшей расы: людей, гоблинов, низких демонов. А вот теперь… Теперь ему, Альберту, придется объясняться перед советом старейшин, откуда на священной поляне внезапно оказался человечка. И ведь что обидно: обычную жрицу можно было сместить уже на следующий год. Избранная же богами… На памяти Альберта это был второй подобный случай. Первая Избранная провела на своем посту тридцать лет, пока не умерла от старости.

Хроники ничем не порадовали: только в парочке из них, особо древних, мельком упоминались гномка и вампирша. Причем, действительно, как и утверждал отец, те годы были отмечены войнами и неурожаем. И это «чистые», пусть и низшие, расы. Что уж говорить о человечке?!

Уснул Альберт поздно, спал плохо, хотя снов не помнил, проснулся от света.

Первые несколько секунд он с трудом соображал, что происходит. Светильники сами включиться не могли, он приказа не давал.