– Мое имя Франческо Тоцци, – широко улыбнувшись, настойчиво повторил гость и протянул Андрею визитную карточку. – И мне очень нужен Андре Фалди.
– Видимо, тут какая-то ошибка или совпадение, – пробормотал Андрей, пожимая плечами и приглашая гостя войти в квартиру. – Вы называете имя, которое очень похоже на мое. Но я русский. А вам определенно нужен иностранец. Впрочем, адрес вы назвали действительно мой…
Итальянец, словно не слыша слов Андрея, неспешно прошел в гостиную и молча осмотрелся по сторонам. Его цепкий взгляд быстро и внимательно изучил комнату, задержавшись на мгновение на каждом предмете, попавшем в поле его зрения: старинный дубовый буфет, настенные часы, книжный шкаф, трюмо, большой круглый обеденный стол и одинокий деревянный стул «бистро»…
– Не любите гостей? – вдруг спросил он, кивнув в сторону стола.
– Простите? – растерянно спросил Андрей. – Каких гостей?
– За таким огромным столом должна быть целая дюжина стульев! – громко воскликнул итальянец и, не церемонясь, уселся на единственный в комнате стул.
– Кстати, я на днях уже приходил, но не застал вас дома. Я уж было испугался, что вы уехали в отпуск или сменили свое место жительства. К счастью, ваша соседка развеяла мои сомнения, любезно сообщив мне, что вы в городе. Правда, от этой пожилой дамы я не смог добиться больше никакой информации…
Затем, прислонив зонт к ножке стола и дважды звонко щелкнув пальцами, он впился своими глазами в фигуру молодого человека. От его пронзительного взгляда Андрею стало крайне неуютно, и он решил первым нарушить возникшую паузу:
– Сейчас я покажу вам свой паспорт, и все встанет на свои места.
– Не надо, не надо! Мы сто раз все досконально проверили, – небрежно взмахнув рукой, произнес итальянец. – Теперь я абсолютно уверен, что вы именно тот, кого мы ищем. Да вы можете и сами в этом убедиться…
И итальянец извлек из своего портфеля небольшой конверт и фотографию.
Он аккуратно положил фотографию на стол и одним пальцем пододвинул ее в сторону Андрея. Это был очень старый, потускневший от времени черно-белый снимок. С него на Андрея смотрел молодой мужчина в светлом костюме, сидящий на каменной скамье. Одной рукой он опирался на трость, во второй держал сигару. За его спиной виднелся еле различимый герб с крылатым львом.
– Я все еще не понимаю, при чем здесь я? – возмущенно спросил Андрей.
– Извольте подойти с этим фото к зеркалу, – предложил, слегка улыбнувшись, Тоцци.
Андрей раздраженно взял старую фотографию и подошел к трюмо. Он уже был готов взорваться и вышвырнуть из квартиры гостя, со всеми его загадками! Но взглянув на себя в зеркало, он буквально остолбенел! Он перевел взгляд со своего отражения на фото и вновь на зеркало. И так несколько раз. Это было невероятно, но и там и там он видел одно лицо! Даже его прическа, с непокорной челкой, была один в один, как у человека с фотографии! Перевернув фото, он прочитал на обороте надпись: «Venezia, 1903». Целый сонм мыслей мгновенно пронесся в голове Андрея. И первое, что пришло ему в голову, – это выбежать из квартиры, заперев в ней странного гостя, и незамедлительно вызвать милицию. Ибо для Андрея было очевидным, что даже если этот «итальянец» не мошенник, то уж точно очень подозрительный тип!
– Молодой человек, – голос итальянца вывел Андрея из оцепенения, – я вижу, что вы, наконец, удостоверились в том, что я не ошибся квартирой. Теперь вы позволите мне перейти к главной цели моего визита?
2. Маэстро
Несмотря на крепкое здоровье и ясный ум в 78 лет маэстро Доминика Фалди все чаще стали посещать мысли о неотвратимости смерти. Когда-то у него не было ничего, кроме свободы и таланта! И благодаря своему трудолюбию он получил от жизни все, о чем мечтал в юности, и даже больше. Но сейчас, глядя на обжигающее пламя стекольной печи, он чувствовал пустоту и одиночество, которые с каждым прожитым годом тяготили его все сильнее. Его единственная жена много лет назад умерла во время родов второго наследника, двое повзрослевших сыновей разъехались, не пожелав продолжить дело его жизни…
Да, он давно был несметно богат и уважаем, а его имя вписано в Золотую книгу самых почетных граждан Венецианской республики. Помимо знаменитой мастерской на острове Мурано, в которой он сейчас находился и где провел большую часть своей жизни, он имел великолепный фамильный дворец в Венеции. Но как это часто бывает в жизни, в погоне за славой и богатством он растерял молодость, близких и бесценные годы, пролетевшие как один миг!
Уже много лет он выполнял заказы только самых богатых и самых знатных клиентов со всей Европы. Он заставлял этих напыщенных аристократов безропотно ждать свои заказы годами! «Жалкие глупцы! – улыбаясь, думал маэстро. – Но все же надо отдать им должное, глупцы со вкусом». Да, он был тщеславен! Но, в конце концов, лучших не судят. В основном он нес нелегкое бремя славы и чрезмерного почитания с чувством собственного достоинства, время от времени все же проявляя слабость в чванстве и тихой зависти. И если приступы высокомерия он старался в себе гасить, то зависть давно овладела им полностью. И зависть эта была особого, незлобивого свойства. Ибо чему может завидовать одинокий богатый старик на склоне своих лет? Конечно же, беззаботному порханию и заливистому звонкому смеху молодости!
…По каналам Венеции медленно плыл 1534 год. Подобно морскому приливу, он захлестнул республику тихо и неизбежно. Но вскоре эту тишину взорвала череда карнавалов и бесконечных пышных празднеств. Это был расцвет Венеции! Вот уже 13 лет ею руководил великий человек – дож Андреа Гритти. Этот талантливый дипломат и военачальник упорно и неминуемо вел республику к величию и процветанию! Правда, поговаривали, что когда-то он был шпионом и даже сидел за это в тюрьме… но, как уже было сказано выше, лучших не судят…
В былые времена Фалди очень гордился, что родился в один год с этим достойнейшим гражданином, и при любом удобном случае упоминал об этом в разговорах с друзьями. Вот только друзей у него уже почти не осталось… Именитые стеклодувы его поколения, с которыми он когда-то азартно соревновался в мастерстве, уже покинули этот мир, а молодых выскочек он презирал и не подпускал к себе близко. К тому же слепое восхищение засидевшимся во власти правителем сменилось легким разочарованием с оттенком ожидания его ухода по естественной причине…
Всю жизнь пламя вдохновляло Фалди, а старинные византийские книги, за которыми он охотился, помогали в рождении непревзойденных шедевров. Да, да! Именно в рождении! Ведь по сути мастер своим дыханием из бесформенной стеклянной массы производил на свет творение искусства. И каждое из них было неповторимым, как дитя. Он создавал просто невероятные вещи! Чего только стоили «иллюзорные зеркала», на рождение которых однажды его вдохновили откровения очень влиятельного клиента – герцога Веньера. Рассчитываясь с маэстро за парадную люстру для своего дворца в Бергамо, он поделился с Фалди своей грустной историей, начав с приличествующих моменту знаков уважения:
– Маэстро, вы как всегда на высоте! Прекрасная работа!
– Спасибо, ваша светлость! Ваша оценка для меня дороже золота! – ответил старик и почтительно слегка склонил голову, на мгновение опустив глаза вниз.
– Жаль только, что моя несчастная дочь скорее всего не увидит этого воздушного чуда…
– Отчего же? Разве она не любит бывать в вашем великолепном поместье в Бергамо?
– К моему глубочайшему сожалению, она уже больше года ни на минуту не покидает наше палаццо в Венеции, – с горечью в голосе промолвил герцог. – Вы, наверное, слышали про несчастье, обрушившееся на нашу семью?
– Прошу прощения, но, откровенно говоря, у меня нет ни времени, ни желания собирать сплетни. Я считаю для себя куда более полезным занятием черпать мудрость и новые знания из старинных книг, чем забивать свою голову сомнительными слухами, – соврал Фалди, который был очень хорошо осведомлен обо всех скандалах и происшествиях, в изобилии наполнявших личную жизнь венецианской аристократии, и с огромным удовольствием жадно впитывал всю эту информацию.
