— Скоро придёт в Сальярию зима. Снежная — как и наша. Помяните моё слово — будут ещё Сальярийцы меха скупать и в шарфы кутаться. — И женщина указала на полку с этими самыми разноцветными шарфами.

В глаза бросился чёрный шарф, что лежал поверх тёмно-вишнёвого. Внутри заскулил Мрак, видя эти цвета вместе. Взяв в руки чёрное изделие, я развернул его и покрутил.

Идея в голову пришла сама собой.

— Вы сами вяжете?

— Да, мой лорд. Пряжи много — могу и на заказ!

— Я хочу вот этот, но…не могли бы вы ввязать в него ядовито-зелёные нити, в какой-нибудь узор?

— Зелёные? — переспросила она, изгибая седую бровь.

— Да! — твёрдо отозвался, вытаскивая с полки ещё и тёмно-вишнёвый. — А вот в этот — чёрный рисунок. Я хорошо заплачу!

— Хорошо. Для Вас исполню любой каприз. Это же подарок, да? Для близкого сердцу человека?! — забрав шерстяные изделия из моих рук, уточнила она, добив меня окончательно.

«Да как она так быстро…? У меня что, всё на лице написано?!»

— Да подарок… — ответил в пустоту, прибывая в своих думах.

АйнКрадка ещё раз осмотрела меня с ног до головы и улыбнулась.

— Значит, чернявенькая с зелёными глазами? — я смотрел на проницательную соплеменницу, не зная, что ответить.

— Только слепая женщина не сопоставит детали. Черноглазый Покоритель с вишнёвыми волосами… — проговорила она, приподнимая руку с вишнёвым шарфом, — …и черноволосая избранница… — продолжила она, приподнимая вторую руку с чёрным.

— Сделаю для Вас всё в лучшем виде. Чтобы и она догадалась!

Я лишь качнул головой и заплатил за изделия, сказав, что заберу заказ в следующий раз.

***

Как добрался до Академии — почти не помню, шёл, не разбирая дороги, по памяти. Ввалился в пустой отсек и сразу пошёл в душ. Прохладные струи воды вернули трезвость ума, но плоть не хотела униматься. Прислонившись к каменной стене, прикрыл глаза, думая о своём поступке.

«Хотел женщину для утех — перехотел!

Хотел забыть Лай — а вместо этого засадил поляну ЛАЙмовыми деревьями и малиной, вкус которой ощущал на её губах каждый наш поцелуй.

Хотел вытравить эту "поганку" из своих мыслей — а вместо этого готовлю ей подарок.

Да что со мной, твою м@ть, творится?»

Представил, как вернётся Лай, как я замотаю на её шее тёплый шарф, как загляну в зелёно-карие глаза цвета топких болот, как поцелую её губы со вкусом любимой ягоды, что украдкой срывал с каждого дерева после посадки, — внутри опять разгорелся пожар.

Я мечтал дотронуться до неё. Поцеловать. Ощутить её усталые эмоции. Да просто увидеть.

Мрак бесновался внутри и показал, что он хочет сделать с коротышкой. И от этих картинок стало только хуже.

Впервые за много лет доставлял себе разрядку сам. Медленно гладя боевую "морковь", представлял, как так же медленно буду наполнять девчонку, медленно двигаться в ней — слушая её голос. Буду сжимать ладонями юную, вечно пленённую грудь, и целовать нежные вершинки. Как буду наращивать темп, вколачиваясь в неё по самую "ботву*". Как буду целовать всё, до чего дотянусь и заниматься вымогательством. Доводить до пика и замедляться, слушая жалобные стоны и просьбы. Как буду ставить условия назвать меня по имени. Но вместо имени в ушах снова слышался её голос зовущий меня одинаково, но с разной интонацией.

Зерхо, — лениво.

Зерхо! — ехидно.

ЗЕРХО! — укоризненно.

ЗЕРХО!!! — гневно.

От последнего — я достиг ярчайшего пика, освобождая себя с её именем на устах. За что и разозлился в конец.

В ту ночь я спал в комнате Старосты не желая уходить в свою келью, и всю ночь ощущал почти стёршийся запах девчонки. Но то, что мне приснилось, было самым неожиданным, острым и ярким, что я, когда либо, видел во снах.

***

Ботва* — у героев половой орган (член), с лёгкой руки Цербера, ассоциируется с морковкой. А у морковки зелёная часть зовётся: ботвой, стеблем, зеленушкой, пучком, листья, черешки.

так сказать игра слов(для посвященных)!!!=)

❧Глава 23. Сон.❦

Еле уловимый аромат Лай окутывал меня и я провалился в сон мгновенно. Снилось что-то сумбурное, а затем всё изменилось. Перед взором обрисовалась комната злюки.

Во сне почувствовал её присутствие, словно сегодня она сама пришла в моё сновидение. И это не фантазия моего Кхела, а настоящая Лай. Что пришла только ко мне. Я не хотел открывать глаза и развеять это ощущение присутствия. Я видел кровать Старосты, на которой лежал, ощущал во сне её эмоции, что вновь были блеклыми. К привычной усталости сейчас приплюсовалось раздражение и возмущение на моё проникновение и посягательство на чужое ложе. Девушка вошла, прикрыв дверь и обречённо вздохнула, где-то совсем рядом. Я ждал. Просто ждал, что же моё подсознание нарисует дальше.

Очень реалистично послышался звук расстегивающейся молнии на куртке, шорох одежды, скрип дверцы шкафа. А потом подключились и другие органы чувств. Аромат девушки окутал меня с головой, ярко, насыщенно, а место рядом прогнулась под её малым весом. Ощущения прохлады и её вдох — казались такими натуральными, что хотелось распахнуть глаза.

Но что бы это дало. Я бы просто проснулся вновь один.

Скулы коснулась прохладная ладонь и прошлась по ней с тихим шуршанием от трёхдневной щетины. А после послышался и голос Цербера:

— Что же ты такой упёртый, Вишенка? Ты даже не представляешь, что творишь?!

Ладонь Старосты прошлась от скулы до подбородка, вверх по нижней губе, обрисовав контур и обратно к скуле. А после прошлась по шее, возбудив меня окончательно. Не видя Лай, я протянул руки к ней и, обняв за талию, притянул вплотную к себе, ликуя внутри — «Попалась! Моя!»

Девушка вздрогнула и упёрлась в мои плечи руками, а я уткнулся носом в ложбинку груди, вдыхая её аромат. Лай замерла, а я, воспользовавшись секундной заминкой, стал покрывать поцелуями грудь, что скрывала какая-то плотная ткань.

«Странно. Раньше Лай всегда снилась мне голой! А тут преграда..?»

Ладони поглаживали её прохладную спину, прикрытую тканью, губы целовали нежную кожу, изнутри вырвался довольный рык, и я его не сдерживал — СОН ЖЕ!

Мой маленький Цербер замер в моих объятьях, и я чувствовал обжигающий взгляд на лице, скулах, губах. Меня рассматривали, словно видели впервые. Губы стали прокладывать дорожку от ложбинки груди к ключицам и изгибу шеи. От шеи пошёл выше до самого ушка и, выдохнув прямо в него, прикусил мочку уха, услышав рваный вздох. Ладони побежали по спине девушки и остановились на плотной ткани. По наработанной годами схеме, расстегнул крючки бюстгальтера, даруя груди свободу, и тут же стал прокладывать поцелуями путь обратно. Добравшись до ткани, что скрывала женскую прелесть, ухватился зубами за край и потянул вниз. Сверху послышалось возмущение и недовольство. Староста звала меня «обнаглевшей Вишенкой» и даже хлопнула по плечу, а в следующее мгновение задохнулась воздухом, от поцелуя в сосок и лёгкого укуса нежной плоти.

Рецепторы на этом взбесились окончательно. На языке я чувствовал чуть солоноватый вкус. Грудь и кожа Старосты напоминала крекер. И мне, чёрт возьми, это безумно нравилось. Ещё никогда я не видел столь ярких реалистичных снов с обострением всех органов чувств.

Вклинив ногу между девичьих бёдер, упёрся в сокровенное место — выудив ещё один протяжный стон. А чуть подвигав ногой, создавая трение, ощутил эмоции моей девчонки — её охватило возбуждение и негодование, любопытство и желание.

Рука со спины переместилась на сосочек, пока я зацеловывал вторую грудь. Хотелось всего и сразу. Доставить моей злюке блаженство и снова трахнуть её, хотя бы во сне. Морковь упиралась в девичье тело, звук сбившегося дыхания всё больше очаровывал. Ладонь, отпустив чувствительный холмик, обрисовала изгиб стройного тела и сжалась на круглой попке, что тоже была укрыта тканью.

На этом девушка всполошилась и заговорила в присущей ей приказной форме.

— А ну ка, лапы убрал, похотливый Айн! Не натрахался с куртизанками в городе?! — послышался укор сверху. На это я только прикусил нежную плоть сильнее, разозлив Лай окончательно.