- Лёш, это всё для нас? – удивилась Кира, увидев небольшой столик, накрытый красивой скатертью, на котором стояла бутылка шампанского, креманки с клубникой со сливками, фрукты и огромный, шикарный букет роз.

- Это для тебя, - промурлыкал он, обняв её сзади. – Сейчас всё будет идти так, как хочется именно нам. Мы будем любоваться огнями и звёздами, танцевать, паря над суматошными, вечно куда-то спешащими людьми, и быстрыми машинами…

- А можно просто сидеть, любоваться простором и наслаждаться каждым мгновением близости с тобой, - добавила она.

В тот момент этому парню и этой девушке можно было всё: можно было спорить и смеяться, грустить и признаваться в любви, строить планы на будущее и вспоминать прошлое. На крыше не было правил, кроме тех, что продиктованы обычными соображениями безопасности. А значит, этот маленький мирок принадлежал только им!

- Как ты здорово придумал! – восхищалась Кира. – Для меня такого ещё никто не делал. Как ты догадался?

- Это было спонтанное решение, - признался он. - Просто в какой-то момент вдруг захотелось вырваться из замкнутого круга, увидеть над головой небо и почувствовать рядом тепло симпатичного мне человека.

- Лёш, ты мне не просто нравишься, - вырвалось у неё, хотя она не рассчитывала, что скажет это первой. – Я так много думаю о тебе, я скучаю, я сходила с ума, когда ты не отвечал на мои звонки.

- Тщщщ, не нужно… Забудь о прошлом. Его больше нет. Есть настоящее. Это ты и я, - сказал он, прикоснувшись пальцем к её губам и прильнув к ним своими тёплыми губами.

Махровый плед, наполовину пустая бутылка шампанского и наполненные им хрустальные бокалы, нехитрый набор фруктов - и вот они уже парили над землей, разглядывая совершенно фантастические виды горящего разноцветными огнями города. Блеск небоскрёбов, купола соборов, зелёные островки парков, серые громады многоэтажек – всё это вдруг слилось в удивительную картину, которую никогда не увидеть, твёрдо стоя ногами на грязном городском асфальте. А главное – это поразительное чувство покоя и радости, счастья и уверенности в том, что теперь всё будет хорошо.

Их потрясающее романтическое свидание подходило к концу, а расставаться им совсем не хотелось. На город опустилась ночь, стихли шумные компании на улицах, машины всё реже проезжали по пыльным магистралям.

- Мне не хочется, чтобы сегодняшний день заканчивался, - прижав её к своей широкой груди, сказал он.

- У тебя есть предложения? – намекая на то, что не против продолжить вечер, уходящий в ночь, спросила она.

- Я вижу, что тебе не хочется спать. Может, выпьем кофе у меня дома? – глядя в её искрящиеся от счастья глаза, он рукой потянул её за собой, уводя с крыши вниз, на первый этаж здания.

- Я люблю капучино, - подмигнула она.

- Я тоже. Ну, тогда приглашаю тебя к себе на чашечку кофе, - аккуратно убрав прядь с её лица, он гладил большим пальцем руки её румяное лицо.

- Я согласна. Спасибо тебе за вечер, Лёша - он был замечательным. И ты самый лучший мужчина, которого я только могла встретить.

Взявшись за руки, они дошли до его автомобиля, в который Кира села, откинув от удовольствия голову на спинку мягкого кожаного сидения.

- Мне так хорошо с тобой, - вдохнув полной грудью, промолвила она. – Почему я не встретила тебя раньше?

- Я ждал своего часа, - сдержанно улыбнулся он, чувствуя свою победу над всеми остальными соперниками.

И в тени этих эмоций не потерялось и несколько других, не менее заметных. Простое чувственное наслаждение от её запаха, от вида её лица, её темных волос. Ему необходимо было осязать её кожу, прижать её к себе.

Не просто желание — жгучий голод. В ту минуту, когда она стояла перед ним, он жаждал её — всю, без остатка, как жаждут пищу, или воду, или воздух, или что-то более важное. Он хотел сказать ей, дать ей знать, как много для него значило то, что она здесь.

Когда Кира повернулась от стола с пустой чашкой лишь оставшегося в ней запахом капучино и пенкой на её краешке, он уже стоял вплотную к ней. Она негромко ахнула от неожиданности, но он привалился к ней, прижавшись плечами к плечам.

Лёша припал губами к её губам, и губы Киры оказались такими мягкими, сладкими, даже огненно-горячими. На мгновение она напряглась, потом с тихим вздохом обняла его, ответив на поцелуй. Он ощущал её всю — её горячее, слишком горячее, стройное тело. Его голод крепчал, а вместе с ним и поцелуй; его язык осторожно касался её языка, дразня и лаская. Она отзывалась с той же страстью, негромко всхлипывая. Голова начала немного кружиться, отчего он только ещё крепче прижимался к ней.

Его рука скользнула по её спине вниз, под одежду, коснувшись горячей мягкой кожи на талии. Он с силой прижал её к себе, и она с готовностью отозвалась, чуть приподняв ногу и охватив его бедро. Её дыхание было горячим, частым. Скользнув губами к её шее, парень пощекотал её кожу языком, и она со стоном выгнулась, оголив живот еще сильнее. Он целовал её в мочку уха, осторожно покусывая, и по её телу каждый раз прокатывалась волна дрожи, а из горла вырывался чуть слышный, полный желания стон, потом снова впился в её губы, и её пальцы сжались в его волосах, притягивая к себе.

Голова у него кружилась всё сильнее, желание и страсть полностью заглушили рассудок. Они лежали лицом друг к другу. Кира любовалась им, запоминая каждую чёрточку. Отчего-то это казалось очень важным в тот момент. Она хотела валяться с ним так бесконечно долго, и он в ответ смотрел на неё. Слегка нахмурившийся, словно что-то обдумывая, он казался ей невероятно красивым. Она разглядела на его лице небольшой шрам, который подчёркивал мужественность его лица. Она прижималась к нему обнажённым телом, чувствуя, как он касается её кожи. Её руки ласкали его спину, пробегая по твердым мускулам. И мысли путались, сменяя одна одну: «Откуда только берутся такие красавцы? Тело просто шикарное. И эти глаза. Полжизни можно отдать только за то, чтобы любоваться ими вечно. Это мечта, а не мужчина. Моё сокровище».

Да, в скромности Кире явно не откажешь. Она уже думала о нём, как о своем мужчине, принадлежащем только ей. Между тем, Лёша приподнялся на одной руке, а Кира легла на спину. Он провел рукой по её щеке, а после коснулся её своими губами, даря нежную ласку. Кира закрыла глаза, позволяя ему проделывать мучительно-сладкий путь по линиям и изгибам её тела. Его руки искусно скользили по бёдрам, спине, проводили по лопаткам, отчего по телу пробегала сладостная дрожь. Дойдя до шеи, они зарылись в её мягкие волосы, нежно массируя кожу головы, а затем пропуская пряди через пальцы. Теперь она наблюдала, как струятся её волосы, как опутывают его красивые руки.

- Ты прекрасна, - с восхищением произнес он.

Кира улыбнулась и потянулась, как сытая кошка. Его ласки были бесподобны. То, как он умело находил чувствительные и сокровенные места на её теле, восхищало возбуждённую до предела Киру. Она хотела ещё и ещё.

Словно прочитав мысли девушки, Лёша повернул её к себе спиной и отбросил волосы с шеи, оголяя участок кожи для поцелуя. Долгий и сладостный поцелуй напомнил Кире о том, что её тело желало его. Она хотела снова и снова чувствовать его в себе, ощущать его губы на самом чувствительном месте своего тела. За эти ощущения она готова была выполнить любое его желание.

Его поцелуи становились всё более требовательными и жаркими. Он ласкал руками её тело, а губы творили что-то невероятное. Кира снова ощутила, как его плоть напряглась, упираясь в неё. Он вслед за ней постанывал и двигался, имитируя движения во время секса. От прикосновений его горячего «разбойника» к её разгорячённой коже, внизу её живота разливалось тепло, перерастающее в жар. Волны удовольствия омывали их, словно морской бриз.

- Ещё, - вырвалось у неё.

Он словно только и ждал этих слов. Он подмял её под себя, ложа на живот и накрывая своим телом. Она не видела его, а только чувствовала, и это было чрезвычайно возбуждающе. Он покусывал ей шею, пока руки жадно обшаривали тело, лаская спину, ягодицы. Наконец, его пальцы достигли цели: средний палец проник внутрь, дразня и увлажняя ещё больше и без того влажное лоно.