Никто никогда раньше не видел такого дождя. Наш ров был наполнен специальным веществом – греском, ему только дай искру – и все загорится. А в тот раз греск почти не горел. Под этим синим ливнем огонь поднимал только слабые языки пламени, и большинство никласовцев прошли наш ров невредимыми. В тот день, а потом и ночь, было страшное опустошение. Многие воины прибрежной территории полегли в сражении за своих родных и близких. Не знаю, по какому чуду в итоге отверженные повернули обратно, но еще немного и они дошли бы до укрытий, где спрятались люди.

Я был в отчаянии. Как и многие. Я боялся, что вся наша наработанная система охраны теперь потеряла смысл. Я отправился сам проверять эти рвы, думая, что может быть дело в греске. Может быть мы сами виноваты, не уследили за чем-то и поэтому все так вышло. А синий дождь, может быть, привиделся? Мы, напуганные до смерти, искали причины бедствия в сверхъестественном, но может причиной была простая безответственность человека?

Когда мы добрались до рва, обнаружилось, что вода еще не сошла после дождя. И действительно, она была синей, мутной, совсем не прозрачной. Первым решением было исследовать эти остатки.

Я не знаю, что там была за сила и что это было за новое природное явление, но эта вода полностью нейтрализовала все горящие свойства греска. Тогда началась настоящая паника.

Ведь такой синие действие могло пойти в любой момент, и тогда мы останемся без защиты.

Нужно было срочно найти решение. Никто не знал, когда вернутся никласовцы. К тому же гильдия воителей понесла огромный урон. В срочном порядке был собран совет выбранных. После долгих споров мы приняли решение о том, что стоит попросить помощи у соседних Градов. Отправить туда всех женщин, детей, стариков. А самим положить все силы на то, чтобы придумать новые способы защиты.

Так и было сделано. Я отправил тебя с мамой в Град Теодор к нашим дальним родственникам. За вас я был спокоен, по крайней мере на ближайшее время.

А потом вместе с градостроителями, менторами, воителями, волхвами мы пытались создать что-то, что могло бы обезопасить нас всех. На протяжении долгого времени мы делали безуспешные попытки, и с каждым нападением отверженных надежды оставалось все меньше. Да и людей оставалось все меньше. Становилось очевидным, что Херлиф скоро прекратит свое существование. Мы понимали, что потом никласовцы перекинутся на другие грады, но наши призывы о помощи никто не слышал. Почти никто. Немногочисленные добровольные группы из Теодора, Эдварда и Северина все же иногда нам хоть чем-то помогали. Но этого было недостаточно.

Я был в отчаянии, все попытки были напрасны. Я не знал, у кого мы можем просить совета, поддержки, помощи. И когда уже казалось, что единственный вариант – это бросить все и сбежать как можно дальше, оставив с этой бедой соседние грады, я призвал весь наш мир на помощь.

Я стоял на обрыве перед тем местом, откуда так часто приходила напасть. Я упал на колени и со слезами на глазах произнес: «Помоги мне, Крэдл! Я не знаю, что мне делать! Направь меня. Дай мне возможность спасти своего ребенка и жену».

И тогда я услышал в своей голове голос: «Застывший огонь».

Что это? Кто это? Что за голос я слышал? Может быть, так внезапно ко мне пришло озарение? Я крутил в мыслях это словосочетание – «застывший огонь». Как же огонь может быть застывшим? Да, отверженные боятся огня, но в том же и суть, что пока огонь горит, он не может застыть.

Может быть, наш огонь застыл? И его жара не хватает для того, чтобы испепелить никласовцев? Что не так с огнем?

Я считал свою мысль абсолютной глупостью, но у меня не было других идей. Я направился в мастерскую, где воители и волхвы ставили опыты, создавали защитные изобретения.

– Сверр, а можем ли мы сделать так, чтобы огонь застыл? – обратился я к одному из испытателей. Я ожидал насмешки в мою сторону.

– Застывший огонь – это древнейшее исследование моих праотцов. Из поколения в поколение мы передаем эту тайну в нашей семье. Если удастся получить застывший огонь – это вещество будет надежнее любого металла, предметы из него будут легче, чем из ткани. Каждое наше поколение испытателей мечтает, что именно оно сотворит это чудо, – воодушевленно рассказывал Сверр.

– Так почему же вы не пробуете создать его? – поинтересовался я.

– Пробуем. Большинство моих трудов было связано именно с этим.

– Но ведь если у нас будет застывший огонь, мы сможем не бояться больше нападений с острова тьмы! – осенило меня. Я уже представлял себе, как мы возводим вдоль берегов укрепления, которые будут пронизаны этим застывшим огнем. Тогда отверженные не смогут даже к ним прикоснуться. – Нужно рассказать всем о вашей теории застывшего огня, мы найдем способ как его создать!

– Кто добудет такой огонь – станет самым богатым человеком мира, – мечтательно произнес Сверр.

Я помню, насколько меня поразила эта мысль. Значит, вот уже несколько столетий одна семья знает о возможных способах получения защиты от всеобщего зла, но делает из этого тайну, в надежде когда-нибудь обогатиться.

– Сверр, ты хоть понимаешь, что если мы сейчас не защитим, то что осталось, пройдет еще немного времени, и из вашей семьи будет некому богатеть!

Казалось, он сомневался. Для меня же выбор был очевиден. Я б отдал все свои богатства ради того, чтоб моя семья жила в мире и спокойствии.

– Послушай, Сверр, ты можешь нам помочь, и тогда ты получишь больше, чем богатство. Ты получишь благодарность за спасение жизней. Но, ты можешь нам не помогать, мечтать и дальше о своем богатстве. А я с другими изобретателями найду способ добыть этот застывший огонь.

– Это не так просто, – с усмешкой сказал он. – Если бы ответ лежал на поверхности, моя семья уже давно была бы самой богатой во всем мире. Но сколько лет мы уже пытаемся добиться последнего шага – и у нас ничего не получается.

– Тогда тем более нужно поделиться этим знанием с другими. Раз у вас ничего не получилось, дайте шанс другим на счастливую жизнь, – возмутился я.

Я даже не мог себе представить раньше, что из-за золота люди готовы терпеть войны, страдания и потери. Но я для себя твердо решил, что теперь я не дам себе покоя, пока не добуду этот застывший огонь.

Сверр ушел, пообещав, что к завтрашнему дню соберет все разработки. Наверное, он хотл этой ночью довершить дело своих отцов.

Ночью напали отверженные, это был немногочисленный отряд, и в этот раз нашим огненным шарам ничего не мешало, но все же были погибшие с нашей стороны.

С самого утра Сверр тарабанил в мою дверь. Когда я открыл, то испугался его вида. У него горели глаза, руки его тряслись, как будто он был одержим какой-то идеей.

Оказалось, что этой ночью погибла вся мужская часть его семьи. Не знаю, как так вышло, но они все были на том посту, где началась оборона. Никто из них не выжил.

– Я готов открыть все то, что знаю про застывший огонь. Только пообещай, что эту тайну будут знать только те, кто будет работать над охранными системами.

– Я обещаю тебе это.

Я и не думал на этом делать деньги. Я думал о безопасности своего града и своих близких.

Мы собрали лучших градостроителей, воителей, изобретателей, менторов и кузнецов. Сверр поведал им историю о поисках застывшего огня.

Почти все в один голос сказали, что это нереально. Но нашлись пару человек, которые вспомнили, что уже слышали что-то такое от своих старейшин в семье.

Наше спасение давно было известно нам, но почему-то никто не верил в то, что мы можем это сделать.

Те пару человек отправились в свои дома в поисках каких-то доказательств, собственных домыслов их праотцев и разработок.

К вечеру образовалась целая гора рукописей с возможными ключами к разгадке.

Мы начали искать, сравнивать, подчеркивать то, что было одинаковым, обращать внимание на то, что казалось совсем невероятным, а какие-то вещи оказались совсем ненужными.

Это была тяжелая работа. Каждая идея тщательно проверялась, вселяя в нас надежду, что это именно то, что нам нужно. И с каждым разом, когда попытки оказывались тщетными, наше отчаяние становилось все сильнее. В тот месяц мы почти не сомкнули глаз. Мы все горели последней искоркой веры.