Госпожа Колеман с племянницей и ассистентками заканчивали последние приготовления для завершения моего образа, аккуратно прикрепляя фату к сложной, высокой с переплетенными кольцами волос прическе. Я же с трудом делая вдохи и выдохи в клетке корсета стояла с закрытыми глазами, стараясь не поддаваться панике и не разрыдаться от безысходности. Буквально через несколько минут, закончатся приготовления и случится непоправимое. Наконец последние минуты моей свободы истекли и швея с помощницами покинули помещение, позволяя тетушке остаться со мной наедине. Где-то там за дверью должен был находиться дядя, ожидающий моего выхода для того, чтобы проводить меня к алтарю.

— Алитара, какая же ты красивая! — сквозь слёзы воскликнула тетушка.

Я же открыв глаза, вымученно улыбнулась, стараясь незаметно прогнать слезу, норовившую появиться в глазах отнюдь не от счастья. Верно оценив мое состояние, тетушка близко подошла ко мне и мягко взяв меня за руки попыталась меня приободрить.

— Милая, всё будет хорошо. Вот увидишь. Варг желает тебе только счастья. Прими его решение и просто постарайся стать счастливой. Ты же знаешь, мы хрупкие женщины всегда должны находиться за надежной мужской спиной. Так было из покон веков. В наше время женщина всегда подчиняется воле брата, отца, мужа. Полной независимостью в принятии решений обладают разве что магини, да и то не все, а лишь те, что отдают себя государственной службе. Им позволено многое, потому то они и ведут себя как мужчины и крайне редко выводят замуж. Меня ведь тоже не спрашивали, когда Варг пришел свататься к моему отцу. Правда тот не сразу…

— Тетушка! — воскликнула я, схватив её за плечи, когда с опозданием до меня дошло, то что она только что сказала. Нет не про женскую хрупкость и сильные мужские плечи. А про магинь! Магинь! Государственную службу! Вот он мой шанс. Я даже улыбнулась, и на этот раз моя улыбка была искренне счастливой.

— Али, что случилось? — тетушка испугалась моего порыва, наверное, полагая, что мне стало дурно.

— Ты просто… Я люблю тебя! — воскликнула я и бросилась обнимать тетю Марту.

— Ох, дочка! — сквозь слезы засмеялась та, — Алитара, а как мы то тебя любим! Ты не думай, просто жизнь она такая! А герцог неплохой, все образумится, и любовь придет, — родственница слегка отодвинулась от меня и внимательно посмотрела мне в глаза.

— Ну разве можно тебя не полюбить? У него просто нет шансов.

— Да, да, тетушка! Не волнуйся, теперь все точно будет хорошо. Спасибо тебе! — согласно закивала я, мысленно просчитывая в голове возможные варианты. Сейчас середина августа, а значит набор в Академию ещё не закончен. Сегодня суббота, а значит набор только до двух часов дня. Сейчас полдень и свадьба вот-вот начнется. У меня есть все шансы успеть попасть до конца приемного дня.

— Ну что ты, милая! Всё в порядке. Ты главное улыбайся…

— Тетушка, а сколько у меня есть времени? — перебила я, с нетерпением понимая, что у меня, наверное есть всего один шанс, нет даже полшанса, и практически нет времени на его осуществление.

— Я бы хотела… помолиться и попросить благословения у папы с мамой и, конечно же, у Пресветлой. Ты же понимаешь?

— Ох, милая, кончено, если бы они видели тебя сейчас, какая ты красивая!

— Тетушка!

— А, да, извини, дорогая. Я обязательно передам Варгу, чтобы он подождал. Думаю, минут десять все подождут, от них не убудет. Пусть дадут тебе уединения. Хочешь ли ты позвать жрица?

— Нет, тетушка, не хочу никого рядом… как если бы были только родители… и я. Понимаешь?

— Ох, Али, кончено, милая. Тогда не буду тебя задерживать. Помолись и выходи, а я скажу Варгу, он будет ждать тебя у двери.

— Спасибо, тетя, — я глубоко вдохнула и опустилась на колени, сцепив руки в замок. Я собиралась молить Пресветлую богиню, покровительницу навестит, жен и просто влюбленных девушек и женщин о помощи и родителей о понимании и прощении, потому что для осуществления так вовремя подкинутой тетушкой идеи, мне понадобятся нечеловеческое везение. Дверь за моей спиной потихоньку закрылась с мягким стуком, давай понять, что я осталась одна.

— Пресветлая, папа… мама. Прошу Вас о помощи и снисхождении, ибо иначе я не могу. Не так, когда все мое естество противится такому браку. Я молю о любви и верности, как у вас, как у тети с дядей, и лучше останусь старой девой, чем так, без любви и уважения, — в сердцах протараторила я и открыла глаза, смотря на мир уже другим, уверенным взглядом, из которого ушла обреченность, потому что я знала, что делать. Потому что я права, а значит боги на моей стороне, а люди… да что они понимают.

— Ну ладно, время не ждет, — с этими словами, я резко вскочила на ноги, отчего затрещала шнуровка корсета а в глазах на миг потемнело. Поглубже вздохнув, насколько это было возможно, я одним движением руки, сорвала фату. На пол дождем посыпались шпильки. Заведя вторую руку за спину, я с силой дернула за шнуровку, ослабляя корсет. Понимая, что у меня нет времени на переодевания (да и было бы во что переодеться). Я развернулась к двери и тихо, стараясь не шуметь подхватила стоящий рядом стул. Подперев дверь, я мельком взглянула в замочную скважину, убеждаясь, что дядя все еще стоит в некотором отдалении в ожидании моего выхода, и мысленно попросила у него прощения. Я поднялась и, развернувшись на одних носках, подошла к столику на котором лежали оставленные госпожой Колеман маленькие женские мелочи, шпильки, расческа, зеркальце, нюхательные соли, булавки и многое другое. Тут же находилась оставленная мной шкатулка, в которой я несла украшения… и много чего ещё, о чем ни дядюшка ни тетушка не догадывались. Достав из неё набор артефактора, я бросилась к окну. Деревянная рама со старым замком поддалась не сразу, слегка звякнув металлом и щелкнув рассохшимся деревом. Взглянув в окно и убедившись, что ненужных свидетелей моего побега нет, а ближайший охранник стоит спиной в значительном удалении (герцог посчитал нужным обеспечить безопасность во избежание происшествий, но тут я не берусь точно сказать, чего именно он опасался) я буквально нырнула в узкий проем окна, теряя равновесие и не очень удачно вываливаясь из него. Раздался треск платья, зацепившегося за раму и затормозившего мое падение. Похоже теперь это платье только выбрасывать, но кого оно теперь волнует. Пригибаясь и прячась в кустах живой изгороди, служащей для естественного ограждения храма от дорожек ведущих к храмовой площади, фонтанам и соседним зданиям, я, пригнувшись, со всех ног бросилась в сторону центрального входа в храм, где был велик риск попасться на глаза опоздавшим на церемонию приглашенным и сорвать свою попытку побега, но и где сейчас была единственная возможность поймать наемный экипаж.

Аккуратно пробираясь вдоль изгороди, я отчаянно высматривала свободную карету, старательно игнорируя разбушевавшееся от волнения сердце, упустив из вида, что я уже не одна.

— Какой чудесный день для заключения брака, ну или для побега с собственной свадьбы, неправда ли, леди Альерри? — поинтересовался мелодичный женский голос…

54. Лавиния

— Какой чудесный день для заключения брака, ну или для побега с собственной свадьбы, неправда ли, леди Альерри? — может быть кто-то из прохожих или гостей и не заметил бы мелькавшее в зелени бледное пятно белого шелка и кружева сбежавшей невесты, но только не я, воспитанная на покушениях и интригах светского общества.

— Леди Арингтон? — прятавшаяся в зелени кустов ростом с половину взрослого человека Алитара Альерри, пригнувшаяся в рваном и уже прилично испачканном по подолу платье, выглядела довольно нелепо и смешно, особенно когда подняла свою голову вверх и уставилась на мея своими большими невинными глазами.

— О, для Вас просто Лавиния, у нас с Вами ведь столько общего, какие могут быть титулы? — не смогла не поддеть девушку я. Меня весьма забавляла данная ситуация. В прочем смелость девушки вызывала уважение, не каждый осмелился бы пойти против воли родных, а главное герцога (да и всего общества в целом).