Моя грудь похожа на клюкву. В смысле, такая же маленькая.
Эх…
ГЛАВА 2.3. Жрец выбирает…
И всё же весь остаток дня с меня не сходит ощущение приятной расслабленности, полученное при давке винограда. Но мне надо успеть до вечера найти в нашей прихрамовой библиотеке какую-нибудь книгу, в которой будет рассказываться про мой Даровой цветок. Должна же быть такая… Хочу узнать свойства горечавки! Увлекшись поисками книги, не успеваю на ужин и, к величайшему сожалению, остаюсь голодной.
Так что и не поела, и книгу не нашла! Тимасиос, ну ты прямо меня радуешь последнее время!
Когда прихожу в комнату, вижу опущенные балдахины Деспоины и Кириаки. Наверное, наелись и дрыхнут себе!
Говорят, на ужин был тцадзики — творог с оливковым маслом, чесноком и мелко нарезанными огурцом, укропом и мятой, а еще стифадо — кусочки мяса с луком в вине.
Урчание в моем животе раздалось настолько громко, что, по-моему, чуть не разбудило Деспоину и Кириаки!
Нет, я, конечно, попыталась уснуть на пустой желудок, но дело это неблагодарное. Поворочавшись с богу на боку и посглатывая голодную слюну, я решительно поднялась, натянула трусики и накинула свой ярко-синий хитон цвета горечавки.
Если балдахины соседок были подняты, я б не решилась из комнаты выходить. А так прошмыгну тихонечко, эти злючки и не заметят.
Попробую пробраться на кухню, хотя ночные прогулки послушниц по храму строго запрещены! И может быть, даже в библиотеку… Был там один стенд со старинными книгами, которые я просмотреть не успела. Может, хоть какие-то сведения про горечавку я найду там.
В уютном помещении кухни с низкими сводами и поперечными балками под потолком, на которых были развешены связки лука и чеснока, горел неяркий свет. Прокравшись к каменному коробу с хранящимся там скоропортящимися продуктами, в котором жрец Джерт наколдовал вечный холод, я потянула на себя тяжёлую дверцу и нашла там большой кусок тцадзики и остатки стифадо. Запив всю эту вкуснятину ежевичным вином, я с чувством выполненного долга и лёгкой сытости отправилась в библиотеку, которая находилась в отдалённой части здания, но пошла я не по главному переходу, а окольным путём — темными и пустынными коридорами, которыми редко кто пользовался.
Мне стало даже чуточку страшно (митера Хтония рассказывала о дивах — потусторонних существах, которые одним только взглядом могут убить человека), и я почти пожалела о своей вылазке, как вдруг услышала странный звук.
Замерла от ужаса, и в тот же момент звук повторился. Это был протяжный стон и доносился он из-за забранного решёткой круглого окошка, расположенного высоко в стене.
И бежать бы мне отсюда со всех ног, но любопытство, говорят, сгубило кошку! Стараясь действовать бесшумно, я перевернула вверх дном очень вовремя подвернувшийся огромный продолговатый кувшин с изображением Хеб, пододвинула к окошку и забралась на него, прильнув из темноты к звеньям решетки.
От открывшейся глазам картины я едва с кувшина не упала!
За стеной были покои с большой круглой кроватью, устеленной красными простынями. На этой кровати возлежали жрец Джерт и послушница Эрлеа — лучшая подружка моих соседок. Оба были совершенно голые и совершали какие-то странные ритмичные движения.
Оттопырив свою оголённую попу, Эрлеа стояла перед жрецом на карачках, и Джерт, стиснув ее ягодицы, ворочал в лоне послушницы своим могучим членом. Закрыв глаза, Эрлеа громко и протяжно стонала, и груди ее с крупными коричневыми сосками, напоминающие наливные яблоки, прыгали в такт движениям жреца.
Обнажённый мускулистый жрец с распущенными платиновыми волосами был похож на бога. Его гладко выбритые яички со шлепающим звуком стукались о промежность Эрлеа.
Послушница откинула голову и застонала на высокой ноте, отчего жрец зарычал, и, навалившись на девушку своим весом, обхватил ладонями ее груди и принялся мять их и теребить пальцами горошинки сосков, не переставая мощными толчками двигаться во влагалище Эрлеа.
Но самым удивительным было то, что стало происходить со мной. Я почувствовала странную дрожь и мои собственные соски стали такими острыми, что явственно обозначились сквозь тонкую ткань хитона. Мне вдруг страшно захотелось, чтобы мои груди, а не груди Эрлеа Джерт мял и ласкал своими сильными пальцами.
В полном смятении я почувствовала, как кровь приливает к щекам. Я никогда раньше не видела Ритуал Дарения, только слышала о нем, но догадаться, что это он было нетрудно. Но почему, зачем они совершают ритуал, если я точно знала, что Эрлеа сегодня не ходила к источнику, а весь день работала во благо Хеб на винограднике?
Но я просто не могла, не хотела думать об этом, настолько меня захватила подглядываемая картина!
Внезапно тело послушницы забилось в судорогах и, коротко вскрикнув, жрец оросил ее лоно мощной струёй жемчужной жидкости. В этот самый момент я почувствовала, что между моих нижних губок стало горячо и влажно, и мне отчаянно захотелось, чтобы жрец кончил в меня, а не в неё!
Эрлеа перевернулась на спину и бессильно откинулась на красных простынях, разметав тёмные волосы по подушке и блаженно улыбаясь. Но жрец не дал ей отдыха!
Огромный, мускулистый, он навис над послушницей, так, что ее груди касались его мошонки, и провел своим членом по раздвинутым пухлым губам Эрлеа.
От этой картины низ моего живота взорвался сладкой болью, которая подступила к моему лону новой порцией липкой тягучей влаги. Интересно, как мощный фаллос Джерта поместится в рот Эрлеа? Он же огромен! Но так притягателен, что я облизала пересохшие губы и прислонилась лбом к холодной решётке, чтобы хоть чуть-чуть остудить пожар, который медленно охватывал моё тело от кончиков затвердевших сосков до ступней.
Приглядевшись, заметила, что в головку члена Джерта вдето маленькое серебряное колечко с золотистым камушком. От этой небольшой детали по моему животу прокатилась новая волна какого-то странного ощущения, названия которого я не знала. Мои трусики были уже совершенно мокрыми, а щеки пунцовыми, как маков цвет. Широко распахнув глаза, я старалась вобрать каждую деталь того, что Джерт делал с Эрлеа.
Внезапно рука послушницы нырнула себе между ног, и Эрлеа принялась медленно гладить и ласкать свой клитор, одновременно обхватив головку члена жреца и жадно посасывая ее. Ее глаза были закрыты, послушница слабо мычала, на лице было написано наслаждение. Джерт принялся потихоньку двигать бедрами и совершать своим членом во рту Эрлеа толкательные движения, как будто это был не рот, а ее лоно.
Я тяжело дышала в такт движениям жреца, ощущая, как влага, увлажнившая моё лоно, пропитав трусики, потекла по внутренней стороне бедер. Джерт задвигал ягодицами быстрее, так же, как быстрее стали порхать пальцы Эрлеа по ее блестящему от ее соков и спермы жреца клитору. Откинув голову со своими потрясающими волосами, водопадом рассыпавшимися по его плечам и спине и закрыв глаза, Джерт имел послушницу в рот, и разгорячённая, увлажнившаяся, задыхающаяся, я подглядывала за этим из темноты за зарешеченным окошком.
А потом одновременно случилось три вещи. Зарычав, подобно зверю, Джерт высунул фаллос изо рта Эрлеа и выплеснул ей на лицо тугую струю спермы… Девушка забилась в конвульсиях и протяжно закричала, перестав двигать пальцами в своем лоне, из которого медленно вытекли тягучие прозрачные капли… И я, пошатнувшись на своём кувшине, со страшным грохотом рухнула на пол, и со всех ног бросилась бежать, пока меня не поймали.
Стоит ли говорить о том, что до библиотеки я сегодня ночью так и не дошла?
ГЛАВА 3. Гнев богини
ГЛАВА 3
ГНЕВ БОГИНИ
Помимо того, что Великая, Царица Ночи, Блестящепрядая Хеб — богиня плодородия, любви и физического наслаждения, она еще отвечает и за женскую красоту. Хеб угодно, чтобы женщины, проповедующие ее культ, были красивыми, или хотя бы ухоженными, ибо если женщина красива, то она привлекает к себе мужчин, с которыми она потом совокупляется — это очень радует нашу страстную богиню.
